Франсуа Мориак - Жизнь Иисуса

За двадцать лет до того, во время захвата страны Римской империей, другой галилеянин по имени Иуда ответил на тот же вопрос отрицательно и был за это убит вместе с единомышленниками. «Отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу» — таков знаменитый ответ Иисуса, он означает, что в голгофской драме, предуготованной от вечности, римлянам отводится лишь роль палачей. Израиль использует их, чтобы закласть свою Жертву, но сама Жертва принадлежит ему. Рим в лице Пилата не нашел в Иисусе ничего преступного.

Но где кончается власть кесаря и начинается власть Бога? Об этом можно спорить до бесконечности. До того дня, когда это слово было произнесено обреченным на смерть бедным непокорным Иудеем, кесарь был богом, а боги принадлежали империи больше, нежели империя богам. Но вот внезапно встает выше всякой тирании могущество Того, Кого освобожденный человек признает своим единственным Владыкой на земле и на небе. Человеческое сознание и впредь будет подвергаться наихудшим видам насилия, но отныне оно свободно: мучения будет испытывать лишь тело, а вся власть государства будет из века в век оказываться беспомощной перед силой святой души.

Поединок Синагоги и Сына Человеческого на время приостановился. Фарисеи больше ни о чем Его не спрашивают, боясь опять опозориться перед народом. Зная, что готовится, они терпеливо ждут. Иногда Назарянин провоцирует их: «Как говорите, что Мессия есть сын Давидов? Давид Господом называет Его; как же Он сын ему?» Но они уклоняются — они готовят Ему другой, кровавый ответ.

В ожидании Своего часа Сын Человеческий почти бездействует. Он разглядывает входящих в храм людей: книжников, облаченных в длинные одеяния, которых все почтительно приветствуют за их бесконечно долгие молитвы, богомольцев, кладущих пожертвования в кружку. Прислонившись к колонне в ограде храма, Иисус возмущается фарисеями, издевается над ними, но тут же умиляется, увидев вдову, которая отдает Богу все свое состояние. Что стоит милостыня, которая ничего нас не лишает? Мы, может быть, вообще никогда ничего не жертвовали.

В эти последние часы Иисус, казалось, прекратил борьбу и разглядывал прохожих. Так смутьян, выслеженный полицией, мог бы сидеть сегодня где-нибудь на террасе кафе, зная, что с минуты на минуту его арестуют.

Никто больше не привлекал Его внимания, и взгляд Его остановился на Храме. Рядом прозвучал знакомый голос:

— Учитель! Посмотри, какие камни, какие здания!

Но Иисус ответил:

— Придут дни, в которые из того, что вы здесь видите, не останется камня на камне. Все будет разрушено.

Никто из тех, кто пересекал с Ним Кедрон, протекающий у подножия Храма, и взбирался на Масличную гору, не осмелился что-либо сказать. Но все были крайне подавлены этим пророчеством — для иудея не могло быть ничего страшнее таких слов. Наконец, заговорили все разом:

— Учитель! Когда же это будет? И какой признак, когда это должно произойти?

Богочеловек, который шел к концу Своего пути и уже наполовину освободился от власти времени, в которое был погружен вот уже тридцать лет, будет говорить, не считаясь со сроками. Ибо Он и есть тот Иисус и тот Господь, для которого, как пишет Кифа в своем послании, «один день, как тысяча лет, и тысяча лет, как один день».

Многих смутило пророчество о разрушении Храма и города, они спутали его с концом мира. Вера многих была поколеблена словами: «Не прейдет род сей, как все это будет».

Да, это поколение стало свидетелем и жертвой гонений на христиан, осады и разрушения Иерусалима. Одни только христиане спаслись от римских воинов и укрылись в горах по совету Господа: «Когда же увидите Иерусалим, окруженный войсками, тогда знайте, что приблизилось запустение его. Тогда находящиеся в Иудее да бегут в горы… и тот, кто на поле, не обращайся назад взять одежду свою».

Но эти разрушения и небесные знамения, и землетрясения, которые возвестят начало конца, Иисус разделяет весьма неопределенными промежутками времени: «И Иерусалим будет попираем язычниками, доколе не окончатся времена язычников». Иисус из вечности окидывает взглядом ход истории, сейчас Он говорит не как человек, предсказывающий будущее, но как Сын Божий, который, пренебрегая известной им последовательностью событий, кричал фарисеям: «Прежде нежели был Авраам, Я есмь». И Он, зная все, понимал также, что вводит их в заблуждение, ибо они не могут видеть так, как видит Он. Но это благое заблуждение вооружит их такой крепкой надеждой, что они завоюют мир. Слава обреченного мира, который скоро погибнет, теряет в их глазах всякую ценность. Возможно, их рвение остыло бы, знай они, что спустя девятнадцать веков христиане все еще будут ждать пришествия Сына Человеческого.

В действительности же Господь, смешивая будущие события, не обманывает их. Конец мира для всех наступает в день нашей смерти. Это верно для каждого в отдельности, ибо никто не знает ни дня, ни часа, когда для него померкнет солнце, луна перестанет лить свет на лужайки его детства, а звезды разом исчезнут в бесконечном мраке, который сомкнется над ним. В жизни каждого из нас, когда мы совсем того не ждем, внезапно появляется антихрист, приходят лжепророки с ядом и чародеи с зельями: «Итак, бодрствуйте, потому что не знаете ни дня, ни часа». Безумны девы, не взявшие с собой масла и уснувшие в ожидании запоздавшего жениха; их будит среди ночи страшный крик: «Вот, жених идет!» Ужас внезапной смерти.

Но несомненно и то, что Иисус однажды придет на облаке в великой силе и славе. И в тот день «время язычников» покажется нам таким же непродолжительным, каким видел его Христос во дни Своей земной жизни. В том свете, который полностью высветит судьбу не столько народов или царств, сколько каждой человеческой души, история мира станет историей миллиардов отдельных людей. И окажутся козлы по левую сторону, а овцы — по правую.

«Тогда скажет Царь тем, которые по правую сторону Его: „Придите благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира: ибо алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне“». Тогда праведники скажут ему в ответ: «Господи, когда мы видели Тебя алчущим и накормили? или жаждущим, и напоили? Когда мы видели Тебя странником, и приняли? или нагим и одели? Когда мы видели Тебя больным, или в темнице, и пришли к Тебе?» И Царь скажет им в ответ: «Истинно говорю вам: так как вы сделали это одному из братьев Моих меньших, то сделали Мне».

Вот где источник надежды! Значит, все те, кто обнаружит, что их ближним был сам Иисус, принадлежат к числу людей, которые не знают Христа или Его забыли. В противном случае они не задали бы Ему такой вопрос. И все-таки они и есть Его возлюбленные. Тот, в чьем сердце живет любовь, не может не служить Христу. Он может думать, что ненавидит Его, а на деле он посвятил Ему жизнь, ведь Иисус скрывается среди людей, Он прячется под видом бедных, больных, плененных и пришельцев. Многие из тех, кто формально служит Ему, никогда Его не знали, а большинство тех, кто даже имени Его не знает, услышат в последний день слова, которыми откроются для них врата блаженства: «Это Я был теми детьми и рабочими; это Я плакал на больничной койке; Я был тем убийцей, которого ты утешал в камере».