Энтони Роббинс - Беспредельная власть

Конечно, все это требует много времени и сил. Но если вы цените людей, которые с вами работают, то игра стоит свеч. Помните, что ценности имеют колоссальную эмоциональную энергию. Если вы исходите только из своих ценностей и, глядя со своей колокольни, считаете, что только вы правы, то вас ждут горькие разочарования. Если же вам удастся построить мост через разницу в ценностях, вы наверняка превратите своих сотрудников в друзей и даже членов одной большой семьи, при этом сами почувствуете себя более счастливым. Не столь важно в жизни иметь одинаковые с кем-то ценности. Но очень важно уметь привести свои ценности и ценности других людей к общему знаменателю, понять, что они для них значат, поддерживать их и работать с ними.

Ценности являются наиболее мощным мотивационным инструментом из имеющихся в нашем распоряжении. Если вы хотите покончить с вредной привычкой, то сможете сделать это очень быстро, если свяжете успешную реализацию этого намерения со своими высшими ценностями. Я знаю одну женщину, которая придает огромное значение таким своим ценностям, как гордость и самоуважение. Она написала письма пяти самым уважаемым ею людям, в которых сообщала, что решила бросить курить и что слишком дорожит данным ею словом, чтобы нарушить его когда-либо в жизни. Отправив эти письма, она бросила курить. В ее жизни потом было немало моментов, когда ей казалось, что она готова все отдать за одну сигарету, но гордость никогда не позволяла ей сделать это. Эта ценность была для нее важнее того ощущения, которое она могла получить от выкуренной сигареты. Правильно использованные ценности могут радикальным образом изменить наше поведение. Позвольте мне привести пример из личной практики. Как-то я работал с футбольной командой одного из колледжей, в которой было три квотербека (четверть защитника). У всех троих были разные ценности в жизни. Я выяснил о них, расспрашивая игроков об их любимом деле — футболе — и о том, что он им дает. Один из них сказал, что футбол является для него средством прославить Господа Бога и Иисуса Христа, нашего Спасителя, ну и еще заставить отца с матерью гордиться им. Второй ответил, что футбол позволяет ему разрядиться, вырваться за пределы ограничений, побеждать и преодолевать себя — вот что для него самое важное. А третий был паренек из гетто, который не мог связать с футболом какой-либо из высших ценностей. Когда я спросил его: «Что для тебя самое важное в футболе?», он ответил, что не знает. По-видимому, он играл просто для того, чтобы отвлечься от грустных мыслей, от нищеты и убогости домашней жизни.

Понятно, что мотивировать этих трех игроков нужно было совершенно по-разному. Если бы мы попытались мотивировать первого (ценностями которого были гордость его семьи и молитва Иисусу), «накачивая» его мыслями о том, как важно крушить противника и втаптывать его в грязь, это вполне, возможно, вызвало бы у него внутренний конфликт, потому что в игре он видит только положительные, а не разрушительные стороны. Если бы второму мы стали рассказывать о том, что он у должен прославить Господа и заставить свою семью гордиться им, это бы, наверное, его не мотивировало, поскольку он играл в футбол явно не для этого.

Но главная проблема заключалась в том, чтобы заставить играть третьего. Выяснилось, что именно третий квотербек был самым способным, но он использовал свои способности в гораздо меньшей степени, чем первые двое. Тренеру было очень трудно настраивать его на игру, потому что у него не было четких ориентиров и ценностей — ничего такого, к чему можно было бы его направить и от чего удалить. В этом случае надо было выявить какую-нибудь другую ценность, которая представляла бы для него смысл в другом контексте, например гордость, и перевести ее в контекст футбола. И вскоре, хотя перед первой игрой парень получил травму, тренеру удалось мотивировать его игрой самой по себе, и, по-видимому, в будущем, когда он оправится от этой травмы, удастся сделать из него весьма результативного игрока.

Работа со шкалой ценностей сложнее и деликатнее, чем другие методики, о которых мы говорили в этой книге. Помните, что слова — это лишь карта, а карта — это не территория, которую они представляют. Когда я говорю вам, что проголодался или хочу совершить поездку в автомобиле, я лишь указываю на свое состояние, но не описываю его, потому что не говорю, как я голоден. Может быть, у меня зверский аппетит, а может быть, я хочу лишь слегка перекусить. Идея об автомобиле может выливаться в «Хонду» или лимузин. Тем не менее, карта достаточно близка к реальности, и общий смысл информации мы воспринимаем. Ваш образ мыслей очень близок моему, поэтому у нас и не возникает особых проблем при общении. Ценности же предоставляют нам наиболее точную карту из всех возможных. Поэтому, когда я говорю вам, в чем суть моих ценностей, вы начинаете переходить от карты к карте. Ваша карта, то есть ваша комплексная система ценностей, может сильно отличаться от моей. Когда и вы и я говорим, что свобода является наивысшей ценностью, это способствует контакту и согласию между нами, потому что мы стремимся к одному и тому же, мы мотивированы в одном и том же направлении. Но в жизни не все так просто. Свобода для меня может означать возможность делать что хочу, когда хочу, где хочу, с кем хочу и сколько хочу. Свобода для вас может означать, что кто-то должен о вас постоянно заботиться, будучи свободным от каких-либо ограничений в окружающей среде. Свобода для кого-нибудь другого может быть свободой политического волеизъявления или определенным состоянием общества, необходимым для поддержания определенной политической системы.

Если человек не открыл для себя, ради чего он готов умереть, он не достоин жизни.

Мартин Лютер Кинг

Поскольку ценности столь много значат для человека, они обладают огромным эмоциональным зарядом. Нет более сильного способа объединить людей, чем настроить их на реализацию своих наивысших ценностей. Вот почему отряд даже плохо вооруженных людей, сражающихся за независимость своей страны, почти всегда побеждает любую группу прекрасно обученных наемников. Нет более трагического пути для разделения людей, чем создание таких поведенческих моделей, которые приводят в конфликт их высшие ценности. Те понятия, которые значат для нас больше всего, будь то чувство патриотизма или любовь к семье, являются отражениями наших ценностей. Поэтому, конструируя определенные иерархии ценностей, вы получаете то, чего у вас никогда не было, — наиболее точную карту духовных потребностей другого человека и возможность предвидеть все его реакции на ваши действия.

Наши взаимоотношения с людьми убеждают нас в невероятной взрывной силе столкнувшихся ценностей. «Он клялся, что любит меня, — говорила одна моя знакомая. — Какая чушь!» Для нее любовь — вечное чувство, которое должно длиться до конца жизни, для ее партнера — краткосрочный контракт без строгого выполнения взаимных обязательств. Такого человека можно считать предателем, но его можно рассматривать как личность с другой системой ценностей и другим представлением о том, что такое любовь.