Эдвард Лейн - Арабский мир в эпоху «Тысячи и одной ночи»

Следует добавить, что этот халиф в начале своего правления являл собой недостойного монарха, однако был перевоспитан в духе надлежащего исполнения своих обязанностей следующим образом. Когда однажды ночью халиф не мог уснуть, он вызвал к себе слугу, чтобы тот развлек его занятной историей. "О, эмир правоверных, — начал слуга, получивший такое повеление, — жили-были олухи в Мосуле и Басре. Мосульский олух посватал для своего сына дочь олуха из Басры. Но олух Басры сказал: "Не отдам свою дочь, пока ты не дашь мне, в качестве её приданого, сотню заброшенных ферм". — "Сейчас я не могу этого сделать, — ответил мосульский олух, — но если наш суверен (пусть хранит его Аллах, да будет благословенно Его имя!) проживет один год, я дам тебе все, что ты хочешь". Эта простая притча стряхнула с халифа всю его апатию, и с этих пор он стал исполнять свои обязанности должным образом [128] См. там же. .

В период наибольшего расцвета арабской поэзии, а также литературы и науки в целом, который начался с основанием Багдадского халифата и продолжился в эпоху завоевания Египта оттоманскими турками, влияние яркого и занимательного языка на характер арабских монархов особенно примечательно, о чем свидетельствуют нижеследующие истории.

Аль-Асма'и рассказывает, что Харун-ар-Рашид повелел поэту Абу-ль-Атахия во время грандиозного пира описать в стихах радостное настроение своего суверена. Поэт начал таким образом:

— Отлично сказано! — воскликнул ар-Рашид. — Что дальше?

— Хорошо! — похвалил снова халиф поэта. — Что последует затем?

Ар-Рашид расплакался, а Фадль, сын Яхьи, сказал: "Эмир правоверных послал за тобой, чтобы ты развлек его, а ты вверг его в печаль". — "Оставь его, — сказал эмир, — он ведь увидел нашу слепоту и не хотел усугублять её" [129] Фахруддин, в арабской хрестоматии De Sacy. .

Семейство Бармакидов (одним из блестящих представителей которого был визирь Джафар, знакомый нам по многим эпизодам "Тысячи и одной ночи") заслужило уважение за любовь к литературе и материальное стимулирование образованных людей. Поэтому особенно горько сознавать, что именно литература способствовала низвержению этого семейства. Его враги наняли поэтов, сочинивших искусно компрометирующие Бармакидов песни, для исполнения перед халифом, которому семейство было обязано своим возвышением. Нижеследующие строки являются частью одной из таких песен:

"Да! Клянусь Аллахом! Слабоумный!" — воскликнул халиф, услышав эти стихи. В нем возросла подозрительность. Вскоре он жестоко отомстил своим бывшим фаворитам" [130] Ибн-Халдун. .

Когда один из халифов пригласил во дворец поэтов своеговремени, за ними последовал бедуин с кувшином для речной воды. Халиф, увидев бедняка с кувшином на плече, спросил, что его привело во дворец. Тот ответил:

"Увидев, что седоки из этой компании привязались к седлам, чтобы переправиться через твою полноводную реку, я пришёл со своим кувшином".

Халиф, довольный таким ответом, велел наполнить кувшин бедняка золотом [131] См: рукопись Халбат аль-Кумайт. Гл. 7. .

По давнему обычаю, восточные правители одаривали почётной одеждой поэтов и ученых, полководцев и прочих слуг. Представителям разных сословий или профессий дарилась одежда определённого вида. Обычно это был просторный халат. К нему добавлялась вышитая золотом чалма. Иногда эмирам (великим полководцам) дарили ожерелья или воротники (называемые токс), многие из которых были унизаны жемчужинами, а также браслеты и мечи, украшенные драгоценными камнями. Визирям же доставалось вместо токс ожерелье из жемчуга [132] См. Хитати от аль-Макризи, глава под названием "Хизанат аль-Кисават". .

Следующий поразительный документ дает представление о великолепии некоторых из этих почётных облачений или, другими словами, о щедрости мусульманских правителей и в то же время опасности их милостей. Человек, случайно заглянувший в реестр, который хранил один из царедворцев Харуна-ар-Рашида, увидел в нем следующую запись: "400 тысяч золотых монет — стоимость почётного облачения Джафара, сына Яхьи, визиря". Через несколько дней он увидел под вышеупомянутой записью следующую строчку: "10 каратов — цена горючего и камыша для сожжения тела Джафара, сына Яхьи" [133] Уже упоминавшийся Фахруддин. Багдадский карат равняется двенадцатой части динара или золотой монеты. .

Арабские правители и другие представители власти прославились в целом высокой оценкой и щедростью в отношении поэтов и ученых, особенно поэтов. Аль-Ма-мун и многие другие известны своим покровительством образованным людям. Ар-Рашид распространял свою благожелательность к ним до того, что лил воду на руки слепого Абу-Му'авии, одного из наиболее просвещенных людей своего времени, прежде чем совершить с ним трапезу. Это показатель его отношения к науке [134] Вышеупомянутый Фахруддин. . Обычно было принято набивать рот сахаром и сладостями за учтивую, яркую речь или хорошие стихи, но образованным людям дарили, как правило, почётную одежду и денежные суммы. Рассказывают, что Ибн-'Обейд аль-Бахтари, блестящий поэт и приверженец традиций, который процветал в правление халифа аль-Муста'ина, получил так много подарков, что после его смерти среди его имущества обнаружили сто комплектов одежды, двести рубах и пятьсот единиц чалмы [135] Статья D'Herbelot "Бахтари". . Часто давали тысячу золотых монет, а иногда и 10, 20, 30 тысяч или больше всего за несколько стихов. Нет, за один-единственный куплет!

Щедрость арабских халифов в отношении образованных людей можно проиллюстрировать следующим примером. Хаммад, по прозвищу Ар-Равие, то есть знаменитый рассказчик, присоединился к халифу аль-Валиду, сыну Абдель Малика, в проявлении враждебных чувств по отношению к его брату, Хишаму, и был вынужден бежать по восшествии Хишама на престол в Аль-Куфу. Туда от Хишама пришло письмо с повелением Хаммаду прибыть в Дамаск. Письмо было адресовано губернатору, который, оказав, в соответствии с повелением, честь Хаммаду, подарил ему тысячу золотых монет и отправил его вместе с посланцем халифа в Дамаск.

По прибытии в город Хаммад был доставлен к Хишаму, которого обнаружил в великолепной зале. Халиф сидел в павильоне из красного шёлка, покрытом сверху жёлтым сводом. Ему прислуживали две рабыни необыкновенной красоты, причем каждая держала хрустальный кувшин с вином. Прием Хаммада в присутствии обитательниц гарема халифа был необычен и весьма почётен. Относительно вина разъяснение будет представлено в следующей главе. После приветствий [136] Мусульмане используют различные способы выражения почтения. Наиболее приняты и примечательны следующие из них, которые различаются по степени уважения в порядке, мною перечисленном. Последний способ выражает наибольшее почтение. 1. Помещают руку на грудь. 2. Прикасаются к губам, ко лбу или чалме (или только ко лбу или чалме) правой рукой. 3. Проделывают то же самое, но несколько склонив голову. 4. То же самое, но наклонив также тело. 5. То же, но перед этим дотронувшись правой рукой земли. 6. Целование руки того, кому оказывается почтение. 7. Целование рукава. 8. Целование края одежды. 9. Целование ног. 10. Целование ковра или земли перед почитаемым лицом. Первые пять способов выражения почтения часто сопровождаются приветствием: "Мир вам", в ответ на которое говорят: "И вам мир, милость Аллаха и его благословение". К шестому способу прибегают слуги в отношении хозяина, ученики в отношении учителя, жена в отношении мужа, дети в отношении отца, а иногда и матери. Последним способом пользуются редко и лишь в отношении монарха. Сейчас он не принят в арабских странах. Хаммада и ответов халифа последний сказал, что послал за ним, чтобы декламатор напомнил ему куплет стиха, из которого у него осталось в памяти лишь последнее слово "ибрик", означающее "кувшин". Декламатор немного подумал и затем прочел стихи, которые вспомнил. Хишам прокричал в восторге, что это как раз те строки, которые он имел в виду. Он выпил пиалу вина и пожелал, чтобы одна из рабынь передала пиалу Хаммаду. Та выполнила повеление. И первая пиала вина, по словам Хаммада, лишила его трети разума. Халиф пожелал, чтобы он повторил стихи и выпил вторую пиалу вина. Таким образом, Хаммад лишился второй трети разума. Он воскликнул: "О, эмир правоверных, я лишился двух третей своего разума". Хишам рассмеялся и спросил, чего бы он хотел, перед тем как лишится последней трети. "Одну из этих рабынь", — ответил декламатор. Халиф снова рассмеялся и сказал: "Нет, они обе — твои, со всем тем, что на них и чем они владеют. Кроме того, дарю тебе 50 тысяч золотых монет". Я поцеловал перед ним землю, — рассказывает Хаммад, — выпил третью пиалу вина и больше не сознавал, что происходило дальше. Я проспал до самой ночи, когда, проснувшись, обнаружил себя в прекрасных покоях при свете свечей. Две рабыни приводили в порядок мою одежду и прочие вещи. Таким образом, я приобрёл имущество и уехал счастливейшим из творений Аллаха" [137] См. Халбат аль-Кумайт. Гл. 7. .