Александр Вишневский - Каноническое право: пути служения. Сравнительно-правовые очерки

Существенную часть нормативного содержания брачносемейного права Древней Церкви составляли правила, устанавливающие препятствия к заключению брака. В числе таких норм можно выделить собственно препятствия (позже их стали называть импедименты), а также правила, устанавливающие обстоятельства, которые, строго говоря, не являлись препятствием к заключению брака, но делали брак нежелательным с точки зрения Церкви.

Примечательно, что несмотря на отсутствие какого-либо завершенного логичного «брачно-семейного кодекса» канонического права в Древней Церкви, эти хотя и довольно многочисленные, но фрагментарные и казуистичные с точки зрения более развитой юридической техники канонические нормы о браке в совокупности с несколькими новозаветными максимами о брачных отношениях составили тот изначальный корпус брачно-семейного канонического права, который послужил основой как западной, так и восточной традиции регулирования брачных отношений в каноническом праве. Он не остался неизменным ни в одной, ни в другой традиции, но основные ценности, в нем заложенные, остаются непреходящими для любой традиции христианского канонического права.

В настоящее время брачное право Церкви регулируется, в первую очередь, следующими источниками:

– в Римской Церкви этим вопросам посвящен титул VII (De Matrimonio) части I (Таинства) книги IV (Святительское служение Церкви) Кодекса канонического права;

– в Кодексе канонов Восточных Церквей вопросы брака регулируются в главе VII (De Matrimonio) Титула XVI (Богослужение и в особенности Таинства);

– в каноническом праве Русской Православной Церкви основным документом являются Основы социальной концепции Русской Православной Церкви, принятые на Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви в 2000 г.

Нужно иметь в виду, что перечисленные выше документы являются основополагающими, но не единственными источниками брачного права Церкви. Например, в Римской-Католической Церкви совсем недавно были приняты такие документы, как Amoris laetitia, Mitis index Dominus Iesus, которые урегулировали процедурные вопросы, относящиеся к признанию брака недействительным, что фактически имеет очень серьезное значение для самой возможности аннулирования брака. Далее, помимо собственно церковных нормативных актов, могут приниматься во внимание и применяться правила других заинтересованных Церквей, а также светское законодательство о браке. Последнее имеет место, например, когда брак возможен по каноническим правилам, но не может быть заключен по нормам права соответствующего государства. Другой иллюстрацией сложности проблемы может быть заключение брака между католиком и крещеным некатоликом: собственно каноническое право соответствующей Католической Церкви будет связывать именно католика, но не другую сторону, которая, в свою очередь, подчиняется праву иной Церкви. Решение вопроса о применимом праве может представить собой непростую проблему, особенно с учетом наличия ряда императивных канонических норм и отсутствия специальных коллизионных норм в кодексах. При этом с определенностью можно утверждать, что в таких случаях следует различать, с одной стороны, правила, касающиеся формы заключения брака (см. ниже), которые обеспечивают заключение брака как уникального акта, т.е. не может быть брак заключен дважды (один раз по нормам Католической, второй – по нормам некатолической христианской Церкви), а с другой стороны – правила, регулирующие другие вопросы, такие как наличие препятствий, дееспособность сторон и пр. [32] A Guide to the Eastern Code: A Commentary on the Code of Canons of the Eastern Churches. – Rome.: Pontificio Instituto Orientate, 2002. – P. 546.

Обратимся теперь собственно к сравнительному изложению основных институтов брачного права Церкви в католической и русской православной традициях.

Вопрос о канонических ценностях брака – это вопрос о том, чем является брак по самому своему существу, и как это существо брака находит выражение собственно в каноническом праве. Можно сказать, что само существо брака, с одной стороны, непосредственно закрепляется и каноническим правом – в этом смысле каноническое право играет роль юридического закрепления теологического понимания брака, а с другой стороны, это существо определяет содержание и других канонических норм о браке, когда конкретные вопросы решаются, исходя именно из существа брака.

К числу канонических ценностей брака мы считаем возможным отнести – по крайней мере, с точки зрения «светского канониста», – каноническое понимание его таинственного характера, предназначения и существенных свойств.

Обе традиции рассматривают брак как таинство, в этом их очевидное сходство. Собственно т аинственная природа брака для канонического права не является объектом изучения, это прерогатива теологии.

При сходстве в том, что брак – это таинство, католическая и православная традиции различаются в понимании источника этого таинства – в смысле источника, из которого, если можно так выразиться, нисходит таинство на каждый конкретный брак (поскольку т аинственная природа брака как института исходит, в христианском понимании, из того, что брак был возведен в достоинство таинства самим Христом). Согласно римско-католической традиции, источником таинства каждого конкретного брака является согласие самих лиц, заключающих брак, а священник лишь ассистирует при совершении таинства, принимая это согласие от лица Церкви. Православная традиция отводит священнику более существенную роль, считая, что именно через него браку сообщается т аинственный характер. Своего рода «компромисс» усматривается исследователями в Восточном Кодексе – многие сходятся в том, что «служителями таинства [брака] являются брачащиеся вместе со священником,который благословляет брак» [33] A Guide to the Eastern Code: A Commentary on the Code of Canons of the Eastern Churches. – Rome.: Pontificio Instituto Orientate, 2002. – P. 543. .

В задачу канонического исследования, естественно, не входит рассмотрение теологической проблематики таинства брака. Для юридического исследования имеет значение, что различное понимание источника т аинственной природы брака отразилось на структуре канонического регулирования брака. В силу того, что католическая традиция усматривает источник таинства в воле самих брачующихся на взаимное отдание себя друг другу, центральное место в католическом праве отведено брачному согласию, причем как в позитивном смысле – каковы требования и предварительные условия, необходимые для действительного брачного согласия, так и в негативном – каковы его дефекты, что приводит к его недействительности с фатальными для соответствующего брака последствиями. В более широком смысле принятие идеи, согласно которой именно брачащиеся являются служителями таинства, усиливает значение канонического регулирования вообще, в связи с чем вопросы брака в католической традиции получают более серьезную проработку именно в каноническом праве, а не только в теологии и литургии.