Лада Лузина - 13 женских проблем и способов их решения

Примерно то же испытываю и я. На беду, у меня великолепная память! К тому же ассоциативная. И, глядя, как нынешние барышни носят шарфы, которые я носила лет в десять, серьги, которые я носила в тринадцать, свитера, которые я носила в пятнадцать, и колготки, которые я носила в двадцать один, — я теряюсь. Что делать: купить новую вещь или снять чемодан с антресолей, где лежит старая — точно такая же? И не могу заставить себя сделать ни то ни другое. Потому как, в моем понимании, эти серьги, свитера, колготки, шарфы неотделимы от меня двенадцати и двадцатидвухлетней. Они — символ моих прежних ошибок, любовей, расставаний, страстей, оставшихся в прошлом вместе с одеждой, которую годы спустя я сочла воплощением моей юношеской безвкусицы. Они — моя прежняя жизнь! И надевать это вновь для меня все равно, что усесться в песочнице и делать там пасочки. Или, того хуже, вернуться к любовнику, отвергнутому еще в 1997-ом.

Но главное, с какой стати впавшее в старческий склероз существо, помнящее лишь о днях былых и забывающее, что в позапрошлом сезоне оно уже предлагало мне этот фасон, — именуется нынешней модой? Почему в 20-х, в 50-х, в 70-х она была символом времени, и увидев на экране обрывок старого фильма, ты мигом определяешь год по фасону женских платьев. И вдруг все смешалось в пеструю кучу — годы, страны, столетья…

У нашего времени словно бы нет своего лица. Человечество точно завязло, не в силах сделать самостоятельный шаг в новый век. И эта проблема шире, чем стены и дизайн платяного шкафа. Как так получилось, что в мире вдруг в одночасье закончились новые фасоны, идеи, идеалы, вопросы — мы вновь и вновь перелицовываем старье?

И хотя как Весы-ретроград я вздыхаю: на седьмом веку существования человечества не стоит льстить себе мыслью, будто на свете осталось хоть что-то, что ты можешь выдумать первым. Как подающий надежды писатель, я отказываюсь принимать этот факт. И моя женская часть присоединяется к писательской.

Слишком похоже на конец света! И на конец моды. Если уж даже модные журналы уверяют нас в том, что эта дама сама донашивает свое имя Modus — предписание, правило, — а на деле давно утратила право на тотальный диктат…

Или на затянувшуюся паузу перед началом чего-то по-настоящему нового, совершенно неношеного, неизведанного, что вот-вот подарит нам припозднившийся век.

Кто знает, может, уже в грядущем году?

Не хочу отмечать праздник!

В этом состоянии я живу уже полгода или год. Все красные дни календаря вызывают у меня одно-единственное чувство — усталость.

Наверное, я слишком много работаю. И профессия журналиста, помноженная на многолетний опыт, давно приучила меня воспринимать всяческие торжества: театральные премьеры, концерты, презентации, клубные вечеринки — исключительно как работу. Да и дни рождения собственных друзей, помноженные на хроническую усталость, все чаще кажутся мне священной каторгой, которую следует просто отбыть. И если вы спросите меня, как выглядит мой идеальный праздник, я отвечу: «Отключить телефон и спать. Выспаться и бездумно переключать телевизионные каналы. Ни о чем не думать, никуда не спешить, ни с кем не общаться». Вот и грядущее 8 Марта я тоже отмечать не хочу…

Но самое обидное — все равно буду! Потому что в гордом одиночестве, с телевизионным пультом в руках, женский праздник встречают только законченные неудачницы и старые девы.

Неудачницей меня, правда, назвать трудно. Учитывая хотя бы то, что перед каждым общенародным гуляньем я получаю не меньше пяти-семи предложений. «Давай с нами, — заманивает подруга. — Мы с мужем снимем загородный дом с камином. Будет N с приятелем, X с благоверным, Y с парнем…». «И только я — одна», — оканчиваю я. «Поедем со мной на вечеринку, — приглашает очередной ухажер. — Прекрасно проведем время». «Знаешь, я так устала от публичных мероприятий», — канючу я в ответ. «Приходи ко мне в гости, — соблазняет подружка-вторая. — Будет Z. Он давно хотел с тобой познакомится!» — «Да? Я бы лучше убрала квартиру».

Еще в детстве я прочла в журнале «Работница» тринадцать правил «Как остаться старой девой», одно из коих звучало именно так: «На все выходные и праздники — заниматься генеральной уборкой». Чтобы, когда на следующий день твоя приятельница спросит: «Как погуляла? Нашла себе кого-нибудь?» — саркастично ответить: «Где я, по-твоему, могла его отыскать? У себя в шкафу? Или под диваном?»

Из чего следует: я таки старая дева. Точнее, человек с нереализованной мечтой остаться старой девой, поскольку последние полгода я грежу вовсе не о романтическом знакомстве с принцем на белом коне, а о том, как бы сделать генеральную уборку.

И что самое обидное: нынче опять не сделаю. Потому что генеральные уборки на 8 Марта… (смотри чуть-чуть выше).

Практически каждая из нас хоть раз принимала сие опасное решение: плюнуть на все и отметить обязательное празднество. Причины могут быть самые разнообразные. От упомянутой мной и только что воспроизведенной моей соседкой, вынужденной топать на восьмимартовскую корпоративную вечеринку: «Мне совсем не улыбается идти туда и улыбаться. Я так устала. Лучше бы с ребенком погуляла, совсем его не вижу!» До менее уважительной, но еще более распространенной: приступ мазохизма, периодически накатывающий на большинство безмужних барышень. Ход мыслей примерно такой: «Не знаю, с кем отмечать, в чем отмечать, зачем отмечать — так не буду отмечать вообще. Буду сидеть дома одна!»

Подобных примеров я знаю много. Положительных впечатлений из этого эксперимента не вынес никто. Ни знакомая, решившая отметить Новый год с сыном: мальчик заснул, не дождавшись двенадцати, в двенадцать его мама принялась плакать. Ни подруга, не ставшая зазывать друзей надень рожденья и выяснившая прискорбный факт: оказывается, 99 % из них не в состоянии вспомнить эту дату без напоминания. И я, сделавшая последнюю капитальную уборку квартиры аккурат на прошлое 8 Марта, — тоже не стала исключением.

Единственное, что я получила из своего опыта одиночного плавания, — неистребимый невроз, который нынче гарантированно заставит меня, наплевав на ватную усталость, недосып и кавардак, сползти с благословенного дивана, нарисовать на лице какое-никакое подобие неземной красоты, надеть последнюю (чистую, не мятую, не порванную) вещь, оставшуюся в моем платяном шкафу, и отправиться отмечать женский день хоть как-то, хоть с кем-то.

У тех же из нас, кто хоть однажды пережил роман с женатым мужчиной, — праздничный невроз и подавно достигает размеров фобии. Моя коллега, отпраздновавшая пять женских дней и Новых годов в горьких фантазиях о том, как ее любимый чествует сейчас родную супругу, скорее покончит с собой, чем встретит еще один праздник в обществе самой себя — «никому не нужной и нелюбимой».