Маршал Салинз - Экономика каменного века

О социологии примитивного

ioihh», что «крестьяне» и «примитивные» вместе представляют некий недифференци-щлжый тип экономики, определяемый негативно как нечто — что бы оно ни было — цхидящее за пределы сферы ортодоксального экономического анализа.

Существуют, однако, бесспорные примеры общественного предпочтения, отдавав-Кого сбалансированной реципрокности в контексте примитивной экономики. Под-Грждение этому — «примитивные деньги», служащие эквивалентом обмена и обл>-||ющие более или менее фиксированным курсом. Эти «деньги» свидетельствуют I пользу предполагаемого нами особого механизма поддержания баланса. Стоит обра- 1»ться к анализу примеров их функционирования, а также вытекающих из этого экономических и социальных последствий.

Однако к этому нельзя приступить, не имея некоторого формального определения Примитивных денег». Тогда перед нами проблема, приобретающая статус классической Цилеммы сравнительной экономики. С одной стороны, любые предметы, пригодные для использования в качестве денег — а деньги, как мы знаем, используются при оплате, при об" Цене, при оценке и т. д„ — могут рассматриваться как «деньги». В таком случае, вероятно» |ц»ждое общество извлекает из таких предметов двоякую пользу, поскольку они служат |ц товаром, и средством платы за другие товары. С другой стороны, имеется менее реляти-||Исгская и потому более подходящая для сравнительных обобщений альтернатива: уело-| виться о минимальном использовании и минимальном качестве соответствующих предке-' тов. Следует, как предлагает Ферс, задаваться не вопросом: «Что есть примитивные деньги?», а вопросом: «Что имеет смысл включать в категорию примитивных денег?» (Firth, 19')9а, р. 39). Это своеобразное предложение, которое в основе своей, как я понимаю, подразумевает функцию денег как посредников при обмене, действительно, по-видимому, имеет смысл. («С моей точки зрения, чтобы мы могли с полным правом расценивать некий предмет как деньги, он должен быть всесторонне приемлемым, способным служить для упрощения задачи выражения стоимости одного рода товара или услуг в другом (других) и таким образом использоваться как стандарт стоимости» [там же, pp. 38-39]).

Давайте называть «деньгами» те предметы в примитивном обществе, которые имеют скорее условную, чем утилитарную ценность, и используются как средства-посредники при обмене. Набор предметов, пригодных для этой цели, ограничен (земля и труд вообще обычно исключаются) и имеет хождение только между сторонами, состоящими н определенных социальных отношениях. В основном такие предметы служат как бы мостиками между товарами (Т-Д-Т'), а не реализаторами коммерческих целей (Д-Т-Д'). Именно таким ограниченным определением их функции можно оправдать термин «при­митивные деньги». Если принять все сказанное, то станет очевидно, что самостоятельное «изобретение» и развитие примитивных денег — явление не часто возникающее на пнографической сцене, оно встречается в ограниченных географических ареалах, л именно: в западной и центральной Меланезии, индейской Калифорнии и некоторых областях южноамериканских тропических лесов. (Возможно, «деньги» конвергентно возникли также в примитивных культурах Африки, но я не являюсь здесь экспертом в той мере, которая нужна, чтобы разобраться, так ли это было или они «пришли» из архаичных цивилизаций, распространились вследствие античной «международной»

торговли.)

Экономика каменного века

Можно также сказать, что примитивные деньги тесно связаны с особым историческим типом примитивной экономики, экономики с отчетливо выраженной сбалансированной реципрокностью в периферийных секторах социальной жизни. Это явление не характерно для примитивных охотничьих культур — культур локально-группового уровня*, если мне будет позволено так выразиться. Не типично оно и для более продвинутых вождеств, где предметы, символизирующие богатство (ценности условного свойства), конечно, встречаются, но не несут сколько-нибудь значительной нагрузки при обмене. Упомянутые регионы — Меланезия, Калифорния, южноамериканские тропические леса — заняты (или были заняты) обществами промежуточного типа, такими, которые получили название «племенных» (Sahlins, 1961; Service, 1962), или «гомогенных» или «сегментированных племен» (ОЬегд, 1955)**. Они отличаются от локально-групповых систем не только оседлым образом жизни (что часто связывается с отличием неолитического производства от палеолитического), но в первую очередь более широкой и сложной организацией составляющих общество локальных объединений — племенной организацией. Отдельные локальные поселения племенных обществ связаны воедино как узами родственных отношений, так и пересекающими их социальными институтами, такими как система кланов. В то же время в относительно небольших поселениях налицо автономия и самоуправление — черта, в свою очередь отличающая организацию племени от организации вождества. В последнем местные сегменты интегрируются в крупные полисы (политии), как деления и подразделения структур, ранжированных в соответствии с иерархией стоящих во главе их вождей на основании принципа ранга и структуры систем или подсистем вождества. Племенная структура только сегментарна, а структура вождества — еще и пирамидальна.

Приведенная эволюционная классификация социокультурных типов является настолько нестрогой, насколько можно допустить. Я бы не хотел начинать сейчас дискуссию на эту тему, так как данная классификация была предложена лишь для того, чтобы привлечь внимание непосредственно к особым структурным чертам, отличающим территории, обладающие примитивными деньгами. Это в точности тот самый набор черт, которые, с привлечением сделанных раньше обоснований, предполагают необычно выраженную сбалансированную реципрокность. Более видная роль сбалансированной реципрокности в племенных обществах по сравнению с локально-групповыми отчасти обуславливается большим процентом ремесленных изделий и услуг в конечном продукте общественной экономики. Доля пищи хотя все еще составляет значительную часть конечного продукта общественного производства, относительно снижается. Трансакции с предметами длительного пользования, которые с большей вероятностью, чем трансакции, связанные с пищей, будут сбалансированными, возрастают в числе. Но что еще более важно, пропорция периферийных секторов, случаев обмена между людьми с менее тесными связями, в племенных обществах скорее всего будет значительно большей, чем в локально-групповых. Это становится понятным, если принять во внимание более определенную сегментарную структуру в племенах, т. е. более четкую разграниченность секторов в социальной организации племен.