Стенли Гринспен - На ты с аутизмом

Когда содержательная речь станет для ребенка привычной, можно начать работать над грамматикой. К примеру, малыш может путать «я» и «ты». Он говорит: «Мама, ты идешь на улицу» вместо: «Мама, я иду на улицу». Здесь можно сыграть в игру «Кто первый?», сделав вид, что вы не поняли намерений ребенка. Ответьте ему: «Хорошо, я иду», и выйдите из комнаты.

— Нет, мамочка, нет!

— А кто же идет на улицу? — укажите при этом на себя и на ребенка. Он должен указать на себя. Тогда встаньте у него за спиной и подскажите следующий шаг: «Я иду на улицу! Я!» Возможно, он повторит эту фразу. Тогда скажите: «Хорошо, пойдем!» Однако не исключено, что в будущем он повторит свою ошибку снова. Тогда вам придется еще раз воспроизвести всю последовательность действий. Научите его указывать на себя, демонстрируя, что «я», «мне» и «меня» — это одно и то же. Маленький человек, у которого есть мощный стимул (желание пойти погулять), с охотой будет осваивать правильные слова, помогающие объяснить непонятливому взрослому, что именно тому пытаются втолковать.

То же самое касается элементов грамматики. Попробуйте разъяснять малышу, что значит та или иная форма, в процессе игрового взаимодействия. Когда вы поймете, что ребенок в состоянии вести содержательный десятиминутный диалог (строение фраз и формы слов могут быть «неуклюжими», но это не страшно, главное, чтобы не было стереотипных заученных предложений), переходите к правилам языка. Не старайтесь бежать впереди паровоза, будьте терпеливы, действуйте поэтапно, начиная с закладки базовых языковых навыков. А грамматика приложится. Многие дети усваивают эти правила естественным путем, без дополнительных усилий со стороны родителей. Чем более общителен ребенок, чем больше он взаимодействует с окружающими, разговаривает, обменивается жестами, тем более непринужденно он научится подбирать правильные местоимения, согласовывать глаголы и существительные, оперировать уместными прилагательными и наречиями. Наша теория освоения языка предполагает, что дети постигают грамматические тонкости в процессе взаимодействия с миром. Вот простой пример: ребенок начинает понимать, что означает сравнительное прилагательное «больший», когда требует кусок торта побольше. Скажем, сначала девочка видит, что на тарелке есть большие и маленькие куски. Потом ей нужно осознать, чего именно она хочет. Она стремится передать свое желание родителям, начинает диалог по поводу выбора между большим и малым. Все это может происходить еще до того, как она освоит слова «торт», «большой», «маленький». Потом она приобретает эмоциональный опыт: узнает, в чем разница между поеданием крупного или маленького куска. И, наконец, ребенок делает эмоциональный выбор в пользу первого, а прилагательное, необходимое для описания того, что она уже знает, приходит само собой. Так спонтанно осваивает структуру языка большинство обычных детей. Но если взрослым все-таки понадобится прилагать особые усилия, чтобы ребенок начал правильно строить фразы, то им придется создавать конкретные ситуации, в которых малыш будет искусственно ставиться перед эмоциональным выбором, а это, в свою очередь, повлечет за собой выбор правильных грамматических конструкций. Мы описали такие примеры: это ситуации, в которых большее противостоит меньшему или противопоставляются «я» и «ты».

Некоторые дети, подобно Джошуа, историю которого мы рассказали в начале этой главы, могут душевно общаться и демонстрировать довольно развитую речь. И все же в ситуации стресса они иногда проявляют склонность к повторению стереотипных фраз. Ребенок прибегает к ним в качестве самостимуляции, чтобы отвлечься и попытаться взять себя в руки. (Подробнее о самостимуляции будет рассказано в следующей главе.) Как только в привычном поведении ребенка появляются изменения — например, он слишком часто начинает прибегать к повторениям — нам необходимо сделать одновременно две вещи.

Во-первых, нужно вернуться к базовым навыкам, отрабатываемым с помощью методики Floortime, и вновь пройтись по стадиям развития, начав с успокаивающего саморегулирования, и ритмических действий. Необходимо снова вывести ребенка на контакт, вернуться к активному взаимному общению и совместному решению проблем — и только потом предпринимать новые попытки научить его использовать язык как средство общения.

В то же время необходимо постараться снизить перегрузку нервной системы и исключить вызывающие стресс факторы. В случае Джошуа сыграло роль добавление новой программы, которая должна была улучшить его способности к восприятию услышанного: в целом она была ему нужна, но, вероятно, вызывала перенапряжение, и поэтому от нее было больше вреда, чем пользы. В такой ситуации нужно скорректировать подход и дать ребенку отдохнуть (любой вид деятельности надо исключать не резко, а постепенно, внезапных изменений быть не должно), обратившись к работе над базовыми навыками, чтобы вернуть его поведение в нормальное русло. Другими словами, если ребенок с расстройством аутистического спектра теряет базовые навыки, нужно возвращаться назад и их восстанавливать. Нельзя жертвовать базовыми навыками ради обретения новых умений.

После того как вы «переустановите базовую программу», можно снова вводить новый вид деятельности. Делать это надо шаг за шагом: сначала новые занятия должны занимать треть или даже четверть того времени, которое посвящалось им до того, как вы столкнулись с перенапряжением. Если ребенок будет переносить их хорошо, можно наращивать часы: сначала до половины изначального времени занятий, потом и до двух третей. Однако при первых же признаках стресса необходимо снова отступить. Как правило, перегрузка не причиняет большого ущерба, если вы быстро ее заметите и сразу же ослабите давление на ребенка. В процессе такого регулирования вы многое узнаете о своем сыне или дочери, в том числе и то, какой ритм нововведений для них оптимален. Это позволит вам в будущем помогать ребенку преодолевать возникающие трудности, научив его самоконтролю и неспешному продвижению вперед.

Некоторые дети строят правильные фразы и используют их по назначению, но очень узким и стереотипным образом. В их арсенале может быть восемь или десять фраз на разные случаи жизни, типа «Хочу печенье» или «Пойдем на улицу», однако они не расширяют свой словарный запас и область его применения. Здесь нам снова придется вернуться к истокам и ответить на вопрос: «Способен ли ребенок участвовать в постоянном обмене жестами?» Если да, то насколько вариативны эти жесты? Иными словами, состоит ли все его взаимодействие в том, чтобы бросить мячик и самому поймать его сотню раз, или вы с ребенком можете переходить от одного вида деятельности к другому? Способен ли малыш обмениваться разными звуками и выражениями лица? Может ли он, например, во время прогулки на природе взять вас за руку и повести за собой, чтобы показать что-то в траве, и сделать это так же свободно, как во время ролевых игр в домашних условиях?