Ника - О мысленных разговорах (внутренних диалогах), как виде построения страстных помыслов

Макарий Великий(Духовные беседы, б.15, 26): «Как если в каком-нибудь доме живут молодая женщина, а также и молодой мужчина, и женщина, обольщаемая мужчиною, наконец входит с ним в согласие, прелюбодействует и делается презренною, так и страшный змий греха пребывает с душою, соблазняет и убеждает ее, и если соглашается она, то бесплотная душа входит в общение с бесплотною злобою духа, то есть дух входит в общение с духом, и прелюбодействует в сердце своем тот, кто приемлет в себя помысел лукавого и соглашается на оный. Поэтому, мера подвига твоего заключается в том, чтобы тебе не прелюбодействовать в мыслях, но противостоять умом и внутренне вести брань, бороться с пороком и не слушаться его, не соуслаждаться им в помыслах. И если Господь обретет в тебе готовность сию, то в последний день примет тебя в царство Свое».

Заметим, что на этой ступени самопознания есть разные степени: одни духовные подвижники, начав трезвиться, видят только явные страстные помыслы, а другие видят уже, так сказать, «тонкие» и «лукавые»; одни осознают помыслы, когда они уже развились, а другие — в самом начале. Но все эти и другие меры все равно есть подвижническими.

Третье духовное состояние. Это когда после постоянных браней (которые вели подвижники на второй стадии) или особого действия благодати Божией, когда Господь может сразу забрать ту или иную страсть, при тех или иных обстоятельствах у человека сразу появляются благие мысли. Это и означает, что страсть изгнана из сердца и человек стал жить, думать, желать и чувствовать со Христом.

Никодим Святогорец(Невидимая брань, ч.1, гл.13): «… изгнать из сердца страсть и заместить ее противоположною ей добродетелью, что и есть цель невидимой брани».

Если сказать простым языком, душа перестала любить страсть и услаждаться ею, и полюбила истину и добродетель, которая противоположна той страсти, например:

Никодим Святогорец(Невидимая брань, ч.1, гл.13): «…вместо богозабвения — непрестанную углубленную память о Боге вездесущем и всесодержащем, вместо неведения — ясное созерцание или в уме перебирание всех спасительных истин христианских, вместо нерассудительности — чувства, обученные в рассуждении добра и зла, вместо всяких хульных помыслов — богохваление и славословие; равным образом вместо сластолюбия — всякое воздержание, постничество и самоумерщвление, вместо славолюбия — смирение и жажду безвестности, вместо сребролюбия — довольство малым и нищетолюбие; также вместо гнева — кротость, вместо ненависти — любовь, вместо зависти — сорадование, вместо мщения — прощение и мирность, вместо злорадства — сострадание, вместо зложелательства — доброхотство».

А на уровне помыслов это значит следующее: раньше грешник, еще не ступивший на духовный путь, когда, например, слышал что-то неприятное в свой адрес, начинал вслух или мысленно возмущаться, что-то мысленно высказывал обидчику, придумывал план мести и т. п. и находился в таком состоянии долгое время. Когда человек ступил на духовный путь трезвения и брани, то в такой же ситуации у него могут сразу появляться такие же мысли, как и раньше. Но как только он осознавал такую свою реакцию, он начинал брань, пока помыслы не пройдут (о методах брани мы сейчас не говорим). В третьем же состоянии, когда подвижник прошел долгий путь брани, или по благодати Божией прошло очищение от страсти, то в такой же ситуации у него сразу же появляется благая мысль, например: «да, он прав, я действительно такой-то…» или «бедный, он не ведает что творит. Господи, помоги ему и мне». И никакой брани нет изначально, т. к. не было страстной оценки. Или, например, относительно приятных, услаждающий мыслей: после того, как человек сделал что-то удачное, хорошее и т. п. у него сразу появляется мысль: «Спасибо Тебе, Господи, что сподобил меня, грешного, сделать для кого-то добро, а то я без тебя бы не смог» или что-то другое из того, что будет приведено ниже. А раньше шло первым самодовольство и самохвальство. Сейчас же такие мысли даже не возникли. Понятно, что здесь не нужна никакая брань, потому что из сердца первым вышла не страстная мысль, а добродетельная и славословие Богу.

Еще раз подчеркиваем, что изменение помыслов со страстных на благие может происходить только, когда человек прошел духовную брань.

Феофан Затворник(Путь ко спасению отд.3, 4): «Чем решительнее кто восстает на страсти, не уступая им даже помысла, а не только пожелания и услаждения, или, если это случается, спешно исторгая их из сердца под корень, доводя себя всегда до противочувствия, тот тем скорее достигает чистоты. …Следствием брани бывает чистота ума от помыслов, сердца — от страстей, воли — от склонностей. Когда она образуется, человек поступает в бесстрастие. Его внутреннее становится чистым зеркалом, отражающим духовные предметы. …В нас истребляются страсти — то собственным нашим умноделательным трудом, то руководителями, то Самим Господом. Уже было замечено, что без мысленного внутреннего борения борение внешнее не может быть успешным; то же самое должно сказать и о борении под руководством, а также и о промыслительном очищении. Следовательно, внутреннее борение должно быть непрекращаемо и неизменяемо. Само одно оно не так сильно, но когда нет его, все другие — бездейственны, не в пользу. И делатели, и страдатели, слезники и послушники гибли и гибнут от недостатка внутреннего борения или хранения ума».

При этом следует обязательно отметить, что если у подвижника еще идет брань с помыслами, даже если успешно, и браней уже мало, то он еще не достиг истинного бесстрастия. Т. к. есть разные меры бесстрастия: при наличии борьбы с начатком помыслов его можно обозначить бесстрастием несовершенным, а когда нет уже брани — совершенным. (Но нам, грешным, еще рано говорить даже о несовершенном бесстрастии, а о совершенном и подавно…)

Авва Евагрий(Слово о духовном делании, 60): «Совершенное бесстрастие рождается [в душе] после победы над всеми бесами, противоборствующими духовному деланию; несовершенное же бесстрастие, как говорится, соизмеряется с силой борющегося с ним беса».

Иоанн Лествичник(Лествица, сл. 29): «Между бесстрастными один бывает бесстрастнее другого. Ибо иной сильно ненавидит зло, а другой ненасытно обогащается добродетелями».

Древний Патерик(гл. 10, 18): «Рассказывали об одном старце, что он прожил пятьдесят лет, не евши хлеба, и не пивши вина, и говорил: я умертвил в себе блуд, сребролюбие и тщеславие. — Авва Авраам, услышав, что он говорит, пришел к нему и спросил: ты говорил такое слово? — Да, отвечал старец. — Авва Авраам сказал ему: вот ты входишь в келию свою, и находишь на рогоже женщину: можешь ли не думать, что это женщина? — Нет, отвечал старец, — но я борюсь с помыслом, чтобы не прикоснуться к ней. — Авва Авраам говорит ему: итак, ты не умертвил страсть, но она живет в тебе, и только обуздана! Далее, идешь ты по дороге и видишь камни и черепки, а среди них золото: можешь ли ты в уме твоем то и другое представлять одинаково? — Нет, отвечал старец, — но я борюсь с помыслом, чтобы не брать золота. — Старец говорит: и так страсть живет, но только обуздана! Наконец сказал авва Авраам: вот ты слышишь о двух братиях, что один любит тебя, а другой ненавидит и злословит: если они придут к тебе, равно ли ты примешь их обоих? Нет, отвечал он; — но я борюсь с помыслом, чтобы ненавидящему меня оказывать такую же благость, как и любящему. — Авва Авраам говорит ему: и так страсти живут в тебе, — только они обузданы».