Кардинал Джон Генри Ньюмен - Эссе о развитии христианского вероучения В переводе Малимоновой С.А.

Возражения:

Непогрешимость как трудность при доказательстве развития.

Непогрешимость мешает осуществлению веры.

Аналогии из мира природы.

Библия как непогрешимый источник.

Современная потребность в непогрешимом авторитете.

Развитие в соответствии с непогрешимым авторитетом и его альтернативы.

§ 3. Существующие проявления вероучения как вероятное исполнение ожиданий.

Отсутствие развития, приписываемое Католичеству.

Общее мнение о католической системе вероучения.

Католическая Церковь как Церковь Святых Амвросия и Афанасия.

Примечания.

1. Если Христианство является фактом и отпечатанной в нашем уме идеей, а также предметом деятельности разума, то эта идея со временем разовьется во множество идей и их аспектов, взаимосвязанных и гармоничных по отношению друг к другу, а самих по себе определенных и неизменных, как и сам объективный факт, который так представляется. Характерной чертой нашего ума является то, что он не может воспринять объект, который представлен ему просто и целостно. Мы постигаем объект с помощью определений или описаний; цельные объекты не порождают в нашем уме цельных идей, но, пользуясь математической фразой, разбиваются на ряды, т. е. на ряд формулировок, уточняющих, интерпретирующих, исправляющих друг друга и с большей или меньшей точностью приближающих нас, по мере своего накопления, к совершенному образу. Нет никакого другого пути изучения или преподавания. Мы не можем изучать иначе, кроме как через аспекты или воззрения, которые не идентичны самому предмету, о котором мы говорим. Два человека могут передавать одну и ту же истину третьему разными способами и через разные представления. Один и тот же человек будет рассматривать одно и то же доказательство по-разному в речи или в эссе, в зависимости от случая, времени написания или аудитории, но все же оно останется одно и то же.

И чем больше утверждений о том, что идея жива, тем больше будет у нее разнообразных аспектов, тем более общественной и политической будет ее природа, тем сложнее и утонченнее будут ее проблемы, и тем более длинным и полным событий будет ее курс. И в числе таких – специальные идеи, которые из-за своей глубины и богатства не могут сразу быть поняты полностью, но длительно все более и более точно определяются и изучаются, они рассматриваются во многих аспектах и многих отношениях, которые взаимно соединяются и вырастают один из другого, и все они являются частями целого, в соответствии и взаимовлиянии они идут в ногу с непрерывно изменяющимися потребностями мира, многообразно, плодотворно и всегда изобретательно. Среди таких великих доктрин, несомненно, мы, христиане, не можем не отвести главное место Христианству. Таким же заранее определенным фактом должно быть наше ожидание относительно него вследствие предположения о его основополагающих достижениях.

2.

Можно возразить, что боговдохновенные тексты Христианства сразу же определяют пределы своей миссии без дальнейших затруднений; но идеи приходят к пишущему и читающему их из откровения, не из боговдохновенного текста, как такового. И вопрос заключается в том, достигают ли те идеи, которые текст передает от автора к читателю, точности сразу же в своей полноте и при первом восприятии их, или же они раскрываются в сознании и растут до совершенства с течением времени. Нельзя, конечно, утверждать без преувеличения, что буква Нового Завета или любого определенного количества книг охватывает описание всех возможных форм, которые божественное Откровение примет, когда оно будет представлено множеству умов.

Точно также в случае изменений мы предполагаем, что вдохновение было передано нам от первых получателей Откровения, потому что Божественный закон воздействовал на растения и сеянцы вначале, и лишь в зрелости появились плоды. И, в конце концов, наступило время, когда его получатели перестали быть вдохновленными; и от этих получателей обнаруженные идеи спустились вниз, как и в других случаях, сначала неопределенно и в целом, хотя в духе и истине, а впоследствии они были бы дополнены развитием.

Точно также не может быть настоящим затруднением и то, что якобы, если таким образом трактовать Христианство, значит, приравнивать его в некотором роде к сектам и учениям мира и приписывать ему несовершенства, характеризующие произведения человека. Несомненно, это своего рода уничижение божественного труда, когда Христианство рассматривается под тяжестью земной формы; однако это не является непочтительным, поскольку наш Господь, Создатель и Попечитель Христианства, шел тем же путем. Христианство отличается от других религий и философий тем, что оно супердобавлено земле от неба; оно отличается не по роду, но по происхождению; не по своей природе, но по своим характеристикам, его информирует и оживляет что-то большее, чем интеллект, а именно, божественный дух. Внешне Христианство есть то, что Апостол называет «глиняным сосудом», ведь оно является религией людей. И рассматривая его так, он считает, что Христианство, как таковое, возрастает «в мудрости и стати», но сила, которой оно владеет, и слова неизреченные подтверждают его сверхъестественное рождение.

Если только не будет дано какого-то особого основания для исключений, то одинаково очевидно и что Христианство, его учение и культ будут развиваться в умах получателей, и что оно в других отношениях, в своем внешнем распространении или в своей политической структуре, соответствует общим методам, с помощью которых осуществляется ход вещей.

3.

2. С другой стороны, если Христианство является универсальной религией, подходящей не просто для одной территории или одного периода, но и для всех времен и мест, оно не может не изменяться в своих отношениях с миром вокруг него, то есть, оно будет развиваться. Принципы требуют очень разнообразного применения в зависимости от того, как меняются люди и обстоятельства, и должны быть облечены в новые формы, согласно образу общества, на которое они должны влиять. Поэтому все группы христиан, ортодоксальные они или нет, развивают доктрины Священного Писания. Немногие, однако, не согласятся с тем, что взгляд Лютера на оправдание никогда не был выражен словами до его времени, что его фразеология и его позиции были новыми, независимо от того, определены ли они были внешними обстоятельствами или нет. Столь же несомненно, что доктрина оправдания, определенная Трентским Собором, была, в некотором смысле, также новой. Опровержение и исправление ошибок не могут предшествовать их возникновению; и поэтому факт ложного развития или искажений влечет за собой соответствующее проявление истинного развития. Кроме того, обе стороны апеллируют к Священному Писанию, то есть, спорят о Священном Писании; однако, доказательство подразумевает вывод, то есть, развитие. Здесь нет различия между ранними и поздними временами, между Римским Папой ex cathedra 30 30 Лат., с кафедры, авторитетно. и отдельным протестантом, за исключением того, что их авторитет не равен. Хотя с обеих точек зрения притязания на авторитет и на процесс развития одинаковы.