Эдуард Веркин - Книга советов по выживанию в школе

Как? Круто?

Лично у меня для уяснения, что здесь к чему, ушло пятнадцать минут жизненного времени. И все равно остались некоторые сомнения. Познавать самого себя через интонационно-образную природу музыки, так, кажется… Мощно сказано, с энергией.

Это не «Памятка юного шпрехшталмейстера», это Федеральный компонент основного общего образования. Самая главная образовательная программа, если так можно сказать. Конечно, прежде всего она предназначена для учителей и чиновников от образования, но испытывают все эти прелести они отнюдь не на собаках.

Как все это выглядит на деле.

На деле это «воспитание потребности в высокохудожественном» выглядит несколько беднее. На деле все сводится к нечесаному учителю пения с баяном. Который минут пять играет что-нибудь из репертуара хора Пятницкого, а потом устает и заставляет вас переписывать в тетрадь песни советских композиторов. А по большим праздникам ставит запиленный десятилетиями использования винил с «Ленинградской симфонией» Шостаковича.

ИНФОРМАЦИЯ

Шостакович Дмитрий Дмитриевич (1906–1975) — русский композитор.

Хорошо, если повезет. И за те часы, которые отведены под взращивание в вашей душе ростков прекрасного, музыкант

'федеральный компонент государственного стандарта. Искусство. Сборник нормативных документов. М., 2004.

прокрутит вам основные хиты мировой классики. И расскажет о судьбах великих музыкантов. Кто кого отравил, кого закололи на дуэли, кто в психушку загремел. Чтобы хотя бы запомнили. Чтобы знали, что Моцарт — это все-таки композитор, а не сорт шоколадных конфет.

Но такое чудо вряд ли случится. Для прослушивания шедевров нужна аппаратура, нужны сами эти шедевры, то бишь фонотека, и желательно на современных носителях, в том же МПЗ. Этого в наших школах нет. И хотя сегодня цена всему этому уже совсем даже невелика (если с умом, то тысячи в три вполне можно уложиться), но для многих, тех же сельских школ такие деньги неподъемны.

COBETj-

С самим предметом, мне кажется, ничего поделать уже нельзя, То есть извлечь что-то полезное из музыки вряд ли у кого удастся. А вот самому ознакомиться с мировой классикой полезно. За двести с гаком лет ее развития много интересного насочиняли. И не стоит считать, что классика — это скучные гробозвучные фуги да писклявые сюиты, это не так. Возьми любой диск, что-нибудь вроде «100 лучших классических произведений», послушай перед сном. Приятно удивишься.

И вообще. Ученик, способный при случае отличить «Ма-кабр» Сен-Санса от «Отзвуков вальса» Свиридова, может снискать репутацию человека не последнего ряда. Блиста-нуть может.

И неважно, девчонка или мальчишка.

ИНФОРМАЦИЯ -

Сен-Санс Камиль (1835–1921) — французский композитор.

Свиридов Георгий Васильевич (1915–1998) — российский композитор.

} ПРИМЕР |

Наш музыкант обосновывал необходимость своего предмета весьма скучным образом. Он всегда приводил один и тот же пример, каждый год по многу раз. Что, типа, ты летишь в самолете, а сосед-недотепа не может разгадать композитора из трех букв, автора «Хорошо темперированного клавира».

т

И тут ты весь такой в блистающих лучах и говоришь: «Бах». И все замирают в экстазе. И самолет начинает аж раскачивать от восхищения. Сосед же от восторга хочет выкинуться в иллюминатор, но его не разбить даже ломом…

С поры посещений уроков музыки благополучно прошло уже двадцать лет. И ни разу мне не пришлось проявить приобретенное некогда знание. Никто пока кроссворд про композитора Баха не разгадывал. Все больше про исполнительниц главной роли в фильмах про охотников на тупорылых вампиров.

Хотя общую минимальную музыкальную осведомленность демонстрировать случалось.

Композитор Лист убил на дуэли четырех своих врагов. Т$от с кого надо брать пример!

Ызречение учителя музыки

Следующий предмет, идущий, впрочем, в связке с музыкой, — изобразительное искусство. Изо.

Польза от изобразительного искусства нулевая. Увы. К сожалению, это приходится признать. Чувство прекрасного воспитывается туго, оно либо есть, либо до свидания.

Хотя самому мне предмет очень и очень нравился. На нем как-то душой я отдыхал, что ли… И рисовать мне нравилось (толком до сих пор не умею), и учительница была очень хорошая. Для привития интереса к предмету рассказывала нам сказки. Или давала тему «Космос». Кто рисовал летающие тарелки, кто освоение Луны. А один тип нарисовал штурм Звезды Смерти истребителями повстанцев — он один в нашем классе смотрел «Звездные войны». Мы глядели на его картину и завидовали…

Т^аш сын не уважает меня. Q-Le уважать Т$ан J ога я ему не позволю!

Запись в дневнике учителя изо

Но ни законов перспективы, ни хитростей цветопередачи, ничего, ничего я не уяснил.

Другие ребята, кажется, тоже.

Девочки как пришли с умением рисовать глазастых котят, так и ушли с ним.

Мальчики как чертили танки и ножики, так их и продолжали чертить.

Но о рисовании до сих пор вспоминаем с теплотой и удовольствием.

Так что с практической точки зрения в Изо пользы, увы, нет. Рисование хорошо в качестве роздыха между более тяжеловесными и «серьезными» предметами, рисование хорошо в качестве отдохновения для души. Опять же — для тех, кто не собирается делать художественное творчество своей профессией.

Ырина на уроках вышивает крестом… Q-LuneM хорошим это не копнится, поверьте моему опыту.

Запись в дневнике

Впрочем, к одиннадцатому классу не остается даже этой малости. Остается мировая художественная культура — МХК, на совершенствование в которой отводится один час в неделю. На ту же математику (в базовом варианте) отводится аж четыре часа.

Вот и получается, что МХК — это этакая падчерица системы образования.

Не знаю, как в других школах, а в нашей МХК шла всегда после физкультуры. Так что одна половина народа до нее вообще не доходила, другая же половина благополучно расплывалась по столам и отдыхала после заплыва на пятьдесят метров.

Сам я с МХК запомнил одни горгульи. Горгульи — это такие мелкие пузатые черти, их средневековые архитекторы рассаживали по водосточным трубам в качестве декора. Наша учительница, за неимением даже банального проектора, просвещала нас с помощью картинок. Картинки были вырезаны из разных журналов, затем с помощью утюга запаяны в целлофан. С картинок щурились кельнские и майнцские соборы, собор Парижской Богоматери, разные аббатства и замки. И все они были в изобилии украшены этой мерзостью.