Кардинал Джон Генри Ньюмен - Эссе о развитии христианского вероучения В переводе Малимоновой С.А.

7.

Здесь я соглашаюсь с противниками исторического Христианства в том, что действительно можно найти на протяжении 1800 лет его существования некоторые явные несоответствия и изменения в его вероучении и культе, такие, которые неизменно привлекают внимание всех, кто исследует его. Они не являются достаточными, чтобы противоречить общему характеру и направлению религии, но они поднимают вопрос о том, как они появились и что они означают, и в результате, они составляют содержание нескольких гипотез.

Одна из гипотез состоит в том, что Христианство изменялось с самого начала и постоянно приспосабливалось к обстоятельствам разных периодов и времен, однако трудно понять, как такой взгляд совместим с особой идеей Откровения истины, и фактически ее сторонники более или менее отказались или стремятся отказаться от сверхъестественного в Христианстве, так что мы на этой гипотезе не останавливаемся.

Вторая и более правдоподобная гипотеза – это та самая гипотеза от англиканских богословов, которые примиряли и приводили в соответствие рассматриваемые явления путем отсечения и отвержения, как испорченных, всех обычаев, направлений, мнений и принципов, которые не утверждены в первые времена Христианства. Они настаивают, что история сначала представляет нам чистое Христианство на Востоке и Западе, а затем оно становится искаженным, и далее, конечно, в их обязанности входит провести черту между тем, что искажено, и тем, что осталось чистым, и установить периоды, в которые происходили различные изменения от хорошего к плохому. Принцип разграничения, подходящий для этой цели, они считают, что нашли в изречении Винсента Леринского, что Богооткровенное и Апостольское учение есть «quod semper, quod ubique, quod ab omnibus» 9 9 Лат., то, во что верят все везде и всегда. , и это принцип, безошибочно отличающий во всей области истории авторитетное учение от мнения, отвергающий то, что ошибочно, объединяя и формируя богословие. Такой взгляд, что «Христианством является то, что было всегда, везде и для всех», является безусловным обещанием разрешения затруднений и объяснения смысла истории. Что может быть более естественным, чем то, что божественное и телесное в человеке должно говорить иногда от самого себя, иногда в согласии с традицией? Что более естественно, чем то, что каждый человек говорит многое импульсивно или от волнения, или в качестве предположения, или из-за неведения? Что может быть более достоверным, чем то, что все говорящие должны были быть наставлены и катехизированы в Символе веры Апостолов? Что может быть более очевидным, чем то, что сказанное ими было их собственным, своеобразным и отличалось от того, что также высказывали как частное и личное мнение их братья? Что более убедительно, чем то, что вероучение, которое было общим для всех сразу, было на самом деле не их собственным, а общественным достоянием, в котором они нашли общий интерес, и которое было доказано через совпадение многих свидетельств, исходящих из Апостольского источника? Итак, здесь мы имеем легкий и простой способ привести различные сведения из церковной истории в соответствие с той априорной вероятностью, которой ничто, кроме ее действительных вариаций, не могло бы заставить нас пренебречь. Здесь мы имеем точные и достаточные основания того, почему мы должны брать многое из ранних веков, пока не обращая внимания на более поздний период, того, почему мы должны признать одни доктрины, а не другие, почему англикане должны отклонить Символ веры Пия IV 10 10 Тридентский Символ веры (лат. Professio fidei Tridentinae), также известный как Исповедание веры Тридентского собора или Символ веры Папы Пия IV, один из четырёх авторитетных Католических Символов веры. и принять Тридцать Девять Статей 11 11 Вероучительный документ Англиканской Церкви, о согласии с которым обязан письменно заявить каждый кандидат в диаконы, священники и епископы перед хиротонией. .

8.

Таково правило исторической интерпретации, которое было открыто в английской школе богословия, оно содержит великие истины, предлагает понятный принцип и имеет разумное выражение. Это подходящий, или, как можно еще сказать, родной для англиканского ума принцип, который занимает среднюю позицию, не отказываясь от Отцов Церкви и не признавая Папу. Этот принцип основывает простое правило, с помощью которого можно измерить ценность каждого исторического факта и, тем самым, он обеспечивает защиту против Рима, одновременно начиная атаку на Протестантизм. Таков этот принцип в предполагаемой перспективе, но трудность заключается в применении его в конкретных случаях. Правило более пригодно для определения того, что не является Христианством, чем того, что является им, оно беспроигрышно против Протестантизма, в каком-то смысле оно действительно неопровержимо против Рима, но в том же самом смысле оно неопровержимо и против Англиканства. Оно наносит удар Риму через Англиканство. Оно допускает интерпретацию одним из двух способов: если это правило сузить с целью опровержения Католического Символа веры Папы Пия, оно становится также возражением против учения Святого Афанасия, а если оно будет признавать доктрины, на которых основывается Англиканская Церковь, то оно уже не исключает некоторых доктрин Рима, которые Англиканская Церковь отрицает. Оно не может одновременно осуждать Святого Фому и Святого Бернарда и защищать Святого Афанасия и Святого Григория Назианзина.

Этот общий недостаток в пригодности правила осознают те, кто обращается к нему. Как сказал один автор: «Правило Винсента не имеет математического или наглядного характера, но имеет нравственный характер и требует практического суждения и здравого смысла, чтобы применить его; например, что подразумевается под «верят всегда», это означает в каждом столетии или каждый год, или каждый месяц? Или «везде» означают в каждой стране или в каждой епархии? А «согласие Отцов» требует от нас приводить прямое свидетельство каждого из них? Сколько Отцов, сколько мест, сколько случаев нужно для выполнения условия? Следовательно, это условие, которое никогда не может быть выполнено полностью. Правило допускает разное и неравноценное применение его в различных случаях; и какая степень его применения достаточна, должно быть определено теми же принципами, которые определяют наше поведение в жизни, которые направляют нас в политике, торговле или войне, которые ориентируют в принятии Откровения в целом (и которые мы имеем лишь вероятность обнаружить), чтобы верить в существование разумного Творца» [2].

9.

Так много допускает этот автор, и затем он добавляет: «Это, несомненно, характеристика канона Винсента, но порекомендую ее только последователям школы Батлера из-за их согласия с аналогией по природе; однако, она дает готовую лазейку для тех, кто не хочет, чтобы его убедили, и этой лазейкой протестанты и католики не замедлят воспользоваться».