Егор Белогородский - Прикладное лоховедение

По этой причине лохи непреклонно отрицают или хотя бы ставят под сомнение личные качества других людей и значимость этих качеств. Например, если какой-то человек обладает порядочной физической силой, слабый лох презрительно фыркнет себе под нос: «Сила есть — ума не надо». Или даже ещё более радикально: «Сила — уму могила». Конечно же, ум — важнейшее качество, которое лохи себе торопятся скорей засчитать, другим же людям в нём по возможности отказать. Среди лохов в чужом уме принято придирчиво сомневаться. Если по отношению к себе лох судит: «Вижу вокруг людей глупее меня — значит, я умный», то по отношению к другому человеку: «Если он умный, где же его денежки?». Последний вопрос кажется лоху очень умным, и лох сам себе кажется умным и ловким, раз понимает, какой это умный вопрос, и умеет его так прытко поставить, что все вокруг в его мнении враз оказываются глуповатыми болванчиками. Правда, если последний вопрос принять как критерий, из него неизбежно следовало бы, что сам лох туп и как тупой не способен адекватно судить о правильности данного критерия. Но это лоха ничуть не смущает и нисколько ему не мешает продолжать считать себя умным, потому что хитрый вопрос у него припасён не для себя, а для других. О себе же он судит с совсем другой колокольни. У такого подхода есть специальное название, хорошо всем известное.

Итак, как видим, лохи обожают двойные стандарты и энергично этим приёмом пользуются.

Любой аспект человеческой личности и человеческой жизни можно рассматривать и оценивать с разных позиций, акцентируя внимание на позитивных его сторонах и обделяя вниманием негативные или же наоборот. Одно и то же поведение можно трактовать негативно или позитивно, приписывая ему благородные или низкие мотивы. В зависимости от занимаемой позиции одним и тем же наблюдаемым предметам и сферам можно придавать большее или меньшее значение. При этом какова бы ни была точка зрения, с которой производится оценивание, если она постоянна — то есть независима от оцениваемых объектов, одинакова для всех этих объектов — то можно говорить о какой-никакой честности такого оценивания и сравнения полученных оценок. Когда же точка зрения произвольно меняется оценщиком в зависимости от оцениваемых объектов в угоду заранее заданному желаемому результату — возникает то, что и называется двойным стандартом. Этим-то трюком лохи и пользуются, умело проделывая его в своих головах.

Себя и других людей лох склонен оценивать с диаметрально противоположных точек зрения, применяя диаметрально противоположные подходы. Себя оценивать с положительной стороны, других людей — с отрицательной. А потом сравнивать. В идеале все должны выходить жалкими ничтожными личностями, неудачниками, низкими подлецами и дураками, а он молодцом.

Именно по канонам двойного стандарта лох запросто судит об одном и том же предмете применительно к себе и другому человеку. Взять, например, такую вещь как образование. Про человека, у которого высшего образования нет, лох заключит: «Ну, какой же он крутой, у него даже образования нет. Обычный неотёсанный невежда, а мнит о себе невесть что». Когда жизнь предъявляет лоху образованного индивидуума, лох выведет: «Ну и что толку в его образовании, что оно ему в жизни даёт?!». При этом, если у самого лоха высшее образование есть, он его себе непременно зачтёт в актив. Пусть жизнь его не складывается, лох всегда может вспомнить: «Зато у меня по крайней мере высшее образование имеется — стало быть, кое-чего я в этой жизни достиг».

Кто живёт холодным рассудком, тому лох может предъявить: «Ты никогда не любил и вообще не способен на любовь». При этом ничто не мешает тому же лоху, встретив пару, самозабвенно отдавшую себя в волны любовной нежности, вынести осуждающий вердикт: «Восторженная размазня, разменивающая жизнь на розовые сопли». В общем, нет у тебя любви — ты неправ. Есть любовь — опять же неправ, потому что твоя любовь неправильная. А правильно только то и так, что и как одобрит лох, а он не больно-то склонен одобрять — потому что это невыгодно его самоощущению.

Точку, с которой он смотрит на один и тот же предмет, лох может менять не только в зависимости от того, кого он оценивает. Объект оценивания может быть один и тот же — например, это может быть сам лох — а подход к оцениванию меняться в зависимости от ситуации и получившихся результатов. Например, работает лох специалистом по внедрению программных продуктов или консультантом по ним. И вот в их отделе случилась директива всем обучиться и сдать экзамен, чтобы сертифицироваться по новому продукту. Некоторые сотрудники сдали экзамен с первой попытки, а лох не сдал. Что он по этому поводу думает? Примерно такое: «Всё равно я умный, а те, кто сдал с первого раза — вовсе не потому, что они умнее меня, а потому что тупо зазубрили. Дурацкое-то дело нехитрое — зазубрить и всё сдать. Только зубрёжка — это ниже меня. Я не зубрю, но я умный — я зато лучше понимаю». В другой раз в такой же ситуации тот же лох, наученный предыдущим опытом, старательно зазубрил и сдал экзамен с первой попытки — и видит в этом признак того, что умный. Как же, успешно сданный экзамен — это же показатель знаний и ума. Раз сдал с первой попытки — то не потому, что зазубрил и память хорошая, а потому что умный. А кто не смог — так это потому, что умишка не хватило у дурачков.

В одинаковых ситуациях относительно себя и относительно других лох усматривает принципиально разную подоплёку. То же касается и поведения. Своё ханжество лох будет искренне считать высочайшей и чистейшей моралью, моральные же принципы других — подозревать в ханжестве. Собственную трусость посчитает благоразумием, а осмотрительность других — трусостью. Своё безрассудство и легкомысленность ничтоже сумняшеся сочтёт решимостью, а героизм других — безмозглостью. Свою жадность — экономностью, чужую бережливость — скупостью. Чужую предприимчивость — прохиндейством, а свою хитрожопость — умением жить. И т. д.

То же наблюдается относительно мнений по разным вопросам — злободневным и не очень, а особенно политическим. С одной стороны, лох искренне верует в то, что живущее в его голове мнение, ловко впрыснутое ему туда из телевизора, журнала или Интернета — его собственное. Притом правильное. С другой стороны, когда лох сталкивается с чьим-то мнением, отличным от того, которого придерживается он сам, то зачастую столь же искренне верует, что тот человек стал жертвой психологических манипуляций и разных внушений вредной ереси, в которую теперь верит. Идея массово и повсеместно промытых мозгов очень популярна у лохов, они в неё яро веруют, и это довольно забавно. Потому что, во-первых, думая так, каждый такой лох самонадеянно полагает, будто его-то собственные мозги ничуть не промыты и вообще промыть ему мозг почти невозможно, потому что уж он-то способен критически осмысливать информацию и отличить истину от лживой манипуляции. Но на самом деле всё наоборот — не только возможно, но, как правило, это уже успешно сделано. А во-вторых, до самого понимания промытых мозгов лох допёр далеко не самостоятельно, а эта идея ему в мозг заботливо подсажена. Мозги огромного количества лохов промыты идеей промытых мозгов у окружающих. Сделать это было несложно, потому что сама идейка жадно усваивается лошиным мозгом, благо льстит лошиному чувству собственной особенности. Вот, дескать, лох, какой ты особенный — у всех мозги промыты и они о том ведать не ведают, а с тобой всё иначе — ты это всё понимаешь, у тебя мозг не промыт. Зачем лохам промыли мозги такой идеей, понятно: чтобы они не сомневались во внушённом им мнении и в том, что сами к нему пришли, что оно их собственное — раз; чтобы привить лохам иммунитет к любому иному мнению, приучив их списывать инаковость оного на промытые мозги носителей и особо не разбираться — два. Забавно то, что сама идея промытых мозгов, которой промыты мозги многих лохов, верна. Хотя бы потому, что их мозги действительно промыты хотя бы самой этой идеей промытых мозгов.