Сэм Харрис - Конец веры. Религия, террор и будущее разума

На протяжении Средних веков и эпохи Ренессанса люди верили в то, что болезни могут насылать демоны и колдуньи. До нас дошел рассказ об одном процессе, где хрупких старых женщин обвиняли в том, что они убивали здоровых мужчин и ломали шеи их лошадям — в чем сами подозреваемые признались под пытками — и похоже, никому это не показалось неправдоподобным. Палачи даже оправдывали примененные пытки с помощью извращенной логики: дьявол, думали они, делает своих сторонников нечувствительными к боли, даже если те взывают о пощаде. Таким образом, на протяжении веков мужчин и женщин, виновных лишь в том, что они были уродливыми с виду, старыми, одинокими или психически нездоровыми, осуждали за невероятные преступления и затем убивали во славу Бога.

Прошло около четырех веков, и некоторые клирики стали понимать, насколько все это безумно. Вот к какому выводу пришел Фридрих Шпее: «Пытки наполняют нашу Германию ведьмами и неслыханными злодействами, и не только Германию, но и любую другую страну, где подозреваемых пытают… Все мы еще не признались в колдовстве только потому, что не все испытали на себе пытки» [88]. Однако Шпее пришел к своему разумному заключению лишь потому, что его скептически настроенный друг, герцог Брауншвейгский, вел дело женщины, подозреваемой в колдовстве, которую пытали и допрашивали в его присутствии. Несчастная женщина дала показания о том, что видела самого Шпее на горе Броккене, который мог принимать обличье волка, козла и других животных, и что собиравшиеся там ведьмы родили от него множество детей с жабьими головами и ногами паука. По счастью, Шпее узнал об этом от своего друга и, уверенный в собственной невиновности, он здесь же сел писать свой труд Cautio Criminalis (1631) о несправедливости процессов над ведьмами и колдунами [89].

Однако, отмечает Бертран Рассел, не всем благоразумным людям так везло, как Шпее:

Отдельные рационалисты, даже когда преследование ведьм было в самом разгаре, высказывали обоснованные сомнения в том, что женщины с помощью каких-то манипуляций действительно способны вызвать бури, град, гром и молнию. С подобными скептиками безжалостно расправлялись. Так, в конце XVI века Фладе, ректор Трирского университета и председательствующий судья, который сам осудил великое количество людей за колдовство, начал испытывать сомнения: а что, если признания подозреваемых объясняются лишь желанием избежать пыток на дыбе? После этого он перестал выносить обвинительные приговоры. Тогда его обвинили в том, что он продал себя сатане, и подвергли тем же пыткам, которым он раньше подвергал других. Подобно прочим, он признал себя виновным, и в 1589 году его удушили и сожгли [90].

И даже в 1718 году (когда в Англии начали вводить прививки от оспы, а английский математик Брук Тэйлор совершенствовал системы исчисления) это безумие остается значимой социальной силой. Чарлз Мэкей описывает следующий инцидент, произошедший в Кейтнессе (на северо-востоке Шотландии):

Один местный плотник, человек недалекого ума по имени Уильям Монтгомери, страстно ненавидел кошек. По какой-то загадочной причине эти животные устраивали кошачьи концерты на его дворе. Он недоумевал: почему кошки мучают именно его, а не кого-то из его соседей? И он пришел к мудрому выводу, что ему досаждают вовсе не кошки, но ведьмы. Это мнение поддержала его служанка, которая клялась, что не раз слышала, как эти кошки переговариваются между собой человеческими голосами. И вот когда несчастные создания в очередной раз собрались на его дворе, отважный плотник был готов к их вторжению. Он кинулся на них, вооруженный топором, кинжалом и палашом. Одну тварь он ранил в спину, другую в бок, третьей рассек лапу топором, но ни одной не смог поймать. Прошло несколько дней, и умерли две старые женщины из его прихода. В процессе подготовки умерших к погребению на их телах нашли шрамы от свежих ран: у одной на спине, у другой — на боку. Плотник и его служанка не сомневались в том, что это были те самые кошки, и об этом событии заговорило все графство. Все стали искать новые доказательства и вскоре нашли одно, причем чрезвычайно важное. Оказалось, что Нэнси Гилберт, нищая старуха лет семидесяти, лежит в кровати со сломанной ногой. Она выглядела достаточно уродливо, чтобы сойти за ведьму, и все пришли к выводу, что это одна из кошек, пострадавшая от рук плотника. Последний, когда ему рассказали об этом подозрении, подтвердил, что действительно ударил одну из кошек палашом, повредив ей лапу. Нэнси немедленно вытащили из постели и отволокли в тюрьму. Пока еще к ней не применяли пыток, она могла связно объяснить, где и когда сломала ногу, но это показалось допрашивающим неудовлетворительным. Умелое использование аргумента боли заставило ее переменить свои показания: она призналась, что действительно бьша ведьмой и что ее действительно в ту ночь ранил Монтгомери, а также добавила, что и две недавно умершие женщины бьши ведьмами, и назвала еще множество других имен. Бедняга так сильно страдала, очутившись вне дома и от пыток, что она умерла в тюрьме на следующий день [91].

Это очередная яркая иллюстрация того, к чему приводят некоторые представления, но кроме этого нам следует обратить внимание на ту логику, которую используют охотники на ведьм, чтобы подтвердить свои подозрения. Они ищут корреляции, причем определенного свойства: не любая пожилая женщина здесь подойдет, но только с травмой подобной той, что получила кошка. Если вы верите в возможность того, что старая женщина способна превратиться в кошку, все остальное просто наука.

Церковь официально запретила пытки только с выходом буллы папы Пия VII в 1816 году.

Антисемитизм [92]столь же невозможно отделить от доктрины церкви, как арки — от готического собора, и эту ужасающую истину евреи слишком хорошо усвоили уже в первых столетиях нашей эры. В рамках данной книги мы не можем достаточно подробно рассмотреть историю антисемитизма, как и историю инквизиции. Но мне хочется коснуться данной темы по той причине, что иррациональная ненависть к евреям породила множество последствий, которые мы все остро ощущаем и сегодня. Антисемитизм присущ и христианству, и исламу, представители обеих этих традиций думают, что иудеи исказили Божье откровение. Кроме того, христиане также обычно думают, что евреи убили Христа, и само существование еврейского народа отрицает его статус как Мессии. И в любом случае ненависть к евреям порождена верой: христианской, мусульманской и иудейской.

Нынешние мусульмане позаимствовали многие антисемитские представления у христиан. Так, «Протоколы сионских мудрецов», антисемитская подделка, появившаяся на свет в России и ставшая источником многих конспирологических теорий, связанных с евреями, в нынешнем арабском мире считается авторитетной книгой [93]. В недавно вышедшей статье в «Аль-Акбар», одной из ведущих каирских газет, автор писал о том, что теперь проблема мусульманского антисемитизма настолько глубока, что ее не устранит рукопожатие в Розовом саду Белого дома. «Нам надо благодарить Гитлера, блаженной ему памяти, который заранее отомстил за палестинцев самым отвратительным преступникам изо всех, кто был на земле… Хотя у нас есть повод быть недовольными Гитлером за то, что он не отомстил им еще сильнее» [94]. Такие статьи выходят в умеренном Каире, где мусульмане пьют алкоголь, ходят в кинотеатры и любуются танцами живота — и где правительство активно борется с фундаментализмом. Несомненно, уровень ненависти к евреям в мусульманском мире достигает белого каления.