Внутренний СССР - Сравнительное Богословие. Книга 4, часть III

И если все мы по предопределению Свыше — посланники Божии одни к другими, то человечество не имеет необходимости в «Священных Писаниях», но имеет необходимость в безбоязненной жизни по совести с доверием и верой Богу.

Соответственно этому о «Священных Писаниях» религиозных культов в Коране сообщается: «Для всякого предела — своё Писание. Стирает Бог, что желает, и утверждает; у Него — мать книги» [cxciv] (Коран, 13:38, 39). И сам Кораннеоднократно характеризуется как напоминание(в частности, суры 15:9; 38:1; 43:4; 73:19; 74:34, 50, 54; 80:11).

Из чего можно понять, что «Священные Писания», на которых основаны исторически реальные религиозные культы , в истории человечества подобны записной книжке с адресами и телефонами в кармане человека, к которой человек обращается только тогда, когда ему следует вспомнить то, что он забыл. Если его память легкодоступна, то он вполне может обойтись без записной книжки, не превращая её в предмет своей особой заботы. Но для многих потерять записную книжку — значит потерять себя в этом мире, поскольку с её потерей оборвутся многие связи с другими людьми, и многие связи оборвутся необратимо.

Так же и в культуре всякого национального общества и многонационального человечества: живая религия — двустороннее осмысленное общение живых людей и Бога живого по совести. «Священное Писание» в этом общении людей и Бога — далеко не главное, ибо оно, прежде всего, — напоминание о необходимости пребывать в живой религии для тех, кто не вошёл в неё по каким-то их личностным причинам. Но если писания, возведённые в ранг священных, изолганы, как об этом предупреждает Коран многократно, то, приняв и придерживаясь их в качестве неусомнительной основы вероучения, заглушая голос совести в угоду записанному в них, невозможно обрести религию — общение с Богом живым в единстве эмоционального и смыслового строя души человека.

Возглавившие Халифат воспреемники наследия Мухаммада не поняли этого смысла веры и религии, вследствие чего и были обеспокоены созданием эталонного экземпляра «Священного Писания», на основе которого они сами, а потом и их преемники могли бы программировать психику подданных. [cxcv]Им было чуждо и противно дело распространения живой веры людей Богу живому по совести, в которой все люди без исключения — посланники Божии один к другим, а слова каждого к другим должны быть сообразны миропониманию этих «других» и сообразны обстоятельствам.

К тому же создание «эталонного экземпляра» писания, возведённого в ранг священного, не разрешает проблемы единообразного понимания смысла жизни людьми и обществами в целом, поскольку одни и те же слова даже в одно и то же время разные люди понимают по-разному, что обусловлено их нравственностью, знаниями и навыками, личностной культурой психической деятельности (прежде всего, культурой чувств и культурой интеллектуально-рассудочной деятельности); и соответственно один и тот же человек, по мере своего развития (а также и деградации, если он идёт по этому пути) уходит от прежнего своего понимания одних и тех же слов.И об одном и том же один и тот же человек разным людям говорит несколько по-разному, соотносясь с их миропониманием и настроением, и свои мысли для себя самого в разные периоды своей жизни он выражает по-разному, исходя из своей реально меняющихся с течением жизни нравственности, освоенных им знаний и неформализованных навыков. Соответственно этим особенностям выражения смысла в членораздельной речи и извлечения смысла из неё, хадис, гласящий: «Для того, чтобы стать лжецом, человеку достаточно только передать дальше всё то, что он услышит», — обладает более широким и глубоким смыслом, нежели смысл того контекста, в котором он приведён в цитированном источнике. [cxcvi]

И если по существу, то создатели канонического текста Корана стали первыми извратителями той веры и религии, которым учил богослов-Мухаммад делами своей жизни искренне, возможно в чём-то и ошибаясь. [cxcvii]Это так, даже в том случае, если бы воспроизведённая ими редакция представляла бы собой исключительно полное собрание стенограмм всего того, что было произнесено Мухаммадом и охарактеризовано им как Откровение, без каких-либо изъятий и посторонних добавлений, обусловленных желанием удовлетворить политическим потребностям нарождающейся “элиты” мусульманской цивилизации.

Но в одном аспекте обвинения, выдвигаемые против создателей зайдовско-османовской редакции Корана неоспоримы: суры-главы Корана приведены ими не в той последовательности, в которой они открывались Мухаммаду . Возьмите любую книгу и переставьте местами её главы: вы получите повествование либо с совершенно иным смыслом, либо затрудните читателю, который не знает истинной последовательности глав, постижение её смысла.

Мы считаем необходимым сопроводить сказанное словами Имама Хомейни. Вот, что пишет Хомейни в предисловии к своему завещанию, подводя в истории человечества итог эпохе веры, обусловленной текстуально, а не совестью всех и каждого:

«Себялюбцы и деспотические правители использовали священную книгу (Коран) для антикоранических целей. Под разными предлогами и путём заранее спланированных заговоров они убрали истинных толкователей Корана, тех, кто познакомился с истиной, почерпнутой в Коране от Пророка… (…) Они заложили основы для искажения Книги, Божественной Сунны и религии [cxcviii]. И дело дошло до того, что становится стыдно от одного упоминания всего этого. И чем больше ширились эти основы, тем больше становилось всяких извращений и искажений, пока Священный Коран, который был ниспослан Господом Богом Мухаммеду в его полном прозрении для улучшения человечества и объединения не только мусульман, но и всей людской семьи, с тем, чтобы привести человечество в состояние, которое оно должно достичь, спасти этого носителя божественных качеств от сатаны и деспотичных правителей, установить справедливость в мире и передать власть в руки безгрешных духовных правителей, чтобы те передали её достойным людям; был вытеснен из жизни, как будто он и не имел предназначения Наставления.

Дело дошло до того, что в руках продажных властей и порочных ахундов, которые были хуже деспотичных правителей, Священный Коран использовался как инструмент для насаждения насилия, жестокости и коррупции и оправдания угнетателей и врагов Господа.

К сожалению, в руках врагов, готовящих заговоры, и в руках неискушенных друзей, Коран, книга, призванная определять судьбы, не использовалась и не используется нигде, кроме как на кладбищах и поминках. То, что призвано быть средством объединения мусульман и всего человечества и должно стать Книгой нашей жизни, превратилось в орудие раскола или вообще ушло из повседневной жизни» [cxcix].