Роберт - 33 стратегии войны

Победа достигается не множеством убитых, а множеством устрашенных.

КЛЮЧИ К ВОЕННЫМ ДЕЙСТВИЯМВ жизни нам постоянно приходится подвергаться самым разным страхам. Страхи эти, как правило, связаны с некими конкретными обстоятельствами: кто-то может причинить нам вред, назревает та или иная проблема, грозит болезнь и даже сама смерть. В тисках сильного страха наша воля мгновенно оказывается парализованной — мы начинаем представлять все дурное, что может с нами случиться. В таком состоянии, особенно если страх длится слишком долго или это переживание было слишком интенсивным, жизнь невыносима. Поэтому мы ищем способы отогнать от себя мрачные мысли, пытаемся не поддаваться страхам. Обычно для этого мы погружаемся в повседневные заботы: работа, домашние обязанности, общение с друзьями. Религия или какая-либо другая система верований способна помочь преодолеть страхи и вселяет в душу надежду. На этом твердом основании мы и строим свою жизнь, это помогает нам держаться прямо и идти вперед, не давая сковывать себя страху.

В определенных обстоятельствах, однако, твердая почва может уйти из-под ног, и ничто не поможет успокоиться и обрести равновесие. Некоторые напасти и бедствия — великие землетрясения, свирепая эпидемия чумы, братоубийственная гражданская война — ввергают людей в своего рода безумие. Особое беспокойство и тревогу в подобных ситуациях вызывает, надо сказать, не само бедствие, ужасное событие, имевшее место в недавнем прошлом. Мы обладаем громадным запасом прочности, потенциалом, позволяющим справляться с трудностями и адаптироваться в любых, самых тяжких обстоятельствах. Пугает нас не прошлое, а неопределенное, зыбкое будущее, страх, что впереди ждет чтото еще более ужасное, какая-то непредсказуемая и нежданная трагедия. Мы не можем отогнать эти мысли, справиться с ними не помогает ни ежедневная рутина, ни обращение к религии. Страх становится хроническим, из специфического, конкретного превращается в более общий. Наш разум оказывается в плену у иррациональных мыслей, неясной тревоги. Люди заражают этим состоянием друг друга. В обществе воцаряется паника.

Именно на это и рассчитывают террористы: сильный, непреодолимый страх, от которого мы не можем избавиться обычными способами. Слишком все зыбко, неопределенно, так много опасностей подстерегает нас в будущем.

Во время Второй мировой войны, когда немцы производили воздушные налеты на Лондон, психологи заметили: если бомбежки были частыми и регулярными, горожане к ним как будто привыкали — они не обращали внимания на шум, дискомфорт и разрушения. Но как только бомбардировки приобретали иной характер, становились более редкими, непредсказуемыми, страх переходил в ужас. Куда труднее справиться с неопределенностью того, чему еще только предстоит случиться.

Закон войны и стратегии гласит, что в попытках достичь преимущества можно прибегать к чему угодно и пробовать самые разные способы. И так уж случилось, что некоторые люди посчитали возможным использовать террор в качестве стратегии, видя, насколько сильное воздействие производит запугивание на противника, да и вообще на других людей. Люди — хитроумные, изобретательные создания, они легко приспосабливаются ко всему. Парализовать их волю, лишить способности трезво мыслить означает вызвать неуверенность, замешательство и неуправляемый страх.

Мастерами разрушительных действий, намеренно производимых с целью запугивания, были монголы. Они неслись, как ураган, сметая все на своем пути, ровняя с землей целые города, наводя ужас на жителей. Страшные, леденящие душу истории о монгольских ордах летели впереди, распространяясь с удивительной скоростью. Кочевники еще только приближались к городу, а среди жителей уже начиналась паника — они ожидали самого худшего. Очень часто монголам объявляли о сдаче города без боя — а это означает, что их цель была достигнута. Сравнительно небольшая армия вдали от дома не могла позволить себе длительных осад или затяжных войн.

Такое стратегическое запугивание применяют и в политических целях, для того чтобы сплотить группу или нацию. В 1792 году Французская революция набирала обороты и выходила из-под контроля. Иностранные армии готовились к вторжению во Францию; страна была безнадежно раздроблена. Радикалы, возглавляемые Робеспьером, решили противостоять этой опасности, объявив войну «умеренным», провозгласив царство террора. Тысячи людей, обвиненных в содействии контрреволюции, отправляли на гильотину. Никто не знал, чья очередь наступит следующей. Хотя радикалов было сравнительно немного, с помощью страха и этой неопределенности им удалось парализовать волю и решимость своих противников. Парадоксально, что царство террора — а именно ему обязаны своим происхождением слова «терроризм» и «террорист» — позволило достичь определенного уровня стабильности в стране.

Хотя к террору как стратегии могут прибегать и большие армии, и даже целые государства, с наибольшей эффективностью его используют малочисленные группировки. Причина проста: применение террора, как правило, подразумевает готовность к расправе над невинными гражданами во имя великого блага и каких-то стратегических целей. Как правило, за редкими исключениями, такими как монголы, военачальники не испытывали желания идти на подобные меры. Руководители государства, практикующего массовый террор по отношению к собственному населению, выпускают джинна из бутылки и порождают хаос, справиться с которым впоследствии будет весьма трудно. Но перед малочисленными группами такие проблемы не возникают. Их так немного, что и речи не может быть о развязывании военной кампании или даже о ведении партизанской войны.

Террор — это их единственная стратегия, крайняя мера. Они имеют дело с превосходящим их силой противником — положение нередко бывает отчаянным. При этом у них, как правило, имеется общее дело, некая идея, которой они фанатично преданы, ради которой способны на все. Этические доводы тускнеют в сравнении с этой идеей. А творить хаос — часть их стратегии.

На протяжении многих столетий терроризм был ограничен в выборе средств: меч, нож, ружье, все орудия индивидуального уничтожения. Затем, в XIX веке, произошло событие, положившее начало терроризму в той его форме, которую мы видим сегодня.

В конце 1870-х годов группа русских радикалов-революционеров, «Народная воля», стала изготавливать бомбы для борьбы с царским режимом. Из соображений конспирации они не принимали новых членов в свой небольшой кружок, одевались скромно и неприметно, ничем не выделялись из толпы. Меры, которые принимали против них, оказывались недейственными. В 1880 году, после нескольких удачных покушений на членов правительства, народовольцам удалось взорвать бомбу в Зимнем дворце, царской резиденции в Санкт-Петербурге. На следующий год была предпринята еще одна попытка покушения, в результате которой был убит император Александр II. Правительство ответило репрессиями и ужесточением режима, превратив Россию в настоящее полицейское государство. Тем не менее в 1887 году Александр Ульянов — родной брат Владимира Ленина и народоволец — вместе с товарищами готовил покушение на Александра III.