Эдвард Лейн - Арабский мир в эпоху «Тысячи и одной ночи»

Рассказывают, что мусульманские святые совершили бесчисленные чудеса. Написаны огромные тома историй об их удивительной жизни. Автор труда, из которого заимствована вышеприведённая история, упоминает, как достоверный факт, следующий эпизод в описании одного из своих предшественников. Когда лампа этого мусульманина, читавшего ночью в уединении священную книгу в риваке (отделении) Джабарт (шейхом которого он был) соборной мечети Аль-Азхар, потухла, указательный палец его правой руки стал излучать свет, помогший ему продолжить чтение, пока один из священнослужителей не наладил и не зажёг другую лампу [69] См. там же. Т. 1. Список покойных 1188 г. .

Из многих прочитанных мною историй подобного рода я выбрал в качестве образца нижеследующую историю, которую рассказал весьма знаменитый святой Ибрагим аль-Ховвас. «Когда началась пустыня (в ходе его паломничества из Ирака в Мекку), ко мне присоединился мужчина, опоясанный кушаком вокруг талии. Я спросил: „Кто ты?“ Он ответил: „Христианин, хочу идти вместе с тобой“. Мы шли вдвоём семь дней, ничего не ев. Затем он сказал: „О, монах мусульман, добудь что-нибудь из еды, поскольку нас мучает голод“. Я взмолился: „О, Аллах, не унизь меня перед этим неверным. И вдруг… появляется поднос с лавашем, жареным мясом, свежими финиками и кружкой воды. Мы поели и продолжили свой путь ещё семь дней. Затем я сказал: „О, монах христиан, добудь, что сможешь из еды, поскольку настала твоя очередь“. Тогда он опёрся на свой посох и помолился. Вдруг… появилось два подноса с количеством еды, вдвое превосходившим то, что было на моем подносе. Я был обескуражен и отказался есть. Он уговаривал меня принять пищу, но я не соглашался. Тогда он сказал: „Радуйся, поскольку я сообщу тебе две добрые вести: одна из них состоит в том, что я свидетельствую: "Нет Бога, кроме Аллаха, и Мухаммед пророк его", другая — в том, что я говорил: "О, Аллах, если есть что-либо стоящее в этом Твоём рабе, то дай мне два подноса". Следовательно, они добыты благодаря молитве от твоего имени". Мы поели, и этот человек, облачившись паломником, вошёл вместе со мной в Мекку, где пребывал в течение года моим учеником. Затем он умер, и я похоронил его на кладбище Аль-Мааля". "Аллах, — заключает автор труда, из которого я заимствовал эту историю, — всезнающ". То есть он один знает, правдива ли эта история. Впрочем, такое заключение часто прибавляется к сказаниям, опирающимся на авторитетных духовных лиц [70] См.: Мир-aт аз-Заман. События 291 г. .

Святого, упомянутого выше, прозвали Аль-Ховвасом (изготовителем корзин из пальмовых листьев) в силу следующих обстоятельств, о которых рассказывает он сам. "Я происходил, — пишет он, — из города Рея и проживал у реки, на берегах которой имелось изобилие пальмовых листьев. Мне пришло в голову плести каждый день по пять корзин (куффе) и бросать их в реку для развлечения, словно я был обязан это делать. Так проходило моё время много дней, но однажды я решил, что нужно последовать за корзинами и узнать, куда они уплывают. Некоторое время я шёл по берегу и наткнулся на женщину, сидевшую в печали. В этот день я не сплёл ни одной корзины. Я спросил женщину: "Почему я вижу печаль на твоём лице?" Она ответила: "Я — вдова. Мой муж умер, оставив мне пять дочерей, для которых нет пропитания. Моей привычкой стало каждый день ходить к реке, где ко мне приплывают по течению пять корзин, которые я продаю и тем самым добываю пищу. Но сегодня не приплыло ни одной корзины, и я не знаю, что делать". Услышав это, я взглянул на небеса и воскликнул: "О, Аллах, если бы я знал, что должен был кормить более чем пятерых детей, то трудился бы более прилежно". Затем автор рассказа привёл пожилую женщину в свой дом, дал ей денег, муки и сказал: "Что бы тебе ни потребовалось, приходи сюда и бери всё, что тебе нужно" [71] Мир-aт аз-Заман. Гл. 50. С. 50. .

Пользующиеся большим уважением святые часто оказывали сильное влияние на престолонаследников и других великих мира сего. Многие мусульманские монархи побуждались (подобно христианским королям, побуждавшимся Петром Отшельником) затевать религиозные войны, или совершать благонамеренные и благотворительные поступки, или удерживаться от тиранства предостережениями о возмездии свыше, посредством проклятий вали. Али, любимого сына халифа аль-Мамуна, склонили во имя веры бежать от великолепия и роскоши отцовского двора. После лицезрения примера самоотречения он занялся в Басре в состоянии крайней бедности тяжелым трудом носильщика, весь день постился, оставался по ночам в мечети без сна, ходил босиком до тех пор, пока боль ног не стала причинять жестокие страдания. Он рано закончил жизненный путь, умерев на циновке. Почести, которые он отказывался принять при жизни, были возданы ему после смерти. Его статус обнаружили по кольцу и документу, который он оставил. Труп Али натерли камфарой, мускусом и алоэ, завернули в добротную египетскую ткань и после этого привезли в Багдад к безутешному отцу [72] См. там же. События 218 г. .

Самоотречение, которое я упомянул выше, является одним из наиболее важных средств достижения достоинства вали. Говорят, что весьма чтимый святой Аш-Шибли унаследовал от отца 60 миллионов динаров (сумма невероятная и, возможно, названная по ошибке вместо 60 тысяч динаров или 60 миллионов дирхемов) и, кроме того, земельную собственность. Он всё это истратил на благотворительность, а также бросил в реку Тигр 7 тысяч объёмистых книг, написанных собственной рукой за двадцать лет [73] См.: Мир-aт аз-Заман. События 334 г. .

У Шаха аль-Кермани, другого знаменитого святого, была прекрасная дочь, которую хотел взять в жёны правитель страны. Святой потребовал три дня, чтобы обдумать предложение суверена. В течение этого времени он посетил несколько мечетей, в одной из которых увидел молодого человека, смиренно склонившегося в молитве. Подождав, пока тот закончит молитву, святой заговорил с ним: "Сынок, ты женат?" Услышав отрицательный ответ, он сказал: "У меня есть девушка, воплощенная добродетель, которая знает наизусть весь Коран и наделена красотой. Желаешь ли ты взять её в жены?" — "Разве названная вами девушка, — сказал молодой человек, — согласится выйти за меня замуж, когда у меня всего три дирхема?" — "Я отдам её тебе в жёны, — молвил святой. — Она моя дочь, а я Шах, сын Шуджаа аль-Кермани. Дай мне свои дирхемы, чтобы на один дирхем я купил лаваш, на другой — какое-нибудь острое блюдо, а на третий — благовоний". Они составили брачный договор, но когда невеста пришла к молодому человеку, то увидела чёрствый кусок хлеба, помещённый поверх его кружки. После этого она набросила на себя чадру и повернулась, чтобы уйти. "Теперь я понял, — сказал ей муж, — что дочь Шаха аль-Кермани разочарована моей бедностью". Девушка ответила: "Я ухожу не из боязни бедности, но из-за слабости твоей веры, видя, как ты откладываешь хлеб на завтра" [74] Ас-Суюти. Нузхат аль-Мутаамиль. Раздел 4. .