Мирча Элиаде - История веры и религиозных идей. Том 3. От Магомета до Реформации

Как правило, когда неофит лежит без сознания в юрте, члены его семьи обращаются к шаману, который позднее станет его учителем. В других случаях после посвятительного расчленения новиций сам идет на поиски учителя, чтобы овладеть всеми секретами мастерства. Обучение состоит в передаче ученику эзотерического знания, иногда в состоянии экстаза; иначе говоря, шаман-наставник внушает своему ученику знания тем же способом, каким это делают демоны и духи.

У якутов учитель берет душу ученика в долгое экстатическое путешествие, которое начинается с восхождения на гору. Учитель показывает ученику с высоты дорогу и ее разветвления, от которых в свою очередь разбегаются тропинки к горным отрогам; там затаились болезни, угрожающие людям. Затем учитель вводит ученика в юрту; они надевают шаманские одеяния и совершают совместное камлание. Учитель показывает новичку, как распознать и победить болезни, поражающие разные органы тела. Наконец, он провожает своего ученика в высший мир, где обитают небесные боги. С этого времени новый шаман обретает "освященное тело" и становится профессионалом. [31] G.V. Ksenofontov, цит. в: Eliade. Le Chamanisme, p. 105. Существуют и публичные обряды посвящения. Чаще всего они встречаются у бурятов, гольдов [нанайцев], алтайцев, тунгусов и маньчжуров. Ритуал инициации у бурятов представляется нам наиболее интересным; он развивается согласно сценарию восхождения. Внутри юрты укрепляют толстое березовое дерево, корни которого уходят в очаг, а верхушка упирается в дымовое отверстие крыши и выходит из него наружу. Береза носит название "страж ворот", так как она открывает шаману путь на Небо. Ученик забирается на верхушку березы, выходит наружу через дымовое отверстие и громким голосом зовет на помощь богов. Затем процессия из всех участников церемонии направляется в специально отведенное место вдали от деревни, где накануне было высажено несколько березовых деревьев. У одного из них приносят в жертву козла и мажут свежей кровью жертвы голову, глаза и уши обнаженного по пояс кандидата. В это время другие шаманы бьют в бубны. Шаман-учитель забирается на одну из берез и делает на ее верхушке девять зарубок. Ученик и другие шаманы по очереди следуют его примеру. По мере продвижения вверх они впадают — или притворяются, что впадают, в экстаз. Согласно одному из источников, начинающий шаман должен взобраться на девять берез, символизирующих — как и девять вышеупомянутых зарубок — девять небес. [32] Eliade. Le Chamanisme, pp. 106-1 i 1, по данным N.N. Agapitov, M.N. Changalov и Norma Partanen. Как свидетельствует Uno ¡larva (Relig. Vorstell., p. 492 sq.), этот обряд напоминает некоторые мистерии Митры. Очищение неофита козлиной кровью напоминает taurobolium, а его подъем на березу — митраистское таинство восхождения по семи ступеням лестницы, символизирующим семь небесных орбит (см. § 217). Как мы утке отмечали, влияние древнего Ближнего Востока отчетливо видно почти повсеместно в Центральной Азии и в Сибири; таинство посвящения бурятского шамана должно, вероятнее всего, стать одним из свидетельств этого влияния. Следует заметить, однако, что символика Мирового Древа и ритуал инициатического подъема на березу предшествовали элементам культуры, мигрировавшим из Месопотамии и Ирана.

Главное в этом инициатическом обряде — то, что будущий шаман, дабы стать посвященным, должен подняться на Небо. Как мы видели, восхождение вверх — по дереву или столбу — составляет непременное таинство камланий алтайских шаманов. Береза или столб ассоциируются с Древом или Столпом, которые находятся в Центре Мира и соединяют собой три космические зоны. Одним словом, шаманское дерево — это полный аналог Древа Космического.

В мифах о происхождении шаманов доминируют две важные темы: 1) Первый Шаман был создан Богом (или небесными богами), 2) но из-за его коварства боги строго ограничили его умения. По поверьям бурятов, тенгери решили послать к людям шамана, чтобы тот помог им бороться с болезнями и смертью, которые насылали злые духи. Сначала боги послали людям Орла; тот увидел на земле спящую женщину, покрыл ее, и она родила сына, ставшего Первым Шаманом. Эту же легенду разделяют якуты с той разницей, что у них Орел носит еще одно название — "Высшее Существо", Айы ("Творец") или Айы Тойон ("Творец Света"). Дети Айы стали духами-птицами и поселились на ветвях Мирового Древа, вершину которого венчает Двуглавый Орел — возможная персонификация самого Айы Тойона. [33] См. источники, указанные в: Eliade. Le Chamanisme, pp. 71–72. Когда Айы Тойон сотворил Первого Шамана, он посадил в своих небесных владениях березу о восьми ветвях, где в гнездах жили дети Творца. Он также посадил три дерева на Земле: именно в память о них у шамана всегда есть одно, свое дерево, от которого зависит его судьба; см.: ibid, р. 72, п. 2, 3. В инициатических снах некоторые шаманы возносятся даже к вершине Космического Древа, где обитает сам Властелин Мира. Предки шаманов, души которых призываются при отборе и посвящении в шаманы, ведут свою родословную от этого Первого Шамана, сотворенного Высшим Существом в образе Орла. [34] Орел связан с инициациями, в том числе шаманскими, у многих народов мира: Клод Леви-Строс считал миф о разорителе орлиного гнезда (ср. шамана, взбирающегося на мировое дерево) "основным мифом" индейцев Америки (см. статью «Орел» в кн.: Мифы народов мира. Т.2, М., 1982. С. 258–260). Интересно, что двуглавый грифон был помещен в центре композиции на знаменитом питьевом роге из Чернигова, явно передающем тюркские (хазарские) традиции: Петрухин В.Я. К начальной истории русского искусства. Ритон из Черной могилы и тюркско-иранская традиция // Этноязыковая и этнокультурная история Восточной Европы. М. С. 201–230.

Возвышение роли предков в современном шаманстве, как считают некоторые, указывает на его деградацию. Согласно бурятской традиции, в древние времена шаманы получали свои умения непосредственно от небесных духов, и только в наши дни они передаются им от предков. [35] L Sternberg. Divine Election, p. 495. Монгольские шаманы всегда полностью зависели от своих предков; см.: Heissig, Les religions de la Mongolie, p. 354 sq. Это отражение распространившегося в Азии и в арктических религиях мнения об упадке шаманизма. Давным-давно первые шаманы действительно летали в облаках на своих «конях» (т. е. бубнах), могли по-настоящему принимать любой облик и творить такие чудеса, какие их нынешние преемники не в состоянии воспроизвести. Буряты объясняют такой упадок шаманских способностей тщеславием и коварством Первого Шамана: когда он дерзнул соперничать с Богом, тот сильно ограничил его могущество. [36] См.: Eliade. Le Chamanisme, p. 70. В данном этиологическом мифе можно найти свидетельства косвенного влияния дуалистических концепций.