Лариса Базарова - Рождение женщины. Истории возможных превращений

Она летела, и ей казалось, что Он, ее незнакомый возлюбленный, зовет, манит ее к себе и раскрывает ей навстречу свои страстные объятия.

Бабочка не знала, что за своего прекрасного возлюбленного она приняла огонь именинных свечей. Они были в торте, стоявшем на столе у открытого окна. Она не заметила ни торта, в который были воткнуты свечи, ни стола, на котором он стоял, ни детей, собравшихся на праздник. Она видела только Его, прекрасного незнакомца, такого жаркого, такого пылкого, полного любви!

«Если бы мне удалось завоевать сердце такого красавца, — с волнением думала бабочка, подлетая к раскрытому окну, за которым трепетало пламя — тогда я поверила бы, что действительно красива. Ах, я уже почти в это верю! Он полюбит меня, я знаю! Вот как он приветливо кивает мне, как ждет меня, сам тянется мне навстречу… Сколько же счастья он подарит мне!»

Не раздумывая, бабочка влетела в открытое окно и метнулась навстречу прекрасному незнакомцу, стараясь попасть в его объятия.

Но в следующий миг она ощутила невыносимый жар и обжигающую боль во всем теле. В глазах у нее потемнело, и мир вокруг погрузился во тьму.

Очнувшись, она поняла, что сидит на чем-то теплом и мягком, и ее обдувает прохладный ветерок. Это тот самый мальчик, день рождения которого отмечали в доме, держал ее на ладошке и осторожно дул на опаленные крылья. Все остальные дети тоже склонились над ней.

— Ожила! — услышала она радостные детские голоса. — Смотрите, живая!

А потом дети вышли в сад и посадили бабочку на самый красивый цветок.

— Лети, — сказал мальчик, — и больше никогда так не делай.

Бабочка взмахнула крыльями раз, другой — боль еще не проходила — но она все же смогла взлететь, а потом спрятаться в своем излюбленном уголке под кустом, чтобы прийти в себя и залечить раны.

Прошел день, следом еще один, и крылья зажили. Бабочка больше не чувствовала боли. Но вот летать ей не хотелось. Она сидела под своим кустом и предавалась печальным размышлениям. «Мой любимый отверг меня, — думала она. — Он причинил мне этим такую боль, он ранил меня в самое сердце! Я никому не нужна. Я так одинока. И никто никогда меня не полюбит. Зачем мне летать, зачем вообще жить?»

Бабочка все печалилась, все плакала от горя и жалости к себе, и так проходили день за днем. Но постепенно слезы ее иссякли, душевные раны начали затягиваться. Она заметила, что лето уже в разгаре, цветы цветут еще пышнее, а зелень в саду стала изумрудного цвета. И в ее сердце снова стали пробуждаться надежды.

«Ах, если бы я вновь встретила этого ослепительного красавца, — мечтала она, — уж теперь-то я бы знала, как себя вести! Я бы не совершила прошлых ошибок. Конечно, ведь тогда я была совсем юна, наивна и неопытна. Я так доверчиво и неосмотрительно бросилась в его объятия! Это было просто неразумно. Вот и отпугнула его таким поведением. Но теперь-то у меня есть опыт! О, я буду действовать с умом. И смогу его завоевать. Да, он, конечно, немножко резок, слегка несдержан, он причинил мне боль. Но ничего, моя любовь так сильна, что под моим влиянием он обязательно изменится, я смогу его перевоспитать. Любовь сделает его лучше, мягче и добрее!»

Бабочка снова начала порхать по саду, заглядывая в окна дома, в надежде увидеть своего возлюбленного.

Она ждала долго, и вот однажды, в прохладный день — лето уже вступило в последнюю свою треть — она, наконец, увидела в окне Его. Он был еще прекраснее, еще ярче, чем прежде, и манил ее к себе страстно и пылко.

Из-за прохлады в доме разожгли камин. Да, его-то и увидела бабочка! Но, увы, окно было закрыто. Бабочка дождалась, когда обитатели дома ненадолго приоткрыли форточку, и проскользнула внутрь.

Нет, теперь она не стала опрометчиво бросаться в объятия к любимому. Она решила полетать в некотором отдалении, чтобы привлечь его внимание. И тогда он, может быть, сам сделает первый шаг, позовет ее к себе!

Она летала и летала по комнате, то отдаляясь, то приближаясь к огню, слушая его упоительное жаркое потрескивание, и мечтая, как растает в его объятиях. Она не замечала ничего вокруг, и порхала по комнате, пока в глазах ее не пошли сплошные огненные круги.

И когда она уже была готова упасть в изнеможении, до ее слуха донеслись какие-то едва различимые звуки. Оказывается, комната была заполнена голосами, которые звучали все громче. Просто, оглушенная и ослепленная своей любовью, бабочка не сразу услышала их. Между тем все обитатели комнаты давно уже с тревогой следили за ней и всеми силами старались предостеречь от неразумного поступка.

— Опасно! Опасно! — стрекотали сверчки.

— Не надо! Не делай этого! — скрипела старая дверь.

— Уходи прочь! — басила кочерга.

— Глянь в меня, глянь! — едва слышно звенело зеркало над камином. — А иначе ты ослепнешь, и уже никогда не сможешь увидеть свою настоящую любовь!

Эти слова заставили бабочку прислушаться, она взлетела чуть выше, и взглянула в зеркало.

Она увидела настолько прекрасное существо, что даже забыла об объекте своей любви, ради которого и оказалась в комнате.

Она увидела нежные, тонкие, переливающиеся всеми цветами радуги крылья такой совершенной формы, что чуть не потеряла сознание от восторга.

— Что это за восхитительное существо? — только и смогла вымолвить она.

— Это ты, — ответило зеркало.

— Это ты, — вторили ему все обитатели комнаты. — Ты видишь, как ты прекрасна? Ах, как мы испугались, что ты погубишь себя, свою красоту…

Бабочка порхала перед зеркалом, смотрела на свое отражение, и от потрясения не могла произнести ни слова. «Значит, они все говорили мне правду — я и в самом деле красива, — думала она. — Но я даже не могла предположить, что настолько прекрасна…»

Тут бабочка вспомнила о своем пылком возлюбленном. Но теперь он почему-то не казался ей таким чудесным. Она осторожно заглянула в камин… Но там уже не было ничего, кроме серой золы.

— Вот во что ты превратилась бы, — все тем же басом укоризненно сказала кочерга. — Если бы ты только знала, сколько мне приходилось выгребать отсюда жалких останков таких же глупых бабочек, чьи прекрасные крылья превратились в этот мертвый серый порошок…

Бабочка так ужаснулась этой участи, от которой она чудом спаслась, что опрометью бросилась из комнаты, благо что на улице снова потеплело, и в доме были открыты окна.

Она села на цветок, чтобы отдышаться, и вдруг увидела, что мир вокруг все так же прекрасен, и воздух напоен после дождя свежестью, а солнце высушивает последние капли влаги на цветах и листве. И все ее движения преисполнились необыкновенной грации, изящества и уверенности — ведь теперь в них сквозило сознание своей красоты, совершенства, неповторимости…