Олег Давыдов - Места силы Русской Равнины. Том 3. Места силы 61—90

Спасский (Спасо-Преображенский) мужской монастырь. Это самый древний монастырь не только в Муроме, но едва ли и не во всей России (поскольку Украинские монастыри теперь за границей). Говорят, он основан еще князем Глебом, которого муромцы прогнали, когда он вздумал их крестить. Первое летописное упоминание Монастыря Спаса-на-Бору – под 1096 годом

Но оно может предложить вечный брачный контракт. В православном варианте мифа о Петре и Февронии под старость они постригаются в монахи. Но остаются все той же идеальной супружеской парой. Когда Петр чует смерть, он посылает к Февронии сообщить, что умирает. То есть – и ей, значит, пора. Она просит подождать, пока не закончит вышивку (как Пенелопа, ткущая в окружении женихов). Петр торопит, Феврония вышивает. Но вот она втыкает иголку в ткань и кончает одновременно с Петром свой земной век. Таков древний обычай. Он еще и сейчас кое-где сохраняется: жена должна взойти на погребальный костер вместе с мужем. В Индии это называется сати.

Воскресенский монастырь. Слева за колокольней Введенская церковь, справа (в лесах) Воскресенский собор. Монастырь действующий. Там такие злые монашки!

Церковь, конечно, пыталась воспрепятствовать последней воле супругов, заготовивших себе один гроб на двоих. Хотела хоть после смерти отнять Петра у Февронии (под предлогом: нельзя же, монахи). Но догма священного брака диктует: муж и жена должны остаться вместе не только до гроба, но и за гробом. Вечером нашу чету разделили, а наутро нашли в одном гробу. И так до трех раз. Что ж, смирились, Феврония вновь победила. Похоронили их возле храма Рождества Богородицы. Теперь он разрушен, а мощи Петра и Февронии лежат в соборном храме Троицкого монастыря.

Троицкий монастырь. Слева крыльцо храма, в котором покоятся общем гробу мощи Петра и Февронии

Покидая озеро Бабье 18 18 См. Том Второй, главу «Пятьдесят девятое – Бабье озеро». , я думал, что напрасно пришел сюда. Чудес никаких не увидел, устал смертельно, а надо еще как-то дойти до машины: почти двадцать километров. У моста через речку Озериху я лег на мокрую землю и вдруг увидал торчащую из-под моста голову, вроде – дельфина, пожирающего мелких рыбешек. Присмотрелся – нет, это не дельфин, скорей крокодил или ящер. Вполне, впрочем, мирный.

Мост через реку Озериху, из-под которого выглянул ящер

Далее. Я спускаюсь к реке, начинаю его убеждать не есть рыбок, обнимаю за талию, провожаю обратно под мост. Он сокрушенно уходит вверх по Озерихе, а я достаю белый хлеб и начинаю кормить рыб. Их мало – ящер многих сожрал и спугнул. Но на хлеб они возвращаются. И я вижу, как с той стороны, куда ушел ящер, появляются две женщины. Вполне! Одна чуть постарше, другая – совсем молодая. Лиц, впрочем, не вижу, поскольку весь сосредоточен где-то в заманчивой области ляжек и лобков. Узкие шорты лишь слегка прикрывают интереснейшие анатомические подробности, которые и возвращают мое внимание к темноте под мостом, из которой явился ящер.

Вопрос: какого пола Змей 19 19 См. Том Первый, главу «Семнадцатое – Волосово». -Дракон-Крокодил, побиваемый на иконах Георгием Победоносцем 20 20 См. Том Первый, главу «Восемнадцатое – Перынский холм». ? Мужского? А из чего это следует? Ни из чего, это просто все знают. Но почему ужасного Дракона держит на привязи женщина? Потому что он ее поработил? Или, может, она его приручила? Ну, а если дракон все же женского пола?

Валентина окликнула меня: пошли. Я огляделся. Пес Осман по колено в воде что-то вынюхивает. Справа деревня Раскаты. Позади меня Бабья гора. Где-то слева вдали угадывается река Ветлуга. Яркий октябрьский день. Пошли.

Место силы Бабья гора лежит между реками Ветлуга и Уста

Когда-то Ветлуга была водным путем, соединяющим Волгу с Северной Двиной. И по Ветлуге же проходила граница между Московией и Казанским ханством. Поэтому здесь так много типичных для фронтира легенд о разбойниках и их кладах (я говорил 21 21 См. главу «Шестьдесят первое – Монахов ров». об этом в связи с Литовской границей). Легенды Ветлужского пограничья имеют свою изюминку. В них обычно действует женщина. Она может мстить разбойникам (будь то татары или русские), топить их в реке, например, ценой собственной жизни. Может быть подругой разбойника, но от ревности – тоже топить его (и топиться). А может и сама быть разбойницей. На Бабьей горе как раз обосновалась банда из двенадцати мужиков, во главе которой стояла атаманша Степанида.

Сейчас река ушла в сторону от Бабьей горы. А во времена Степаниды текла прямо у подножья (там теперь старица). С горы было удобно наблюдать за ползущими по излучине реки судами. Всегда можно было правильно оценить ситуацию, подготовиться и напасть (или бежать).

Это и есть Бабья гора

Существует несколько вариантов легенды о Степаниде, точнее – ее гибели. В одном варианте Степанида бросилась в реку с горы, чтобы не доставаться живой пришедшим ликвидировать банду стрельцам. В другом – разбойники не поделили добычу и, чтобы не ссориться, бросили ее в Ветлугу, а жадная атаманша прыгнула в реку вслед за сокровищем и утонула. Еще: разбойники вышли из-под контроля и убили свою патронессу, а тело ее то ли бросили в реку, то ли закопали в горе. Во всех этих байках верно одно: Степанида погибла. Но дух ее витает у Бабьей горы. Ночами там слышатся вопли и стоны, а иногда на горе видят женщину с распущенными волосами. Место жуткое. Особенно – осенней ночью. В том, что там живет какая-нибудь Степанида, у меня нет сомнений. И живет она там уже тысячи лет. Стрельцы и разбойники – наносное, а вот баба, как-то связанная с рекой, это – доподлинно.

Река Ветлуга