Леонид Васильев - Таинственные явления человеческой психики

Испытуемый обычно не имеет никакого представления о том, какие нервы управляют той или иной мышцей руки, и гипнотизер ему этого не говорит. Следовательно, в этих опытах нет ни внушения, ни самовнушения. Явление имеет неподотчетный рефлекторный характер и указывает на очень повышенную возбудимость тех нервов и нервных центров, которые вызывают сокращения мышц. Надавливание на те же нервы у тех же испытуемых в то время, когда они находятся в состоянии бодрствования, остается безрезультатным (подробнее об этом см. в кн. П. Рише. Клинический очерк большой истерии, или истероэпилепсии. Киев, 1886, стр. 299–305).

Этот «феномен Шарко» показывает — и в этом его значение, — что не все наблюдаемые в гипнозе явления суть результат одного только внушения или самовнушения. В состоянии гипноза в организме происходят и такие функциональные изменения, которые имеют чисто физиологическое происхождение, не связанное непременно с внушением или самовнушением. Утверждая это, физиологическая гипнологическая школа Шарко, Бехтерева, Павлова расходится с воззрениями психологической гипнологической школы Бернгейма и его последователей, сводящей все гипнотические явления непременно к внушению или самовнушению. Другим доказательством того, что гипнотическое состояние может возникать и помимо словесного внушения, является гипноз животных, во многих отношениях сходный с гипнозом человека.

Для второй группы гипнотиков более всего характерна так называемая «восковая гибкость» членов. Гипнотизер берет руку усыпленного, поднимает ее кверху и, не говоря ни слова, выпускает. Рука так и остается в приданном ей положении. Гипнотизер меняет положение руки (или ноги), и она всякий раз как бы застывает в воздухе. Гипнотику можно придать какую угодно позу, и он будет сохранять ее в течение многих минут, пока не начнет проявлять признаков утомления. Это «каталептический тип» гипноза.

У некоторых испытуемых-каталептиков вместо восковой гибкости проявляется наклонность к устойчивым контрактурам. Чтобы, например, разогнуть согнутую в локтевом суставе руку такого гипнотика, нужно приложить большое усилие, но после этого она снова примет прежнее положение. В резко выраженных случаях вся мускулатура гипнотика может приходить в состояние устойчивого напряжения. Тогда удается демонстрировать эффектный опыт, известный под названием каталептического моста. Испытуемого кладут в горизонтальном положении между двумя стульями так, чтобы затылком он опирался на один из них, а пятками — на другой. Благодаря оцепенению мускулов шеи, спины, ног тело гипнотика останется как бы висящим в воздухе между двумя опорными точками. Соответствующим внушением можно еще более усилить каталептическое напряжение мускулатуры или, напротив, вызвать ее расслабление (см. рис. «Исторические демонстрации Карлом Гансеном гипнотических явлений»).

Подобные же явления в разной степени выраженности происходят и сами собой у больных истерией или истероэпилепсией. Известны рассказы о том, что индусские факиры, как и христианские подвижники прежних времен — так называемые столпники, могли часами пребывать в молитвенной или какой-либо нарочито трудно сохраняемой позе, не проявляя видимых признаков усталости. Возможно, что в этих случаях они впадали или приводили себя в состояние автогипноза каталептического типа.

Каталептическое состояние мускулатуры часто наблюдается и у загипнотизированных животных. Их телу также можно придавать разные необычные позы, в которых они как бы застывают; при этом утрачивается кожная и болевая чувствительность.

Испытуемым каталептического типа свойственна значительно большая степень внушаемости, чем гипнотикам-летаргикам. Влиянию внушения поддается у них не только двигательная сфера, но и сфера органов чувств. Им, например, удается внушить нечувствительность к резким запахам, к острым вкусовым и к болевым раздражениям.

Наибольшая степень внушаемости наблюдается у гипнотиков сомнамбулического типа. В отличие от летаргиков и каталептиков сомнамбулы проявляют большую подвижность и психическую активность. Всем своим поведением они напоминают «лунатиков», о которых уже говорилось. Они свободно расхаживают по комнате, охотно вступают в разговор с гипнотизером, по его требованию танцуют, поют, пишут, рассказывают о своих переживаниях. Глаза у них часто бывают открыты. Неопытному зрителю может показаться, что эти испытуемые совсем и не спят, хотя на самом деле они пребывают в глубоком гипнозе. Для гипнотиков сомнамбулического типа особенно характерны явления внушенных иллюзии и галлюцинаций. Под влиянием соответствующих внушений сомнамбулы принимают запах нашатырного спирта за аромат розы, корку хлеба — за апельсин, шум, производимый присутствующими, может восприниматься как музыка, лицо близкого человека кажется незнакомым, сомнамбулы могут принять чужого за знакомого и т.п. Все это различные примеры иллюзий. Внушенное представление в этих случаях оказывается более сильным, чем восприятие самой действительности, и видоизменяет его в сознании спящего (см. рис. «Исторические демонстрации Карлом Гансеном гипнотических явлений»).

Дальнейшей ступенью в развитии иллюзий являются галлюцинации: под влиянием внушения сомнамбулы видят, слышат, воспринимают то, чего в действительности не существует. Например, гипнотизеру известно, что мать его испытуемого давно умерла. Тем не менее гипнотизер заявляет: «Вы ошибаетесь, ваша мать жива, она присутствует в этой комнате. Вот она приближается к вам, встречайте ее!» И сомнамбула «видит» свою умершую мать, радостно встречает ее, забрасывает вопросами и ведет себя так, как будто он действительно встретил близкого человека после долгой разлуки.

Эти опыты с искусственным вызыванием зрительных галлюцинаций срывают покров таинственности с «привидений» и «призраков», которые людям с расстроенным воображением иногда мерещатся наяву, поддерживая веру в загробное существование умерших. В появлении галлюцинаций большую роль играет самовнушение, вызванное каким-нибудь наводящим суеверный страх впечатлением или неотступной горестной мыслью об умершем близком человеке.