Том Райт - Иисус. Надежда постмодернистского мира

Среди очевидцев явлений Иисуса Павел не называет женщин. Этот факт нельзя считать проявлением шовинизма со стороны его самого или других «отцов–основателей». Дело в том, что данная традиция была предназначена для публичной проповеди, и все перечисленные люди назывались в качестве бесспорных свидетелей воскресения. Как известно, в том обществе женщины не считались надежными свидетелями. Упоминание о пятистах «братиях», видевших Иисуса, нельзя отождествлять с событиями для Пятидесятницы, описанными в Деян. 2, как это иногда пытаются делать. Ведь явление пятистам предшествовало встрече воскресшего Иисуса с Иаковом, который ко времени Пятидесятницы уже играл заметную роль в ранней Церкви.

Но возможно, что самым важным в первой части 1 Кор. 15 является тот смысл, который Павел вкладывал в слово «воскресение». Он не воспринимал это понятие как очередное религиозное переживание. Не было оно и доказательством существования жизни после смерти. Воскресение означало, прежде вceгo, исполнение пророческих писаний и приближение Божьего Царства. Для ничего не подозревающего мира взошла заря нового дня. Все это произошло по Писанию». Однако, как я уже отмечал, дело не в том, что Павел мог при желании отыскать в Библии доказательства своей правоты. Библейское повествование достигло наконец кульминационного момента. Потрясшие мир события стали исполнением древних пророчеств. В этой связи, в стихах 12–28 Павел описал два этапа наступления новой эпохи в истории человечества: воскресение Мессии, а затем и воскресение всех верующих. В свете сказанного ранее не следует забывать, что Мессия не представляется Павлу существующим в виде души, духа или ангела. Он не находится в неком промежуточном состоянии, ожидая окончательного воскресения. Он уже восстал из мертвых и в человеческом облике вознесся в присутствие Божье. Мессия уже правит миром, но делает это не просто с помощью божественной силы. Он исполняет то, что еще в шестой день сотворения мира было предначертано роду человеческому.

На основании этого в стихах 29–34 Павел с особым выражением отстаивает идею телесного воскресения как умерших, так и еще живущих христиан. Умершие обретут новое тело, тогда как тела живущих изобразятся. В этом, по его словам, заключается приемлемое в иудейском контексте (единственном, где подобные рассуждения в принципе имеют смысл) объяснение нынешнего праксиса Церкви, выраженного как в странной традиции крещения для мертвых, так и в более доступном пониманию его апостольском подвиге (ст. 34 с предвкушением ст. 58). Иными словами, Церковь населена не «духами, находящимися в процессе подготовки к нематериальному существованию. Она имеет дело с реальными людьми, которые в конце концов, подобно Мессии, воскреснут в новом теле.

Но что это будет за тело? Обратимся на время к стихам 50–57. В них Павел четко и ясно выражает веру в то, что наши тела не исчезнут, но изменятся. Наша бренная телесная оболочка слаба и подвержена тлению, болезням и смерти. Она не вечна. Именно этот смысл Павел вкладывал в слова: «Плоть и кровь не наследуют Царствия Божия». В его понимании «плоть и кровь» означают не материю как таковую, но ее нынешнее тленное состояние. Для вечной жизни требуется вечная материя. Мертвые воскреснут «нетленными» (ст. 52), а мы оставшиеся в живых до этого великого дня — изменимся. Как и в 2 Кор. 5, Павел представляет себе наше бренное тело «облекшимся» в новую «небесную» материю, далеко превосходящую все известное нам доныне. Речь идет не о возвращении к прежней жизни, но и ни в коем случае не об освобождении от тела. Если же именно таким Павел рисует воскресшие тела всех христиан, можно с уверенностью предположить, что эти взгляды распространялись и на воскресение Иисуса.

В промежутке между рассмотренными отрывками находится, пожалуй, самая сложная часть главы — стихи 35–49. В ней Павел рассуждает о двух видах материи, между которыми существует лишь частичная преемственность. Называя воскресшее тело «духовным», он не отрицает, как часто предполагают, его материальности. Утверждать обратное, значит говорить о привнесении в ход рассуждений элементов эллинистического мировоззрения, совершенно неуместных в столь иудейской по своему характеру главе. Павел противопоставляет наше нынешнее тело, «soma psуchikon», будущему, «soma pneumatikon). «Samа» означает «тело», но что означает эти два прилагательных? В данном случае английские переводы оказываются плохими помощниками (в отличие от русского синодального перевода — Прим. перев.) и способны скорее ввести в заблуждение. Поскольку слово «psyche», производным от которого является «psychkon», обычно переводится «душа», легко заключить, что Павел не считал материальным и наше земное тело! Но об этом не может быть и речи, поэтому оба выражения следует истолковывать применительно к реальному физическому телу, оживленному либо «душой», либо «духом» — явно Духом Божьим. (Для сравнения можно обратиться к Рим. 8, 10 и далее, где Дух Божий участвует в воскресении христиане). Сейчас мы живем в (материальном) теле, оживленном „душой"», а воскреснем в «[преображенном материальном] теле, оживленном Духом Божьим».

Позволю себе еще одно замечание о взглядах Павла на воскресение. Принято считать, что он, как и многие другие ранние христиане, отождествлял воскресение с превознесением. Последнее, якобы, даже являлось для них основополагающей категорией, тогда как идея о воскресении тела, предположительно, появилась гораздо позднее. 1 Кор. 15 убедительно доказывает несостоятельность подобных представлений. Между превознесением Иисуса и его воскресением проходит четкая граница. Разумеется, поскольку воскресший Иисус и есть вознесшийся Господь, причем его воскресение было непременным условием его превознесения, эти два понятия неразрывно связаны друг с другом. Иногда (напр. в Флп. 2, 5–11) Павел, говоря о превознесении, даже не упоминает о воскресении. Однако в данном отрывке, наиболее полно освещающем тему нашего исследования, эти понятия представлены независимо друг от друга, но в то же время в тесной взаимосвязи друг с другом.

Итак, Павел, ставший в начале 50–х годов представителем взглядов большинства христиан, имел вполне определенные убеждения в том, что касалось воскресения Иисуса:

1. Оно стало тем моментом, когда Бог–Творец исполнил давнее обещание и избавил Израиль от «их грехов», положив конец изгнанию. Воскресение ознаменовало собой начало последних дней», которые завершатся окончательной победой над смертью.

2. В момент воскресения тело Иисуса преобразилось. Он ожил не в прежнем теле для прежней жизни, но и не оставил тело разлагаться в земле. Павел не испытывал никаких сомнений в том, что гробница опустела.