Владимир Аршинов - Синергетика как феномен постнеклассической науки

Но допустим , мы имеем дело с методологической проблемой, и хотя до конца видимо еще так и не стало ясно, что это такое, пойдем дальше и зададимся вопросом, а как эти проблемы решаются.

Такой вопрос задавался в нашей совместной с А.И.Алешиным статье. И тогда мы отвечали следующим образом.

Практика научного познания убедительно свидетельствует о том, что большая их часть решается в ходе развития самой науки, не требуя затрат на какой-либо вид специализированной (собственно методологической) деятельности. Выдвижение новых продуктивных допущений, использование метафор, нестандартных идей и подходов, часто снимают потребность в формулировке и продумывании природы возникших трудностей научного познания.Интуиция и изобретательность исследователя нередко оставляют такого рода трудности понимания позади, без того, чтобы возникла необходимость осознать их в той или иной степени. «Идите вперед, а понимание придет потом». Этот призыв Лапласа , обращенный к своим собратьям математикам, столкнувшимся в конце 18-ого века с логической парадоксальностью бесконечно-малых величин, с непостижимой эффективностью использовавшихся в деятельности построения математического анализа на первых его этапах, имеет смысл для всех этапов научного познания.

Попытки решения методологическиих проблем достаточно часто порождают целые новые области знания. Это особенно характерно для тех видов научно-познавательной деятельности, собственно коммуникативный характер достаточно прозрачен, а потому легче осознается и репрезентируется с помощью языковых средств методологии.

Типичным примером может служить создание математической теории измерения, вызванной к жизни экспансией количественных методов в область социологии, психологии, наукометрии и т.д. Это специальная область исследования, имеющая несомненно методологическое назначение, но было бы тщетным пытаться найти в рамках этой теории ответы на такие в принципе методологические вопросы как что такое измерение, в каком смысле можно говорить о теории измерения, существуют ли принципиально неизмеримые свойства и т.п.

Но и в этой специальной области методологической работы возникает непростой вопрос об использовании ее результатов. И здесь, как и в случае теоретической или экспериментальной работы это совсем не рутинная и механическая процедура. Но еще более нетривиальной она становится в контексте междисциплинарности, когда возникающие методологические проблемы формируют топологически неодносвязное многообразие, образуя группу методологических проблем, которая не конституируется в область специально-научных исследований.

Заметим, что методологизация современного научного знания такого рода в во многом совпадает с тем, что обозначается как явление нарастающей междисциплинарности. Что же представляет собой та группа проблем, которая неэксплицируема на языке той или иной специальной области знаний? В принципе ясно, что возникающие здесь вопросы, как и ответы на них могут быть сформулированы на языке философии. Я не касаюсь в данном случае уже метавопроса, насколько адекватно эти возникшие в науке междисциплинарные вопросы могут быть переведены на философский язык.Тем более, метаметавопроса, касающегося условий возможности осмысленного философского ответа на них. Ибо многое в этом дискурсе зависит от того, что именно понимается под выражением «философский язык». В конце концов, обращение к философии в междисциплинарном контексте диктуется осознаванием того, что «больше не куда обратиться».Это, по сути , осознавание исчепанности коммуникативных рессурсов специализированного профессионального междисциплинарного общения. Осознавание утраты единства знания в контексте практической работы над каким либо междисциплинарным проектом или проблемой,осознание ограниченности используемых специализированных языков, включая и язык математики. Отсюда естественное понимание предельности философского дискурса. Но довольно часто, обращение к философии «за неимением ничего другого» сопряжено с ожиданиями получения «запредельного знания». Эти ожидания, естественно, не оправдываются, упования на философию вообще осознаются как утопические , что порождает стимул к особой работе.Но в чем эта особость выражается?

Здесь важно иметь ввиду сугубую нелинейность, неоднозначность методологического проблематизирования междисциплинарной коммуникации, в частности, тот факт,что проблемная ситуация и ее осмысление в форме методологической проблемы не соотносятся между собой однозначным образом. Трудности коммуникации как интерсубъективной познавательной деятельности могут быть осознаны и представлены по разному. Напомню, что под коммуникацией я понимаю всегда незавершенный и открытый цикл-гештальт межличностного общения, репрезентируемый в топологически связной системе проекций-сечений или еще –интерсубъективных расслоений , задаваемых отдельными специализированными языками. И тогда, специфика методологической работы как личностно ориентированной коммуникативной деятельности в условиях осознаваемой междисциплинарности ( а именно к такому осознаванию ведет нас срединный путь синергетики) оказывается определенной контекстом «горизонтально организованного» диалога философии и специальной дисциплины, такой как, скажем, физика или биология. Это контекст «встречи» по крайне мере двух отдельных языков со своей традицией употребления, суверенностью и автономией и одновременно –незавершенностью и открытостью внешнему , иному. И все же, формулируя проблему именуемую нами методологической, мы исходим из трудностей некоторой специальной области знаний, постольку она рассматривается соответственно в качестве проблемы самой этой области знаний. Решением таких проблем занимаются сами ученые, теоретики и экспериментаторы , становящиеся на какое-то время по совместительству и методологами. Я хотел бы еще раз подчеркнуть то обстоятельство, что и в осмыслении, и в формулировке их существа огромное значение имеет личный опыт работы в науке, массивы неявного, неартикулированного знания, которым обладает специалист , а так же его мотивация и готовность к междисциплинарной коммуникативной деятельности.

Но именно эта мотивация и готовность создает возможность для трансформации самого контекста рассмотрения в принципе тех же самых методологических проблем.Эта трансформация может быть условно обозначена как переход от междсциплинарного к трансдисциплинарному из рассмотрению.С позиций «внешнего», объективного наблюдателя.Эта трансформация до сих пор многими рассматривается как необходимый шаг в получении надежного и объективно-истинного методологического знания. Что с того, что это знание методологическое, знание второго порядка, знание о коммуникации и оно, как таковое, должно быть операционализировано, то-есть- должно обладать свойствами наблюдаемости и сообщаемости .Но как можно эти свойства представить во всецело обезличенной, объективированной форме. Я думаю, что единственный способ сделать это — последовать проторенным путем традиции классической науки, удалявшей субъекта из рисуемых ею картин мироздания за кулисы, куда-нибудь подальше в бесконечно удаленную точку вне времени, но зато бесконечно близкую месту нахождения Бога. Но заслуживает ли той же судьбы субъект методологического познания — это вопрос.