Том Райт - День, когда началась Революция. Казнь Иисуса и ее последствия

Во-вторых, как и в Послании к Галатам 1:4, этот новый Исход, победа над силами тьмы и «настоящего лукавого века» была достигнута потому, что Мессия «дал себя за грехи наши». Эти силы зла держали в рабстве всех людей, а потому и весь мир, а силу им придавали идолопоклонство и грех, потому что все люди в целом, и в частности Израиль (о чем, как понимал Павел, говорило Писание), передали этим силам ту власть, которая должна была принадлежать человеку. Поэтому смерть Мессии «за грехи» под властью Закона, под проклятие которого он попадал, была необходимым средством для осуществления такой победы. Эти два шага – новый Исход как победа Бога и смерть Мессии за грехи как средство для достижения этой победы – стоят за всей аргументацией Послания.

Мы видим, как смысл креста, представленный в резком кратком Послании, обращенном к небольшой группе людей, живших на юге центральной части нынешней Турции почти две тысячи лет назад, может пересекать барьеры времени и пространства и ставить перед церквями сегодня не менее актуальные и даже революционные задачи. Нам так легко поверить в то, что этнические различия определяют, кто принадлежит к братству Мессии. Нам слишком легко поверить, что, поскольку для нас важна вера, а не дела, благодать, а не закон, мы можем не обращать внимания на радикальные нравственные требования Евангелия. Слова Павла о кресте не оставляют нам выбора. Единство и святость и сопутствующие этим двум вещам страдания укоренены в смерти Мессии. Если мы не придаем им значения, мы как бы говорим, что Мессии не нужно было умирать. Это бы значило, что «настоящий лукавый век» все еще правит вселенной, что язычники пока еще живут под гнетом «властей». Это бы значило, что Бог еще не открыл себя во всей полноте – не явил свою любовь (о чем говорится в 2:20). Это было бы отрицанием Евангелия.

В посланиях к христианам Коринфа Павел много раз говорит о смысле креста, когда ему нужна опора, чтобы сказать то самое важное, что он хочет сказать. Мы нигде не найдем тут развернутых размышлений о том, как и каким образом крест изменил мир. В Первом послании к Коринфянам 1–2, как мы уже отмечали, Павел торжественно заявляет, что весть о распятом Мессии возмущает евреев и кажется чистым безумием неевреям – и что когда «князья века сего» «распяли Господа славы», они, несомненно, подписали свой смертный приговор. Тут, как и во многих других местах, нам хочется, чтобы Павел написал еще несколько строк, раскрыв смысл сказанного, в частности о том, почему эта смерть оказала такое действие. Не раз он обращается к образам Исхода, в частности, когда призывает коринфян избавиться от «закваски», когда говорит, что они были «куплены дорого» или что народ Мессии должен забыть о прежнем образе жизни, когда он жил в рабстве. Это означает, что его адресаты уже были в должной мере знакомы с историей Исхода и могли понимать логику Павла:

Это время Пасхи, а пасхальный агнец – я имею в виду Мессию – уже был заклан! И потому надо праздновать ее должным образом: без закваски прежней жизни и без закваски греховности и порока. Нам нужен пресный хлеб, который суть искренность и истина…

Или вы не знаете, что тело ваше есть храм Святого Духа, Который в вас, Которого вы имеете от Бога, так что вы себе не принадлежите? Ибо вы были куплены дорого. Прославьте же Бога в теле вашем (5:7–8; 6:19–20).

Он возвращается к теме Исхода в главе 10, в этот раз, чтобы вспомнить те многочисленные моменты, когда вышедший из Египта народ роптал, совершал дурные поступки и нес за это наказание. Он призывает коринфян так не делать, говоря: «И все это происходило с ними как прообраз, написано же было для вразумления нас, которых достиг конец веков» (10:11). Иными словами, мы – народ окончательного Исхода, а потому должны понимать, глядя на прошлые поколения, какие трудности нас ожидают. Кроме того, еврейская Пасха, разумеется, – это контекст для Вечери Господней, и эта трапеза, как и Песах, связана и с прошлым, и с будущим: «Ибо всякий раз, как вы едите этот хлеб и пьете чашу, вы смерть Господа возвещаете, пока Он не придет» (11:26). Иными словами, они утверждают, что уникальное событие смерти Мессии есть основа их идентичности и они должны вести себя соответственно.

Все это тут стоит на службе того, что мы называем «нравственными» императивами, хотя вернее было бы назвать «эсхатологическими» правилами. Теперь, когда настал «конец веков», то есть когда (другими словами) «настоящий лукавый век» был осужден и наступил «век грядущий», они должны учиться жить во втором, а не в первом. Я не хочу тут разбирать, какое конкретно поведение из этого следует, какие новые формы общественной и культурной жизни должны освоить и применять на практике христиане Коринфа. Я только лишь хотел подчеркнуть одну важную вещь: в Послании, посвященном самым разным темам и написанном к церкви, в которой, можно уверенно сказать, большинство верующих не было евреями, Исход у Павла постоянно на уме, так что он снова и снова использует его в своей аргументации. Павел ни разу прямо не говорит о цели смерти Мессии или о средствах , благодаря которым эта смерть позволила достичь этой цели. Но он постоянно помнит о том, что смысл креста можно понять только в контексте Исхода.

Это придает окраску и глубину последней великой дискуссии 1 Кор 15, где речь идет о воскресении. За всем тут стоит тема победы: «Но Богу – благодарение, дающему нам победу через Господа нашего Иисуса Мессию» (15:57). Павел предполагает, что Иисус уже правит миром: «Ибо надлежит Ему царствовать до тех пор, пока Он не положит всех врагов под ноги Свои» (15:25, Павел цитирует Пс 109:1). Говоря о грядущем воскресении верующих, Павел объясняет смысл воскресения Иисуса, который восстал из мертвых прежде всех прочих. Это была победа, «космический» триумф, который в конечном итоге упразднит смерть (разумеется, «воскресение» именно это и означает). Причем смерть могла быть побеждена – да и была в принципе побеждена, когда Иисус воскрес, – потому, что на кресте решилась проблема грехов.

Эта глава Послания говорит об окончательной победе, но ее начало, где кратко изложено самое первое благовестие, объясняет, как эта победа была достигнута: «Мессия умер за грехи наши по Писаниям». Вот почему он говорит (мы уже цитировали этот стих): «Если Мессия не воскрес, вы все еще в грехах ваших» (15:17). Коринфяне могли бы остаться «в грехах» не потому, что их обращение было несовершенным, и не потому, что их вера слаба или что их жизнь не показывает, как они изменились, – но в том случае, если бы Мессия не воскрес. Если же он воскрес, смерть была побеждена, а значит, решена и проблема греха . Эти две вещи идут вместе. Вот почему, «по Писаниям», весть о свободе от всяческих «властей» (весть Исхода) прямо связана с вестью о «прощении грехов» (вестью об окончании изгнания).