Робин Уотерфилд - ГИПНОЗ. Скрытые глубины: История открытия и применения

Хотя гипноз играет здесь и более второстепенную роль, но стоит упомянуть замечательный случай Билли Миллигена, молодого преступника, который какое-то время терроризировал женщину из университета штата Огайо в 1977 году как насильник и взломщик. Корнелия Вильбур, врач Сивиллы, снова была вызвана, потому что некоторые подозревали, что он страдает MPD. Оказалось, что у него ни много ни мало двадцать четыре личности, но что самое поразительное, он был признан не виновным в своих преступлениях по причине невменяемости. Вместо тюрьмы он был, в качестве наказания, отправлен в медицинский центр. Не потому, что MPD — это какая-то форма безумия (в этом смысле каждая из различных личностей может быть вменяемой и способной к функционированию в мире без каких бы то ни было галлюцинаций и прочего), но оно оказалось ближайшей психиатрической категорией в мире правосудия, к которой судьи могли его отнести. Среди различных личностей Билли находились: Артур, говоривший с английским акцентом, который был ученым и отлично знал арабский; Раген Вадашовинич, злобный югослав; и Адлана — женская индивидуальность, лесбиянка, совесть которой обременяли изнасилования. Должен сказать, что среди вторичных личностей часто попадаются дети, притом что сами больные — взрослые, а также представители противоположного пола. Врач работала в направлении объединения отдельных личностей Билли под началом новой ответственной личности как это более или менее получалось в других случаях MPD, — и достигла прогресса, но потом Билли обвинили в изнасиловании одной женщины в медицинском центре. Он регрессировал и в конце концов был отправлен в тюрьму.

Итак, существует ли такая штука, как MPD? У меня не хватает квалификации, чтобы дать законченный ответ на этот вопрос, но я вызвал определенные сомнения, которые мне, как некомпетентному лицу, кажутся не лишенными здравого смысла. Мне сдается, что я мыслю здесь примерно так же, как и Маргарет Атвуд в своем романе «Она же Грейс», в котором она ссылается на этот феномен. «Грейс» в заголовке — это Грейс Маркс, историческая фигура, известная в Канаде 1840-х годов, участвовавшая в двойном убийстве работодателя и хозяина дома, помогшая своему любовнику спрятать их тела в подвале дома, где работала служанкой. В одном месте романа, после того как Маркс уже отбыла шестнадцать лет в тюрьме, Атвуд помещает Маркс под гипноз, и она открывает вторичную личность, Мэри Уитней, которая была подругой Маркс. Когда Маркс одержима Мэри, то кажется, она могла бы совершить убийства. Но, читая эти страницы, мы не уверены, что все это не розыгрыш, предназначенный выручить Грейс из беды, поскольку гипнотизер, Жером дю Понт, в действительности переодетый давнишний друг Грейс; и мы знаем из начала книги, что тот сорт сценического гипнотизма, который он практиковал, сводился главным образом к шарлатанству.

У MPD превратная история. Когда-то при помощи гипноза MPD стала лучом света на пути к открытию проявлений бессознательного. Когда-то она была флагманом во флоте патологий, но теперь скатилась до отбросов современного скептицизма. Большинство сегодняшних психологов придерживаются той версии, что страдающие MPD просто притворяются, преувеличивая ту тенденцию, к которой склонны бываем мы все. Верующие в MPD часто указывают на исследования, устанавливающие, что у разных личностей наблюдаются разные электроэнцефалограммы (ЭЭГ). Но и это ни о чем не говорит, ибо мы все демонстрируем различные паттерны ЭЭГ, когда находимся в разных состояниях; и никто не отрицает, что каждая личность — это меняющееся состояние. Допустим, к примеру, один очень раздражительный человек запретил себе (по какой-то причине) выражать гнев. Этот гнев будет время от времени прорываться как «вторичная личность» — раздражительная личность внутри спокойного человека. Я нисколько не удивлюсь, если этот раздражительный человек покажет разные ЭЭГ. Тревожит также и то, что в то время как число больных MPD все время умножалось в Северной Америке, заболевание это фактически не известно нигде в остальном мире; и девяносто процентов страдающих — это женщины из среднего класса. Начинает казаться, что MPD — это просто, как выразился философ Ян Хакинг, «новый способ бытия несчастного человека».

В один прекрасный день в середине 1870-х годов, будучи студентом Венского университета, Зигмунд Фрейд купил билет на гипнотическое представление датчанина Хансена. И был потрясен:

Когда я был еще студентом, я посетил публичный показ «магнетизера» Хансена и заметил, что один человек, над которым экспериментировали, стал мертвецки бледным как при припадке каталепсии и оставался таковым, пока действовали условия эксперимента. Это твердо убедило меня в истинности феномена гипноза. Научное подкрепление этого взгляда вскоре было дано Гейденхайном; однако это не долго удерживало профессоров психиатрии от заявления, что гипноз является не только обманным, но и опасным, и от презрительного к нему отношения. В Париже я видел гипноз, который свободно применялся как метод продуцирования у пациента симптомов с последующим их устранением. А теперь к нам пришли новости, что в Нанси возникла шкала, которая нашла широкое и успешное применение внушения, с гипнозом и без оного, в терапевтических целях. И вышло так, само собой разумеется, что в первые годы моей деятельности как медика главным моим рабочим инструментом, кроме случайных и несистематических психотерапевтических методов, было гипнотическое внушение.

Фрейд стал доктором в 1881 году, а в последующие годы его друг и коллега Йозеф Бреер ввел его в гипнотерапию. В июне 1885 года Фрейд работал как временный заместитель в частной клинике Генриха Оберштейнера близ Вены, где практиковали гипноз. В октябре он уехал в Париж изучать у Шарко неврологию. Он оставался в Париже до февраля 1886 года и часто наблюдал в это время сеансы гипноза в Сальпетриере. Он также посетил Бернгейма в Нанси, где он пришел к убеждению (на феноменах амнезии и постгипнотического внушения), что в людях происходят могущественные ментальные процессы, которые скрыты от нашего повседневного сознания. Это убеждение сохранилось у него до конца жизни и, конечно, время от времени он признавал значение гипнотизма, который заставил это его уяснить.

В 1880-х в глазах недоверчивого и подозрительного медицинского истеблишмента Фрейд был страстным защитником гипноза как средства диагностики психологических процессов не только у истериков, но и у всех людей. Вернувшись в Вену, он начал свою собственную практику, читал лекции по гипнотизму в различных ученых обществах, переводил книги Берн-гейма и Шарко и написал несколько статей по предмету гипноза. Он посетил Первый международный конгресс по экспериментальному и лечебному гипнотизму в Париже в 1889 году, внедрял гипноз в свою собственную практику в форме непосредственного внушения, часто сопровождая это надавливанием руками на голову пациента, и использовал его непрерывно с 1887 по 1892 год. «Небольшой, но значительный успех», которого он достиг, — фраза взята из письма к другу, Вильгельму Флису, — сообщил ему уверенность и устранил чувство беспомощности, которое преследовало первые его опыты в психотерапии. В поздние годы он признавался, что льстил себе, пытаясь выглядеть в глазах пациентов кем-то вроде чудотворца. Однако к середине 1890-х он более или менее оставляет гипноз, а при случае даже клеймит его как «бессмысленную и малостоящую процедуру».