Лев Ительсон - Лекции по общей психологии

Но кто же зритель? Кто одиноко смотрит этот фильм в запертом темном зале нашей черепной коробки?

Именно над этой проблемой тысячелетия бились философы и психологи.

Одни из них — идеалисты отвечали: «этот зритель — душа, дух, нечто невидимое, неощутимое, нематериальное. Оно и есть психическое, оно и есть сознание». Другие — вульгарные материалисты — отвечали: «Этот зритель — нервные клетки мозга. Физико-химические процессы в них — они и есть психическое, они и есть сознание».

Но упорная мысль человека не успокаивалась. Зритель — это душа, дух? Хорошо! Но как она ухитряется сознавать то, что видит? Зритель — это сами клетки мозга? Хорошо, но как они ухитряются видеть, что происходит в них самих?

Ответы следовали обычно такие. Душа сознает то, что происходит в психике, потому что сознание является ее свойством. Нервные клетки отражают процессы отражения, протекающие в мозгу, потому что таковы свойства мозга. Иными словами, слабительная соль слабит, потому что она обладает таким свойством — слабить.

И сразу становится ясно, что это вовсе не ответы. Оторвать свойство некоторого явления от самого явления. Обозначить это свойство особым словом. Затем принять это слово за обозначение какой-то особой вещи. А потом объявить эту выдуманную вещь причиной явления. Это — типичный прием ненаучного и донаучного периода, так называемого метафизического мышления.

Он дает видимость объяснения для тех, кто остается на уровне слов, для кого объяснить — значит придумать непонятное слово для обозначения непонятого явления.

У научного мышления иной путь. Оно ищет реальные процессы, в которых возникают изучаемые свойства явлений. Выясняет закономерность этих процессов. И этими закономерностями объясняет свойства порождаемых ими явлений.

Вся беда психологии в течение многих столетий заключалась в том, что она исследовала только сами явления психической жизни человека — представления, фантазию, мышление, волю, сознание — и проходила мимо того реального процесса, в котором эти явления возникают — мимо деятельности человека.

Марксистская психология впервые ввела в сферу своего исследования эту реальную форму практического существования человека и его психики — его деятельность. И сразу рассеялась вековая тайна необычных свойств человеческой психики.

Они оказались необходимыми условиями осуществления общественно-трудовой деятельности. Закономерности этой деятельности таковы, что регулятор, который ею управляет, должен быть способен к осуществлению процессов, обозначаемых как восприятие, представление, воображение, мышление, воля, сознание.

Психические функции трудящегося человека оказались детерминированы функциями его психики в труде; качественные особенности его психических процессов оказались обусловлены качественными особенностями процесса труда, как источника содержания психики и обекта регуляции психикой.

Таким образом, оказалось, что нет нужды придумывать какие-то особые свойства духа или нервных клеток, чтобы обосновать необходимость, т.е. закономерность свойств человеческой психики. Их необходимость обусловлена закономерностями человеческой деятельности, вытекает из самой формы существования человека как общественно-трудового существа.

Итак, мы обнаружили, что основные процессы и свойства, которые психология приписывает человеческой психике, не выдуманы ею. Они не иллюзия нашего самонаблюдения, как думают бихевиористы, а действительно существуют. Притом они не духовный дар «искры божьей», а необходимые условия реальной коллективной трудовой деятельности.

Остается, однако, весьма существенный вопрос — откуда они взялись, если только они не «дар божий», которым господь предусмотрительно снабдил человека, когда обрек его «в поте лица добывать хлеб свой насущный».

Чтобы разобраться, обратимся снова к трудовой деятельности человека, но уже с другой ее стороны. До сих пор рассматривали, на что она направлена и как организована. Теперь же посмотрим, как она непосредственно осуществляется.

Основной отличающей чертой, которая с этой точки зрения отличает трудовую деятельность человека от поведения животных, является то, что эта деятельность всегда осуществляется с помощью определенных средств труда, материальных и духовных, физических и символических.

К физическим средствам относятся орудия труда и условия труда. Орудия труда — это вещи или комплексы вещей, при помощи которых человек воздействует на предмет своего труда и превращает его в продукт, являющийся целью труда. Сюда относятся разнообразные ручные орудия, инструменты и транспортные средства, механизмы, машины, аппараты и установки, приборы, приспособления и др. Условия труда — это вещи и явления, обеспечивающие необходимые воздействия орудий труда на его предмет. Сюда относятся энергия, топливо, производственные здания, дороги, земля, вода и воздух, склады, каналы связи, аппаратура учета и административного управления и т.д.

К символическим относятся все средства информации, необходимой для осуществления трудовой деятельности, ее организации и управления ею. Это, прежде всего —речь устная и письменная, затем разнообразные изображения, чертежи, схемы, формулы, сигналы индикации, показания контрольных приборов и др.

Рассмотрим прежде всего физические средства труда. Что общего у них всех, начиная от каменного топора первобытного человека, до современного автоматического станка с программным управлением?

Ясно, что это не внешний вид или устройства, а только их функция в процессе труда. Все они предназначены для определенного воздействия на другие вещи — предметы труда. Поэтому в них существенны те свойства, которые они обнаруживают во взаимодействии с этими другими вещами.

Заметьте, не то, как они действуют на человека, на его чувства, на его организм, а то, как они действуют на другие вещи!

Так, уже в каменном топоре существенны не его вкус и питательность, а способность раскалывать дерево, кость, череп животного, обусловленная такими его качествами как твердость, тяжесть, острота.

Более того, в топоре до некоторой степени несущественны и его цвет, форма, размер, — лишь бы он годился для раскалывания других предметов. Иными словами, «значение топора» предметам придает даже не их внешний вид, а прежде всего возможность употребления для определенной трудовой цели.

Значение вещи, а, следовательно, и действия по отношению к ней определяются в данном случае не тем, какое состояние организма они вызывают, даже не тем, как она выглядит, а прежде всего тем, для чего она употребляется.

Это подтверждается не только теоретическим анализом, но и прямыми фактами, которые дало изучение народов, стоящих на примитивных ступенях развития, а также истории языка.