Леонид Бурлачук - Психодиагностика: учебник для вузов

Завершая этот раздел, нужно сказать и о том, что использование понятия проекции для обозначения обсуждаемых методик у некоторых известных психологов вызывает возражения. Например, Р. Кеттелл предпочитает называть их «тестами ошибочного восприятия» (misperceptive tests), Л. Беллак пишет о тестах «апперцептивного искажения». Однако попытки заменить название этой группы методик не увенчались успехом, и большинство исследователей принимают их исторически сложившееся обозначение как проективных.

Мы уже знаем, что основной особенностью, спецификой проективных методик является неоднозначность, неопределенность (слабоструктурированность) используемых стимулов. Эта особенность стимула считается необходимым условием для реализации процесса проекции. Признавая важность степени структурированности стимульного материала, нужно остановиться и на дискуссионных вопросах, возникающих в связи с изучением роли стимула в проективных методиках.

Из классических психологических исследований хорошо известно, что восприятие не может быть исключительно связано со стимулом. В разработке и использовании проективных методов, особенно на ранних этапах, полагалось, что неструктурированные стимулы способствуют в наибольшей степени проявлению индивидуального в восприятии. Из этого делался вывод о том, что чем менее структурирован стимул, тем ярче в процессе его интерпретации проявляется личность. С таким пониманием проективного процесса можно встретиться и сегодня. Однако нельзя признать состоятельной попытку «подключить» личность в качестве единственного фактора в проективных методиках. Исследования показывают, что результаты, получаемые с помощью проективных методик, зависимы от используемой стимуляции. Известно немало работ, показывающих, что наиболее часто встречающиеся ответы на роршаховские таблицы, а также сходные темы в рассказах по картинкам ТАТ обусловлены прежде всего особенностями стимуляции и не имеют личностного значения. В связи с этим интересны и показательны результаты изучения сопутствующего значения стимулов методики Роршаха с помощью семантического дифференциала. Оказывается, что каждая таблица-стимул обладает особым значением.

♦ Таблица I– уродливый, грязный, жестокий, огромный, сильный, грубый, активный, гневный.

♦ Таблица II– счастливый, сильный, активный, быстрый.

♦ Таблица III– хороший, чистый, счастливый, легкий, активный, быстрый.

♦ Таблица IV– плохой, грязный, жестокий, сильный, тяжелый, медленный, очень жестокий, мужского типа.

♦ Таблица V– легкий, активный.

♦ Таблица VI– большой по размеру.

♦ Таблица VII– хороший, красивый, чистый, счастливый, легкий, хрупкий, нежный, миролюбивый, женственный.

♦ Таблица VIII– чистый, активный.

♦ Таблица IX– сильный, активный, горячий.

♦ Таблица X– хороший, красивый, чистый, счастливый, легкий, активный, быстрый.

Таким образом, отдельные стимулы вызывают у испытуемых специфические сопутствующие реакции. Однако мы не можем сказать, какие именно свойства стимула обусловливают те или иные реакции испытуемых. Наконец, исследования, связанные с модификацией стимула (например, изменение цвета) и особенностями его предъявления (например, тахистоскопическое предъявление), также говорят о том, что существует зависимость между ответами испытуемого и свойствами стимула, что нельзя не учитывать.

Сразу скажем о том, что проблема взаимосвязи «стимул-интерпретация» еще далека от своего окончательного решения. Тем более важны любые данные, проясняющие эту взаимосвязь, обобщающие полученные в разных работах результаты. Такое обобщение реализовано в постулатах, сформулированных Д. Кении (Kenny, 1964).

Первый постулат– обоснование положения о зависимости ответов испытуемого от используемой модели стимула. В проективных методиках используются три модели стимулов. Первая основана на относительной частоте реакций испытуемого на стимул (например, методика Роршаха, ТАТ). Вывод об определенных чертах личности делается исходя из подсчета сходных ответов (например, количество ответов, охватывающих весь стимул или связанных с интерпретацией его частей и т. п.). В основе второй – относительная частота специфичных ответов. Здесь исследователь выбирает стимулы для измерения четко определенной черты личности и, оценивая результаты, просто подсчитывает, сколько раз проявляется в ответах искомая характеристика (например, картины типа ТАТ, стимулирующие у испытуемого высказывания, связанные с мотивом достижения успеха в жизни). Третья, сравнительно редко используемая модель построена на общей однородности стимулов со ступенчато изменяющейся структурой (повышение степени структурированности). Стимулы располагаются в порядке возрастания вероятности проявления в ответе определенной черты личности.

Проведенные исследования вроде бы свидетельствуют о том, что сходные ответы в проективных методиках отражают аналогичные черты испытуемых (по мере приближения к модели, основанной на общей однородности стимулов). Однако такое заключение, не подтверждаемое в других работах, не может быть окончательным.

Во втором постулатеидет речь о том, что для обоснованных сравнений между отдельными обследуемыми (или группами) необходимо исходить из постоянства функционального стимула для всех испытуемых (то, что демонстрирует экспериментатор обследуемому, является стимулом номинальным, под функциональным стимулом понимаются те свойства номинального, которые используются для формирования ответа). Во многих психологических экспериментах возможны серьезные расхождения между номинальным и функциональным стимулами. Прежде всего это касается исследований, проводимых в разных культурах. Нетрудно представить, что различия в результатах представителей разных культур могут быть связаны с особенностями собственно процесса восприятия, а не их личностными особенностями. Вероятно, нужна известная осторожность при сравнении данных в случаях, когда не доказана эквивалентность «систем декодирования» проективного стимула.

В третьем постулатеречь идет о том, что проекция – это функция воспринимаемого сходства. Ряд экспериментов показывает, что если стимул (стимульные фигуры) воспринимается испытуемым как сходный с ним, то ему будет приписано собственное аффективное состояние (замещающая проекция). Когда сходство не обнаруживается, возникает дополнительная проекция. Имеются данные и о том, что слабоосознаваемое эмоциональное состояние приписывается испытуемыми тем фигурам-стимулам, с которыми усматривается сходство. Считается, что замещающая проекция имеет место в случае социально приемлемых и позитивных аффектов. Разумеется, речь идет об использовании достаточно структурированных стимулов, в противном случае не приходится говорить о восприятии испытуемым сходства со стимульной фигурой. Заметим, что далеко не все исследователи придают большое значение фактору «отождествления». Эксперименты, проведенные в условиях, препятствующих отождествлению, также позволили получить диагностически ценный материал.