Клаудио Наранхо - Революция, которую мы ждали

Терапия отчасти присутствует в программе SAT в виде специальных гештальт-семинаров, которые появляются только в третьем модуле и в форме работы, которую некоторые опытные гештальттерапевты реализуют в связи с проблемами участников, возникающими при взаимопомощи. Однако гештальт так или иначе присутствует в программе, хотя и не так явно. В первую очередь, потому что люди, заинтересованные в программе, когда она в первый раз проводилась в Испании в конце 1980-х, были как раз связаны с гештальтом, и за счет этого продолжает преемственно поддерживаться и в последующем дух гештальт-культуры за пределами специфических занятий. Кроме того, я хотел, чтобы люди, обучающие различным предметам, будь то психология эннеатипов или спонтанное движение, имели терапевтические навыки, и я нашел их в среде гештальтистов, что также внесло вклад в формирование более свободной атмосферы, чем в других терапевтических средах.

Я говорил, что уже в психоанализе используется подход, ориентированный на то, чтобы человек увидел свои плохо выраженные и, может быть, постыдные желания и в результате научился их больше уважать, интегрируя таким образом в свою жизнь. Но психоанализ в программе SAT представлен прежде всего своей основной техникой, то есть методом свободных ассоциаций, когда человек позволяет течь своим мыслям с минимальной цензурой и делится своими наблюдениями с другим. Маслоу был прав, сравнивая свободные ассоциации с даосскими упражнениями, и когда я прочёл это наблюдение, оно вдохновило меня на эксперименты с этой техникой ещё в 1960-е годы, когда я работал в Институте Эсален. Соответственно здесь, на программе SAT, мы даём возможность людям освободиться от подспудного желания всё контролировать и создаем, по крайней мере, настолько безопасную обстановку, чтобы они решились высказать то, что в обычной жизни не говорят, заботясь о социальных последствиях или о своей репутации.

Очень действенным, глубоким методом, призванным помочь отпустить себя, отдаваясь спонтанным импульсам, лишенным какого-либо расчета или подавления, является практика Аутентичного Движения, ведущая своё происхождение из танцевальной терапии. Мы используем её модификацию, взяв за основу спонтанное движение без какой-либо юнгианской риторики. Аутентичное Движение, как и спонтанное движение, сходное, кстати, с упражнением латихан , используемым в группе Субуд в Индонезии, является больше практикой самоотдачи, чем практикой движения. Его цель — не только развитие моторики, но и получение мощного эмоционального заряда, и оно также служит духовным испытанием, приводя в редких случаях к неожиданным двигательным феноменам, похожим на состояние одержимости, когда движения совершаются как бы помимо собственной воли. И хотя, может быть, лишь незначительное число людей в наших группах сможет испытать такое откровение, именно эти редкие личности являются наиболее открытыми новому опыту и впечатлениям, а также духовной части жизни, как это происходит при вдохновении творчеством. Больше всего это явление напоминает эксперименты с применением психоактивных веществ, или психоделиков.

Использование психоделиков не является частью программы SAT (хотя в Бразилии я рекомендовал заканчивающим нашу программу опыты с местным растением под названием айяуаска — «лиана духов» в переводе с кечуа). Однако психоделическая картина мира являет собой дионисийство в самой высокой степени, потому что в церемонии айяуаски под действием алкалоидов исчезают запреты, которые обычно мешают глубинной спонтанности ума, уступая место так называемому изменённому состоянию сознания, и, насколько нам известно, дионисийская религия Античности также практиковала использование галлюциногенов.

Проявления экспрессивности у древних ассоциировались с Дионисом, театр был формой почитания этого бога и у греков считался священным местом. Не идя на поводу у художественной постановки давно придуманных пьес, он использовался для личностного развития, ведь где, как не в театре, мы можем сыскать ещё одну форму деятельности, в которой преобладают риск, импровизация и раскрепощённость — ради развития способности отдаться спонтанности и творческому духу. Это настолько верно, что, ведомые рукой опытного учителя, участники программы могут испытать ещё большее побуждение отдаться воле духа, чем в обычной практике Аутентичного Движения. Театр всегда был важной частью программы SAT, которую я продолжаю творчески развивать приглашая театральных постановщиков, которые хотели бы соединить свой профессиональный опыт с гештальттерапией и культурой психологии эннеатипов. Их разнообразный вклад, в свою очередь, Постепенно интегрируется в то, что могло бы называться культурой терапевтического театра sui generis [28] Своего рода; своеобразный, единственный в своем роде (лат.). — Прим науч. ред. .

Теперь я перехожу к состраданию, или эмпатии; и начну с наблюдения, что много раз, в процессе эффективной психотерапии, люди не только приходят к пониманию, сколько они страдали в детстве из-за бесчувственности, насилия, эгоизма и других психологических проблем взрослых, но даже могут превозмочь хроническую обиду, с которой они жили до сих пор, и простить своих родителей или других своих обидчиков.

То, что случается спонтанно и без заранее определенной формы в обычном терапевтическом процессе, тем не менее может быть достигнуто в более продуманном виде, если системно искать эпизоды страдания человека в его ранней биографии и побуждать его полностью выражать свою боль и свою ярость.

Я уверен, что всё то, что нас разозлило в детстве и что привело нас к разрыву наших ранних любовных связей, делая нас амбивалентными, обиженными или мстительными, может быть прощено только в случае, когда мы дадим выход своей ярости, которую в детстве нам выражать строго запрещали, чтобы выразить или хотя бы прочувствовать её. Именно от Боба Хоффмана я научился помогать людям выражать свою ярость, чтобы они потом могли избавиться от неё. Я уже кое-что говорил об этом необычном человеке, он передал нам метод восстановления нарушенных любовных связей с родителями, полученный благодаря способностям медиума, и я также посвятил этому процессу главу своей книги «Изменить образование, чтобы изменить мир».

Если одним из основных элементов метода Хоффмана является выражение ярости , чтобы потом можно было её сбросить, другим является прощение своих родителей , во имя прощения себя самого и своих ближних. Хотя это эхо фрейдистского видения, что все отношения с окружающими несут на себе отпечаток моделей отношений в детстве с родителями, только в методе Хоффмана, мне кажется, эта идея используется последовательно, позволяя восстановлению изначальной картины семейных отношений стать квинтэссенцией терапии.