Этери Чаландзия - Еврейский вопрос: Беседы с главным раввином России

Иудаизм никогда не был однороден, в нем всегда существовали течения и направления. Уже в I в. н. э. историк Иосиф Флавий описывает четыре основные «философские школы» иудеев. Речь идет о фарисеях, саддукеях, ессеях и зелотах. Представители всех четырех направлений исповедовали иудаизм, но если фарисеи верили в жизнь после смерти, то саддукеи не разделяли этого убеждения. Ессеи не имели жен и не верили в жертвоприношения в Храме. Зелоты во многом соглашались с воззрениями фарисеев, но были, как сказали бы сегодня, более фанатичны в своем следовании законам Всевышнего.

Сегодня основным направлением считается ортодоксальный иудаизм, буквально – «правильное мнение». Большая часть верующих евреев принадлежит именно к этому направлению. Сформировалось оно в конце XIX в., хотя сам термин появился значительно раньше, в конце XVIII в., и носил негативный характер. Ортодоксами называли тех, кто противился изменениям в религиозной жизни евреев и придерживался Галахи в том виде, в котором она зафиксирована в Талмуде. Родоначальником ортодоксального иудаизма считается рабби Моше Софера, уроженец Братиславы. Он вполне определенно высказывался в адрес всевозможных изменений. «В соответствии с Торой нововведения запрещены», – считал он и резко выступал против любых реформ, даже если они не противоречили Галахе.

Помимо ортодоксов в России сегодня есть ультра– ортодоксы, хасиды, реформисты и небольшая община традиционалистов. Можно сказать, что, так или иначе, все эти направления существуют в рамках ортодоксального иудаизма, но, поскольку разные духовные наставники по-разному толковали одни и те же законы, основываясь на более понятном и близком для себя мнении, верующие отдавали предпочтение тем или другим.

Не все разночтения однозначно принимаются в религиозной среде. Например, многие идеи и нововведения реформистов вызывают скептическое отношение к ним со стороны ортодоксов. Для многих верующих евреев реформистская община – не вполне серьезная организация. Ее прихожане имеют некоторое понятие о еврействе, они соблюдают законы, кашрут, приходят в синагогу по субботам и читают Тору, но суббота для них не является особенным днем, шаббат как таковой они не соблюдают. Парадоксально, но порой отношение к реформистам гораздо хуже, чем к тем евреям, которые вообще ничего не соблюдают и не ходят в синагогу.

Сегодня самые мощные реформистские общины существуют в Штатах и Израиле, а зародилось это движение в Германии в XVIII в. и получило большое распространение в Чехии, Румынии, Австрии, балканских странах и особенно в Венгрии. В Польше и Чехии, напротив, мощные религиозные авторитеты всегда активно противостояли этому движению. А в Германии реформистских синагог очень много, и по внешнему виду их практически не отличить от католических кирх. Именно в этой стране мысль о том, что иудаизму необходимы реформы, получила наибольшую популярность. И есть мнение, что именно за это, как за тяжелый грех, Всевышний наказал немецких евреев, уничтожив их в огромном количестве во время Холокоста.

Сегодня, когда евреи живут в рассеянии по всему свету, даже в местах их массового проживания нет религиозного единства. Взять такой мегаполис, как Нью-Йорк. Там насчитывается около трех миллионов евреев. В районах, где торгуют бриллиантами и золотом, сплошь одни евреи. Вся 47-я улица наводнена евреями, причем религиозными, соблюдающими все от и до. То же самое в Бруклине. А вот где-нибудь в фешенебельном районе Нью-Йорка синагога будет, скорее всего, реформистская.

Реформисты не то чтобы отменили, но сильно смягчили правила, объявили послабления в соблюдении Субботы и кошерности, и для многих верующих это оказалось очень привлекательно. Я был в нескольких таких общинах во время поездки по Соединенным Штатам и могу сказать, что подобные изменения привели к тому, что иудаизм из вероисповедания превратился у реформистов в религиозный клуб по интересам. К реформистской синагоге по субботам съезжаются на машинах, раввином или кантором может оказаться женщина, теоретически у реформистов может быть и женщина-шойхет (резник), но я о таких случаях не знаю. Возможно, просто потому, что эта деятельность физически тяжела для женщины. Богослужения больше похожи на концерты. В семинарии в Будапеште, где я учился, по пятницам и субботам играет орган, поет смешанный хор. В молитвенном зале у реформистов нет балконов для женщин. Там все вместе сидят в одном помещении. На какое-нибудь торжество, например день рождения или бар-мицву, вся семья в полном составе поднимается на амвон и бабушки, дедушки, мамы, папы и сестры поют под фортепиано. Настоящий еврейский клуб!

В иудаизме не принято во время субботней молитвы вызывать женщин к Торе, а у реформистов в Америке я несколько раз видел и такое. Конечно, для человека ортодоксального, хранящего традиции, все это совершенно неприемлемо. И в России раньше ничего такого не было, только с течением времени реформистское направление получило развитие и у нас.

Но наша история специфическая, и в каком-то смысле здесь реформисты принесли и приносят пользу. Все-таки за семьдесят лет советской власти мы оказались страшно далеки от религиозных традиций. Выросло несколько поколений, не имеющих никакого понятия об иудаизме. Оказавшись в ортодоксальной синагоге без знания языка и без подготовки, сложно принимать полноценное участие в жизни общины. Субботние молитвы для человека, который вообще ничего не понимает, стали большой нагрузкой. Поэтому, конечно, когда появились молельные дома, скажем так, с облегченными правилами, они начали приносить ощутимую пользу. В пятницу вечером пусть под гитару и некошерную колбасу, но люди собирались, знакомились, общались. Многим это нравилось. Со временем у них просыпалась потребность изучать основы иудаизма, узнавать больше. Кто-то проникался и из среды реформистов приходил к нам, в ортодоксальную синагогу. Я знаю многих молодых людей, которые именно таким путем пришли в ортодоксальный иудаизм, заинтересовавшись вопросами веры и почувствовав, что за всем этим существуют какие-то глубокие, важные для человека вещи.

Конечно, любая медаль имеет две стороны, и облегченные правила, принятые у реформистов, способствуют нежелательной для верующих евреев ассимиляции. В той же Америке все очень просто: захотел стать евреем, сходил в микву – и ты еврей. И широко распространенные там смешанные браки в реформистских общинах совершают легко и просто. Другое дело, что в Израиле эти браки не признают. Всегда смотрят, какой раввин подписал свидетельство, и, если это раввин-реформист, в среде ортодоксальных евреев серьезного отношения к документу не будет.