Билли Грэм - Многоликость смерти

Элизабет Кублер-Росс внесла ощутимый вклад в понимание психологии умирания и смерти, но её выводы составляют большой контраст с христианской надеждой. Когда её спросили, как религиозное мировоззрение влияет на принятие пациентом смерти, она ответила: «У меня было очень мало действительно верующих людей. Эти немногие — я имею в виду имеющих глубокую внутреннюю веру — прошли путь к смерти гораздо легче. Но таких было действительно очень немного. Некоторые пациенты становятся более религиозными, приближаясь к своему концу, но это не оказывает достаточного эффекта».

Мой тесть, который видел много умирающих, говорил, что во время смерти наблюдается огромное различие в её принятии между верующими и неверующими.

В противоположность мучениям и ужасу тех, которые не имеют надежды на вечность, христиане обращаются ко Христу за упованием и мужеством. Наша вера в Христа сохраняет нас, чтобы мы «не скорбели, как прочие, не имеющие надежды» (1 Фессалоникийцам 4:13).

Какие бы страдания или муки ни пришлось перенести нам или тем, кого мы любим, мы имеем обетование Его помощи и участия. Нам обещано новое тело, свободное от боли, совершенное и вечное, как у Него. В этом наша неумирающая надежда.

Путешествие через долину смерти может быть невероятно тяжёлым, но что за прекрасная цель ожидает нас впереди, если мы совершаем свой путь с Иисусом Христом!

«Раньше всегда было «время рождаться и время умирать». Сегодня, благодаря возможности продлевать жизнь, каждый из нас, вероятно, должен будет сделать выбор для самих себя или наших близких... Слишком долго — это сколько?»

В Его руке душа всего живущего и дух всякой человеческой плоти.

ИОВ 12:10

Если я когда-нибудь заболею так сильно, что только аппаратура будет поддерживать мою жизнь, пожалуйста, попроси доктора выдернуть из розетки шнур».

Жаклин Коул было сорок четыре года, когда её муж, пресвитерианский священник Гарри Коул, стал перед выбором исполнить или проигнорировать эту просьбу. Весной 1986 года у Жаклин случилось сильное кровоизлияние, и она пролежала в бессознательном состоянии сорок один день. Когда состояние Жаклин стало безнадёжным, её муж решительно попросил судью дать своё разрешение, чтобы, согласно собственному желанию его жены, доктора позволили ей умереть. Однако судья решил, что рано отказываться от надежды, и через шесть дней после этого Жаклин открыла свои глаза, улыбнулась и радостно ответила на поцелуй мужа. «Чудеса всё-таки случаются, — сказал

счастливый священник.- Я думаю, что мы намутили много воды в вопросе о праве человека умереть».

Никогда прежде во всей человеческой истории не было таких споров вокруг этого животрепещущего и трудного вопроса. Раньше всегда было «время рождаться и время умирать» (Екклесиаст 3:20). Сегодня, однако, благодаря возможности продлевать жизнь, каждый из нас, вероятно, должен будет сделать выбор для самих себя или для наших близких. Как долго мы можем жить «взаймы»? Сколько это — слишком долго? Какие медицинские, правовые и моральные принципы приемлемы в этом случае? Какими правилами руководствоваться?

Вопрос эвтаназии и «права умереть» по своей популярности скоро сравнится с вопросом об абортах, как наиболее жизненная и трудно разрешимая проблема нашего времени.

Мы имеем право умереть

Иногда мы путаем право умереть с вопросом эвтаназии (разрешённым убийством тех, кто сильно страдает). Но это не одно и то же. Понятие «Право умереть» определяется как личное дело каждого человека решать, должны ли иметь место экстренные или «героические» меры для продолжения его жизни в случае, если смерть почти неизбежна. Жизнь освящена и дана нам от Бога, поэтому мы никогда не должны либерально относиться к неестественному прекращению жизни. Вот почему большинство христиан, серьёзно верящих Библии, выступают против абортов и эвтаназии. В то же самое время не всегда ошибочным является позволить смерти занять своё место, когда жизнь поддерживается только благодаря особым усилиям медицины. В этом и заключается различие между продолжающейся жизнью и искусственной отсрочкой смерти.

Стоя у кровати кого-либо, кто живёт только благодаря множеству аппаратов, прикреплённых к его телу, мы начинаем понимать, как гуманная медицина может превратиться в антигуманную. Когда лечение человека перестаёт во всех смыслах быть гуманным, большинство из нас хотят иметь право отказаться от такого лечения.

Можете ли вы сами для себя решить, должны ли применяться к вам поддерживающие жизнь процедуры или нет? Члены медицинских ассоциаций Лос Анжелеса и госпиталей Калифорнии опубликовали несколько рекомендаций касательно согласия и несогласия с такого рода лечением. Первый принцип затрагивает всех нас. Он гласит:

Правом каждого человека является принимать своё собственное решение, касающееся медицинской заботы о нём, после того, как он будет информирован о преимуществах, риске и последствиях возможного лечения, даже если вследствие этого решения сократится продолжительность его жизни.

Мы всегда имеем право сказать: «Стоп, достаточно».

Но личное право выбора часто очень расплывчатое понятие. Например, многие люди подписывают «жизненное завещание» прежде, чем они окажутся в таком состоянии, когда не смогут сами решать вопрос о продолжении или поддержке их жизни. Что это за жизненное завещание? Является ли оно чем-то, на что мы можем рассчитывать в то время, когда будем неспособны принять решение о своей жизни или смерти?

Жизненное завещание — это документ, составленный и подписанный человеком, когда он ещё имеет способность продиктовать свою последнюю просьбу. Обычно жизненное завещание отрицает применение каких-либо искусственных мер для продления жизни человека в вегетативном состоянии или в необратимой коме.

На первый взгляд это кажется неплохой идеей. Почему бы не объяснить заранее, какое лечение мы хотели бы получать, прежде чем наступит время для принятия такого трудного решения? К сожалению, всё не так просто. Сейчас моё здоровье вполне благополучно. Если я начну писать моё жизненное завещание, оно будет далеко от того, что я буду чувствовать, находясь в более тяжёлых условиях. И когда это время наступит, то мои мысли могут принять совершенно другой оборот. Также и руководство Калифорнийского Комитета по Биомедицинской Этике мудро советует: «даже когда пациент непосредственно указывает на согласие или несогласие с поддерживающими жизнь процедурами, всё же следует проконсультироваться с его ближайшими родственниками, придавая большое значение их мнению».

В конце концов существует вопрос эвтаназии и самоубийства, на который «жизненное завещание» не имеет ответа.