Александр Никонов - Опиум для народа. Религия как глобальный бизнес-проект

Первая (о ней мы уже упоминали): это были не солнечные лучи! Когда Иисус «воскресал», возносясь, его тело излучило неведомую науке энергию, засветившую ткань.

Вторая гипотеза — химическая. Когда мертвое тело человека (допустим, Христа) заворачивали в тряпочку, произошла химическая реакция между бальзамическими маслами и телесными выделениями. В результате потемнели нити полотна в тех местах, где оно максимально плотно прилегало к телу. Так получились пятна, образовавшие рисунок тела.

Однако, как ни бились люди, выдвинувшие эту гипотезу, подтвердить ее экспериментально им не удалось. Тогда появилась третья версия, совместившая первую и вторую — химическую и засветочную.

Итак, Христа набальзамировали ароматическими смолами и завернули в ткань, которая в местах соприкосновения с телом пропиталась бальзамическим составом. В состав средства для бальзамирования входили оливковое масло, полисахариды из алоэ, щелочные вещества и пр. После этого ткань могли разложить на солнце для просушки. То есть практически на экспозицию.

Как отмечает автор гипотезы (М. Т. Левченко), «в полуденные часы летних месяцев, особенно в южных районах, количество энергии солнечных лучей у земной поверхности может достигать значительной величины — до 600 Вт/м. Масляное окружение частей волокон в этом случае играло роль хорошей теплопроводящей среды, способствуя нагреву других участков волокон и, как следствие, их необратимой дегидратации. И здесь есть два механизма. Во-первых, гидрофильные вещества из сока алоэ (полисахариды), попавшие из мази на полотно, формировали водородные связи с молекулами целлюлозы нагретых волокон, вытесняя молекулы воды.

А во-вторых, микрочастицы смолистых веществ, которые образуют в масле суспензию, могли нагреваться гораздо сильнее белых волокон и служить своего рода концентраторами солнечной энергии: под ними дегидратация волокна должна идти гораздо быстрее».

Автору удалось даже экспериментально подтвердить возможность нанесения на ткань дегидратированных отпечатков с помощью масла! Он разболтал в воде толченый ладан и сок алоэ, добавил туда оливкового масла, щепотку соли, немного соды, прогрел, остудил, окунул в смесь ладонь и припечатал ее к белой ткани. А затем положил ткань под ксеноновую лампу со спектром излучения, похожим на солнечный. Время экспозиции составило 20 минут. После этого на ткани остался потемневший след руки желтовато-бурого цвета.

Вывод отважного экспериментатора: «На основе проведенных модельных опытов можно сделать вывод, что обезвоженное на солнце тело и сухое место погребения при небольшом количестве мази на теле могли дать четкий масляный отпечаток тела на полотне».

Могли. Но дали ли? Откуда известно, что на Туринском полотне сработал именно такой механизм? Из эксперимента это никак не вытекает. Тем не менее апологеты плащаницы кинули эту публикацию в свою копилку доказательств. У них там и до этого кое-что позвякивало.

Например, еще в начале пятидесятых годов прошлого века было заявлено, что ткань, судя по ее примитивной структуре, кажется, действительно была сделана в I веке. В семидесятые годы другой исследователь подтвердил это, заявив, что лен, из которого сделано полотнище, культивировался в Малой Азии в I веке нашей эры. Через несколько лет третий энтузиаст написал, что отыскал на плащанице остатки пыльцы растений-эндемиков, произрастающих только в Палестине.

Наконец, в 1988 году физиолог Б. Е. Тафф победно протрубил: на плащанице невероятно четко совпадают изображения передней части человека и задней, будто в нее действительно кого-то заворачивали. Но было уже поздно! Потому как в том же году от плащаницы были отрезаны кусочки ткани и направлены на радиоуглеродный анализ. Который и поставил в этой истории последнюю точку.

«Возраст полотна — 690 лет плюс-минус 30 лет, оно было изготовлено никак не ранее XIII века!» — таков был окончательный вердикт ученых. Услышав его, в Ватикане крякнули и заявили, что они и ранее не считали плащаницу подлинной, а считали ее чем-то вроде иконы работы средневекового мастера.

Свое расстройство Ватикан выдал только тем, что осуществил ряд кадровых перестановок. Виновные в том, что дали разрешение на взятие проб, были сняты с постов. А как им было не дать разрешения, если мировое научное сообщество буквально выкрутило руки кардиналам? Те долго и честно сопротивлялись, лавировали, но общественный и научный интерес был столь велик, что пришлось согласиться. Кроме того, у церковников была небольшая надежда, что плащаница окажется подлинной: многочисленные псевдонаучные публикации вскружили Ватикану голову. Головокружение обернулось катастрофой.

Православные наверняка взяли этот опыт на вооружение, и в кувуклию теперь точно никого не пустят. Впрочем, ученые туда и не рвутся, ибо на Западе прекрасно известно реальное положение вещей с благодатным огнем.

Теперь можно было сколько угодно трясти копилкой чудесных доказательств про пыльцу и выкидывать прочие мелкие козырьки. Но побить козырной туз радиоуглеродного анализа невозможно. Казалось, все кончено — как и в истории с чудом благодатного огня после интервью патриарха Феофила в 2008 году. Но разве в вопросах веры может быть поставлена последняя точка?

Когда за десять лет до радиоуглеродного анализа в Турине был на месяц открыт всеобщий доступ к плащанице, город посетили более трех миллионов фанатиков. Многие из них с безумными глазами шастали по Турину, нарядившись в белые полотнища, напоминающие саваны, настолько велика была экзальтация!.. А теперь скажите, разве людей, которые живьем закутываются в саван, сможет разубедить какая-то там наука?

После опубликования данных радиоуглеродного анализа фанатики, не желающие примиряться с фактами, заявили, что они верят в истинность плащаницы и не верят в радиоуглеродный анализ. А чуть позже, снявши саваны, стали приводить в популярной литературе примеры неточности этого анализа.

Действительно, радиоуглеродный анализ порой дает абсурдные результаты. Но связано это не с несовершенством метода, а с неопытностью экспериментаторов и ошибками в приготовлении образца. Дело в том, что метод этот технологически очень сложен и требует высочайшей лабораторной культуры (подробнее об этом — в моей книге «История отмороженных»). Сам же принцип радиоуглеродной датировки абсолютно безупречен, поскольку физические часы полураспада элементов — самые точные часы во Вселенной, а метод базируется на одной из самых фундаментальных физических констант.

Кроме того, радиоуглеродный анализ образцов плащаницы проводили не в одной лаборатории, а в трех — в разных странах и на разных континентах. Могли ошибиться американцы. Могли ошибиться англичане в своем Оксфорде. Могли, наконец, ошибиться швейцарские ученые. Но не все сразу! Все три лаборатории ошибиться не могли, тем более так ошибиться, чтобы выдать практически одинаковые результаты!