С. Неаполитанскаий - Мандукья-упанишада и Гаудапада-карики. Ничто никогда не рождалось

Действительно, если нет связанной дживы, в чем смысл поиска освобождения? Освобождение может искать только тот, кто связан. Только искатель освобождения должен совершать все поиски посредством различных садхан. Когда самого ищущего не существует, где же поиск? С точки зрения Турии, он также не существует. Как насчет освобожденного человека? Когда нет связанного человека, где потребность в освобождении? Все зависит от того, какое «я» спрашивает?

Шанкара комментирует: «Атман воображается как бесчисленное множество сущностей, таких как прана, и т.д., которые нереальны и воспринимается только по незнанию, но не с точки зрения высшей реальности. Ведь если ум не активен, никто никогда не сможет воспринимать какой-либо объект. Следовательно, объекты, которые воспринимаются активным умом как существующие, невозможно представить себе существующими с точки зрения высшей реальности».

Ср. с текстом «Апарокшанубхути» (129): «Когда ты думаешь об объекте, ум воистину отождествляет себя с ним, а когда думаешь о пустоте, он действительно становится пустым, когда размышляем о Брахмане он достигает совершенства. Итак, чтобы достичь совершенства, нужно постоянно думать о Брахмане».

Как отмечает Анандагири, с точки зрения высшей реальности не существует кальпаны, или идеи, которая заставляет воспринимаемые объекты, казаться отдельными от Брахмана. С этой точки зрения Брахман есть всё всегда и везде. Это представление происходит из-за незнания, такое объяснение дается с эмпирической точки зрения. Они нереальны потому, что одной из характеристик этих воспринимаемых объектов является их изменчивость. Эта недвойственная характеристика Атмана является коррелятом двойственности. Следовательно, эта концепция недвойственности не свободна от невежества. В отличие от изменчивых состояний Атман представляется недвойственной сущностью. Следовательно, они возникают и пропадают вместе. Атман находится за пределами кальпаны, или умственной деятельности. Следовательно, Атман с высшей точки зрения не может быть назван одним, если этот термин используется как противопоставление множеству или двойственности. Недвойственность – это отрицание всех мыслей о двойственности. Такие сущности, как прана и т. д., которые воспринимаются существующими, с высшей точки зрения идентичны Атману. Они подобны объектам сновидений, которые при пробуждении идентифицируются с умом. Только с точки зрения бодрствования мы знаем их как иллюзию; и ища причину такой иллюзии, мы указываем на Атман как на ее субстрат. Даже когда ум движется в эмпирическом плане, он достигает покоя, если обнаруживает единство, лежащее в основе разнообразия. Только недвойственность рассеивает наши сомнения и делает нас счастливыми.

Никхилананда указывает, что высшее учение Веданты состоит в том, что реален только Брахман. То, что известно как бхавы, или множественные явления, есть не что иное, как Брахман. Как змея тождественна веревке с точки зрения познания, или как объекты сновидения суть не что иное, как ум, так и различные объекты воспринимаются нами ничем иным, как Брахманом. Когда человек воспринимает веревку как змею, он боится. Этот страх основан на незнании. Точно так же, когда человек обнаруживает, что объекты отделены от Атмана, он чувствует привязанность к ним или отвращение к ним и соответственно страдает. Но высшее блаженство достигается, когда человек осознает, что все есть Брахман. С точки зрения Истины феноменальный мир или даже его идея не существуют отдельно от Брахмана. Всё есть недвойственный Атман. Даже то, что кажется нереальными бхавами, является недвойственным Атманом для джняни. Атман нельзя назвать ни объектом, ни субъектом; ни материей, ни сознанием; ни двойственным, ни недвойственным. После отрицания материи слово «сознание» теряет актуальность; точно так же слово «вечный» относится только к «невечному».

Шанкара комментирует: «Почему недвойственность называется высшим блаженством? Человек страдает, когда находит различия в форме множественности, т. е. когда находит объект отдельно от другого. Ибо, когда это многообразие вселенной со всеми относительными феноменами, состоящими из праны и т. д., воображается в недвойственном Атмане, высшая реальность осознается как тождественная Атману, тогда только множественность перестает существовать, то есть прана и т. д., отделены и не отделены от Атмана». Здесь Гаудапада говорит: чем больше вы исследуете двойственный феноменальный мир, тем больше он становится таинственным, поэтому он называется майя или анирвачарниям (неописуемый); это похоже на сон, мы не можем сказать, что его не существует, поскольку он доставляет нам много забот. Майя безначальна, но вместе с тем, она может быть устранена с помощью знания Брахмана, т. е. имеет конец.

У майи две основные функции: 1) сокрытие истинной природы вещей (аварана-шакти) и 2) проекция авидьи – неведения (викшепа-шакти). Таким образом, мы не можем сказать, что мир не существует, равно как и не можем сказать, что он существует. Это загадка. Материя тоже не поддается определению. Гален Стросон прав в том, что именно материя – это тайна, а не сознание. Прежде чем пытаться объяснить сознание, нам нужна приемлемая модель материи.

Шанкара комментирует: «Таким образом, превозносится совершенное знание, описанное выше. Мудрецы, которые всегда свободны от всех пороков, таких как привязанность, страх, злоба, гнев и т. д., кто предан созерцанию, кто может различать реальное и нереальное и кто может уловить суть смысла Вед, осознают настоящую природу этого Атмана, который свободен от всех фантазий, а также свободен от этой иллюзии многообразия. Этот Атман – полное отрицание феномена двойственности, и поэтому он недвойственен». Хотя агностики заявляют, что реальность невозможно постичь, Анандагири считает, что реальность, безусловно, можно осознать, если у ученика есть необходимая подготовка для такого осознания. Непознаваемость реальности, сознания и т. п. обусловлена не «когнитивной закрытостью» (см. работы Колина МакГинна, Фридриха Хайека, Оуэна Фланагана), а недостаточным совершенством когнитивных инструментов, которое возможно преодолеть.

jaḍaval lokam ācaret: jaḍa – тупой, глупый, безумец, юродивый; неодушевленный, инертный и т. п. Исаева переводит: «следует вести себя в мире подобно несведущему чудаку». Видушекхара Бхатачарья переводит «подобно глупцу среди людей». В Джабала-упанишаде (6) говорится: «Подобным образом жили люди, которых называли парамахамсами – Самвартака, Аруни, Шветакету, Дурвасас, Рибху, Нидагха, Джадабхарата, Даттатрея, Райватака и другие, которые не имели видимых отличительных знаков, мотивы их поведения были неведомы окружающим; они вели себя подобно безумцам, но при этом они не были безумцами». Ср. в Ману-смрити (2.110): nāpṛṣṭaḥ kasyacid brūyān na cānyāyena pṛcchataḥ | jānann api hi medhāvī jaḍaval loka ācaret || – «Не будучи спрошен, пусть никому [ничего] не объясняет, а также спрашивающему неправильно; знающий мудрец пусть ведет себя в мире, как немой». (Законы Ману / Пер. С. Д. Эльмановича. М.: Ладомир, 1992). См. также Воронкова Е. А. Юродство как транскультурный религиозный феномен [Текст]: Амурский гос. ун-т. – Благовещенск, 2011; Ростова Н. Н. Человек обратной перспективы: опыт философского осмысления феномена юродства Христа ради. – М.: Издательство Московского государственного индустриального университета (серия «Современная русская философия»), 2008.