Питирим Сорокин - Американская сексуальная революция

Еще чаще этот цикл повторялся во время революций и других крупных беспорядков. Мы видели, что такие насильственные волнения обычно отмечены явной деморализацией и сексуальными излишествами. На первом этапе революции идеологии и предписания, направленные против деморализации и бессмысленного разрушения, считаются контрреволюционными и безжалостно преследуются. На втором этапе эти учения часто становятся признанными руководствами при обуздании сил анархии, а затем преобладающими течениями мысли и действий при реорганизации общества, культуры и образа жизни в послереволюционный период. (См. мою «Социологию революции» Sociology of Revolution)

Основные и дополнительные гипотезы этой главы суммируют наблюдаемое единообразие в соотношении сексуальных и творческих сил. Это единообразие подтверждает высказывание Ганди: «Будущее за нравственными нациями».

Обычно, мы как нация очень бдительны в отношении опасностей, угрожающих нашему благополучию. Мы вовремя обнаруживаем их первые признаки и быстро принимаем необходимые контрмеры.

Наше пассивное движение в сторону сексуальной анархии кажется исключением из этого правила. Кроме нескольких старомодных голосов вопиющих в пустыне, со стороны лидеров нации не появляется никаких предупреждений об опасности ни в печати, ни на радио, ни на телевидении. На нашем жизненном пути нет плакатов, предупреждающих нас: “ Опасно для жизни! Притормози! Впереди сексуальная анархия!” Ни одна национальная образовательная программа не разъясняет нашим гражданам мрачных последствий чрезмерного развития сексуальной свободы. Не организовано ни одной большой кампании по борьбе с распущенностью, добрачными и внебрачными отношениями, разводами и разрушением семьи.

Еще меньше внимания обращается на возрастающую сексуализа-цию нашей культуры, наших институтов и образа жизни. Мы часто тратим очень много денег, энергии и времени на борьбу с различными социальными недугами, но мало делаем для того, чтобы остановить дальнейший рост сексуальной свободы. Мы нетерпимо относимся к слишком опасной политической, социальной или экономической анархии, но мы, похоже, терпимы по отношению к сексуальным разрушениям.

Означает ли наша пассивность в этом вопросе, что мы не осознаем этого дрейфа? Или это означает наше одобрение растущей одержимости сексом, признание ее в качестве нового шага на пути к полнейшей свободе и более счастливой жизни? Или, возможно, это является симптомом нашей неспособности освободиться от укоренившейся привычки к распущенности?

Если мы не осознаем реального положения вещей, то уже пришло время пробудится от нашего неведения. Если мы потеряли способность к сопротивлению, то необходимо вновь обрести ее. Если мы ожидаем благоденствия от сексуальной анархии, то жизненно необходимо отбросить эту глупость и трезво взглянуть на печальное положение дел. Ибо на горизонте маячит опасная тень серьезных проблем. Наша сексуальная свобода начинает выходить за пределы безопасности, начинает вырождаться в хаос.

В предыдущих главах показан быстрый рост числа разводов, разрушенных семей, разъехавшихся супругов, добрачных и внебрачных связей, а также постепенное стирание грани между законным браком и незаконными связями. Еще большим было вырождение семьи как союза родителей и детей, в мимолетных «браках», в избытке производящих физически, морально и психически дефективных детей, или их вообще не имеющих.

В результате этого, несмотря на наше еще продолжающееся экономическое процветание и наш выдающийся прогресс в науке и технологии, образовании, медицинском обслуживании, несмотря на наш демократический режим и образ жизни, на наши современные методы социального обслуживания, — короче, несмотря на бесчисленные и высокоэффективные технологии и учреждения у нас не происходит уменьшения чувства опасности и тревоги, сокращения психических заболеваний и преступности среди взрослых, и несовершеннолетних. Как бы то ни было, все эти негативные явления постоянно нарастали и уже стали главными проблемами нашей нации. Это означает, что ядовитые плоды наших сексуально-брачно-семейных отношений отравляют нашу общественную жизнь и наше культурное и личное благополучие. Они уже миновали ту стадию, когда они были потенциально опасными, и теперь уже стали уродливой и убийственной реальностью, такой прочной и несомненной, какой могут быть только факты.

Наше движение в сторону сексуальной анархии еще не привело к катастрофическим последствиям. Тем не менее, уже появились первые синдромы тяжелой болезни.

Конечно новая сексуальная свобода — это только один из факторов движения к социальной революции и политическому беспорядку, к международным конфликтам, к общему уменьшению творческих способностей и непоправимому упадку нашей культуры. Есть целый комплекс других факторов: организация, социальная мобильность, чрезмерная социальная дифференциация, быстрые культурные изменения и особенно разрушение чувственной системы ценностей Западной культуры. Однако фактор секса и сопутствующее разрушение семьи вносят очень значительный вклад в эти патологические явления. Обращаясь к нижеследующему анализу, читатель должен иметь в виду, что рост сексуальной свободы является важной причиной, но отнюдь не единственной.

В настоящее время великолепный Дом чувственной культуры, выстроенный западной цивилизацией, рушится, а новая всепроникающая система ценностей еще не создана. Отсюда и кризисы, напряженности и конфликты нашего времени (См. подробнее в моем «Кризисе нашего времени» [Crisis of Our Age]).

Последние 4 десятилетия нашей истории прошли под знаком нашего участия в двух мировых конфликтах, нескольких региональных войнах и разного рода международных столкновениях. Начиная с 1917 г. мы потеряли в боевых действиях гораздо больше людей и истратили гораздо больше наших национальных богатств, чем во всех предшествовавших войнах нашей истории, вместе взятых. Сейчас мы в таком положении, что не можем избежать участия во всех войнах ближайшего будущего и воздержаться от уплаты за это страшно высокой цены нашей лучшей кровью и нашими национальными ресурсами. Для нашей «пожилой» нации достаточно будет еще одной или двух мировых войн, даже без применения атомного оружия, чтобы обескровить нас до состояния крайней анемии и довести до уровня нищей нации. Такова цена, которую нам, может быть, придется заплатить за наше лидерство в международной борьбе.

Наше положение в качестве величайшей мировой державы потребовало также фундаментальных изменений в структурнофункциональной сфере жизни нации. Были заметно ограничены наши свободы и демократический образ мысли, стиль жизни и управления в пользу постоянно растущей милитаризации, регламентации жизни, тоталитаризации наших институтов, культуры и личной жизни. Доля расходов на военные цели в нашем бюджете сейчас в несколько раз больше, чем когда-либо прежде. Военные играют несравнимо большую роль в управлении страной и регулировании образа жизни общества, чем казалось возможным 25 лет назад. Полувоенные организации типа Американского легиона оказывают мощное влияние на нашу внутреннюю и внешнюю политику.