Маркус Борг - Первый Павел: Воссоздание радикального провидца из-под иконы консервативной Церкви

Другими словами, Лука берет за обазец миссии Варнавы и то, что Павел делал, когда он был под руководством Варнавой, как образец того, что бы описать, как Павел делал, даже когда он был один. Лука просто предположил, что же делал Павел, по аналогии с те, что делал Павел при Варнаве. Но что же делал Павел, в своих собственных независимых миссиях? И, во-первых, как он наконец обрел эту независимость?

В конце второй миссии той, что была совместной Павла и Варнавы в 40е годы, в Иерусалиме и в Антиохии было достигнуто большое апостольское соглашение и большое апостольское разногласие. Павел описывает первое событие в Гал 2: 1-10, а второе в Гал 2: 11-14, но Лука говорит об общем согласии как в Иерусалиме так и в Антиохии в Деяниях 15.В Иерусалиме обсуждался вопрос о том, следует ли обрезать мужчин-язычников, принявших христианство. И, как Павел напомнил Галатам:

«Признав, что мне дан дар апостольства, Иаков, Кифа и Иоанн, эти столпы, протянули мне и Варнаве руку в знак того, что мы делаем общее дело, и согласились, что мы пойдем к язычникам, а они к евреям». (Гал 2: 9)

Это было важнейшим апостольским соглашением для Павла. У Симона, кстати, было двуязычное прозвище, Кифа на арамейском и Петр на греческом. Оба термина означали "Скала" или, если хотите, Рокки.

В Антиохии обсуждался вопрос о том, должна ли смешанная хрстианская община евреев и язычников соблюдать кошерные правила во время общей евхаристической трапезы. Должно ли оно быть кошерным для всех, когда христиане-язычники подчиняются христианам-евреям? Или это не в обще не должно быть кошерным, когда евреи христиане подчиняются языческим христианам?

Петр, Варнава и Павел сначала не принимали кошерность ни для кого, но когда Иаков Иерусалимский, брат Иисуса, потребовал кошерности для всех, другие апостолы согласились, все, кроме Павла. Он даже сказал, что переход Петра и других иудейских христианских лидеров от некошерности к кошерному для всех было чистым лицемерием «Так же двулично, как он, повели себя и остальные евреи. Двуличию этому поддался даже Варнава». (Гал. 2:13). Это было решающее апостольское разногласие для Павла. Вы можете почувствовать его шок , что “даже Варнава"!!!.

Возмущенный отказ Павла и его деспотичный язык в Антиохии вполне могли быть следствием остаточного шока от того факта, что в Иерусалиме тоже обсуждалось обрезание мужчин-язычников. Эта тема была поднята теми, кого он называет, довольно скверно, «Добивались этого лишь некие лжебратья, которые вкрались к нам, как лазутчики, чтобы разведать о нашей свободе, которая есть у нас благодаря Христу Иисусу, и вернуть нас в рабство». (2:4). Если бы Иерусалим принял решение в пользу обрезания для христиан-язычников, мандат Павла от Бога был бы отвергнут. Вы все еще можете почувствовать его шок на протяжении всего 2:1-14.

Помимо его специфического настроя не уступать, то, что он сказал Петру в Антиохии, на самом деле не соответствовало его собственному богословию. Мы оставим это сейчас, но вернемся к проблеме евхаристической еды в смешанных христианских общинах, не в Антиохии, а в Риме, в главе 6 и найдем там совсем другое решение данное не столь озлобленном Павлом. Но, в любом случае, результат в Антиохии был серьезным разрывом между Павлом и другими апостолами и «даже Варнавой», который неизбежно и с необходимостью оставил Павла свободным идти на запад к Эгейскому морю с его собственной независимой миссией, основанной главным образом в Коринфе и Эфесе. Он шел не только независимо от Варнавы, но и иначе чем Варнава. Разница не только в географии, но и в стратегии

Павел был городским человеком, и вся его апостольская деятельность прошла в городах. В этом отношении он очень отличался от Иисуса, выросшего в маленькой деревне, чья общественная деятельность была сосредоточенной в деревнях и небольших городах в сельской местности. Хотя Павел проходил через сельские районы, когда он путешествовал из города в город, в Деяниях или его письмах нет указаний на то, что он когда-либо стремился обратить в веру в деревнях и городах, через которые он проходил.

Павел фокусировал свои усилия не просто в городах, но в основном в городах, которые были столицами провинций: от рождения в Тарсе Киликийском, по опыту в Антиохии в Сирии, Фессалонике в Македонии , Коринф в Ахаии, и Эфес в Малой Азии. Какова была жизнь в крупных провинциальных городах?

Города Павла . Путешественники сегодня, в поисках прошлого мира Средиземноморья, видят "монументальные" руины, сооружений тысячелетней давности: улицы, канализации и арки; храмы, форумы и портики, акведуки, фонтаны и бани; одеоны, театры, амфитеатры и ипподромы. В некоторых городах сохранились виллы-дома богатых и влиятельных людей. Мы видим величие прошлого, и это очень впечатляет!

Но мы не видим, как жили "обычные" люди. Их здания исчезли, слишком плохо были построены, чтобы выдержать «бег времени». Немногие визуальные подсказки их существования помогают сегодняшним путешественникам представить их жизнь. Действительно, легко забыть, что они когда-либо были там. Павел жил и осуществлял своё апостольство среди обычных бедных людей.

"Обычные" люди того мира составляли подавляющее большинство городского населения. Они были городским рабочим классом. Наш список не может быть исчерпывающим, но его задача будоражить воображение: погонщики, носильщики, уборщики, смотрители общественных зданий, банщики; строители, каменщики, плотники; кожевники, мясники, пекари, прядильщики, ткачи; ремесленники в мастерских, работающих по ткани, коже, керамике, золоте, серебре, дереве и камне (помните, что все должно было быть сделано вручную); мелкие предприниматели и лавочники, продающие различные товары; поддонники, ищущие работу, а иногда и не находящие ее.

Городской рабочий класс также включал тех, кто не мог работать или мог работать лишь эпизодически по ряду причин: возраст, болезнь, отсутствие навыков, нехватка работы, физическая инвалидность и так далее. Они были нищими. Некоторые по необходимости становились нищими, другие полностью зависели от скудных ресурсов их семьи.

Были значительные различия между городским рабочим классом. Некоторые могли читать и писать, особенно если это требовалось для их работы. Некоторые из них были не только грамотными, но и знакомы с античной литературой, в том числе с еврейскими писаниями среди язычников-«боящихся Бога» (группа, которую нужно объяснить мы рассматриваемым ниже). Но большинство из них были бы неграмотными не из-за отсутствия интеллекта, а из-за отсутствия возможностей или необходимости.