Лев Ительсон - Лекции по общей психологии

Интересно, что и у человека семь объектов являются предельным количеством, которое он может оценивать «с одного взгляда», не прибегая к помощи счета.

Однако, одной способности обнаруживать, выделять отношение еще недостаточно для «правильного» переноса операций на новую ситуацию. Ведь дело не в том, чтобы просто реагировать на аналогичное отношение аналогичным поведением. Вся задача в том, чтобы это поведение обеспечивало достижение соответствующей цели.

Так, например, в опытах Вацуро задачу, требовавшую соединения одной палки с другой, видоизменили так: отверстия имелись не только в конце толстой палки, но и по бокам. И что же? Шимпанзе частенько втыкал тонкую палку и в боковые отверстия. Здесь мы видим опять перенос операции, основанный на использовании отношений вещей (если воткнуть одну палку в отверстие другой, то они соединяются). Но в данном случае это «глупый» перенос. Он не приближает к цели (достать банан), потому что не удлиняет основную палку.

Следовательно, чтобы перенос действия был эффективным, т.е. «разумным», достигаемые им результаты должны сопоставляться с целью действия. При формировании навыка это сопоставление осуществляется практически. Действие пробуют, и если оно не достигает цели, то отбрасывают, как ошибку. При этом, сначала закономерно преобладают ошибки, так как вероятность случайно сразу выбрать верное действие невелика. При «чистом» интеллектуальном поведении положение обратное. «Подходящее» новое действие отыскивается в опыте сразу или почти сразу (после обнаружения негодности привычных реакций). Значит, здесь сопоставление эффекта избираемого действия с поставленной целью осуществляется каким-то другим способом, не путем практических проб.

Но коль скоро нет практических проб, остается одна возможность — такое сопоставление осуществляется психикой. А для этого необходимо, чтобы в психике каким-то образом был представлен ожидаемый результат соответствующих действий в данной ситуации, т.е. при имеющемся отношении вещей.

Отсюда четвертый необходимый элемент интеллектуального поведения — экстраполяция (предвосхищение) изменений ситуации, которые возникнут в результате выполнения соответствующего действия (или его невыполнения)*

Исследования зоопсихологов показывают, что такого рода психические процессы действительно имеют место у всех высокоразвитых животных, хотя и на различном уровне.

Фактически уже собака, бегущая через дорогу, по которой едет автомобиль, регулирует свои действия с помощью такой экстраполяции. Она ускоряет бег, или замедляет его, или останавливается и пережидает в зависимости от скорости движения автомобиля, так чтобы не оказаться под колесами. При этом она руководствуется тем, где окажутся она и автомобиль при имеющейся скорости ее бега, т.е. не тем, что есть сейчас, а тем, что будет через некоторое время, и регулирует свое поведение так, чтобы избежать опасных последствий.

Проявление той же способности на более высоком уровне у обезьян демонстрирует следующий опыт Келлера. Цель (банан) была подвешена в корзине так, что с пола ее достать невозможно. Затем корзина была приведена в круговое движение. Шимпанзе (Султан) следит за нею. Как только он видит, что корзина проходит поблизости от одной из балок (поддерживающих крышу). он сейчас же взбирается на эту балку и ждет, когда корзина снова пройдет мимо. При этом в каждом новом опыте обезьяна залезает не на ту балку, где прошлый раз достигла успеха, а на ту, к которой ближе проходит корзина в данном опыте.

Другой пример поведения, требующего экстраполяционной деятельности, дают эксперименты на нахождение обходных путей. Суть их заключается в том, что перед животным ставят барьер (решетку) в виде буквы П или более сложной формы. Перед решеткой помещается кормушка. Животное видит ее. Но чтобы добраться до пищи, оно должно обойти решетку, т.е. фактически сначала повернуться спиной к пище и удалиться от нее.

Шимпанзе почти немедленно справляется с этой задачей. А вот курице решение оказывается не под силу. Она бросается на решетку, пытается просунуть голову, но обойти решетку «не догадывается». Поведение курицы управляется, таким образом, прямой реакцией на пищу — приближением. Поведение шимпанзе — реакцией на ситуацию, включающей предвосхищение того, как изменится эта ситуация, если он выйдет из загона.

Кстати, опыты показывают, что решение «обходных проблем» представляет большую трудность и для маленьких детей.

Таким образом, изучая поведение животных, мы видим, обнаруживаем уже на уровне млекопитающих (а частично птиц и рыб) многие элементы психической деятельности, составляющие предпосылки интеллектуального поведения.

Интеллектуальное поведение не возникает, следовательно, в живой природе внезапно, на голом месте, как некая «искра божья». Оно подготовлено завоеваниями всех предшествующих этапов эволюции психики.

Более того, возникает соблазн вообще рассматривать его лишь как количественное развитие и суммирование всех перечисленных способностей психики.

Такая картина интеллектуального поведения была бы верна, если бы она не игнорировала одну его существеннейшую новую черту. Эта черта — видимая внезапность появления всего решения в целом.

Эта черта существенна, потому что без нее невозможно формирование двухфазной операции, которая, как мы видели, и составляет суть интеллектуального решения. Действительно, если действия животного в фазе исполнения имеют прямой биологический смысл, то в фазе подготовления они такого смысла не имеют. Наоборот, иногда они как-будто удаляют животного от цели (уход от пищи, чтобы обойти перегородку) или, по крайней мере, безразличны для его потребностей (соединение палок, подтягивание большой палки, по-додвигание ящика и т.п.). Но таких безразличных действий возможно великое множество и случайное отыскание среди них единственно подходящего путем простых проб чрезвычайно маловероятно.

Предположим, однако, что, например, в процессе игры животное все-таки наткнулось на такое «удачное» подготовительное действие. Что произойдет? Да ничего! Ведь действие это непосредственно не приводит к удовлетворению какой-либо потребности. Поэтому оно не получит подкрепления, и, значит, не будет выделено животным, не включится в структуру соответствующего навыка.

Таким образом, формирование двухфазного поведения путем проб и ошибок, т.е. на основе механизма навыка, практически невозможно, или, по крайней мере, чрезвычайно маловероятно. Для его возникновения необходимо, чтобы соответствующее подготовительное действие, коль скоро оно найдено, сразу связывалось в психике с соответствующей целью (т.е. исполнительной фазой) и через эту связь получало необходимое подкрепление.