Том Райт - Настоящее христианство

Но жизнь народа изменилась. Это совсем не походило на времена Давида и Соломона, когда Израиль был независимым и свободным и внушал страх и уважение окрестным народам, когда люди приезжали издалека, чтобы насладиться красотой Иерусалима и послушать мудрые речи царя. Израиль вернулся домой из Вавилона, но, как о том говорили некоторые авторы, остался в рабстве — на своей собственной земле! Одна империя сменяла другую: Персия, Египет, Греция, Сирия, наконец, Рим. Мы вернулись домой, думали иудеи, но ради чего? Разве это похоже на обещанное Богом избавление и исправление мира?

В этот период один образованный иудей создал книгу повествований о еврейских героях и визионеpax, живущих под иностранным господством. Книга пророка Даниила, получившая имя своего главного героя, показывает, что иудеи сохранили свою надежду и продолжали верить, что весь мир однажды будет исправлен, когда в нем воцарится единый Бог и Творец, YHWH, Бог Авраама. Одновременно в Книге пророка Даниила утверждается, что это совершится не так скоро, как думает большинство иудеев. Да, они вернулись из Вавилона домой, но их «изгнание», в глубоком смысле этого слова, еще не окончено и оно продлится не семьдесят лет, но «семьдесят седьмин» — то есть семь раз по семьдесят, 490 лет (Дан 9:24). Все мы знаем, что и сегодня иные люди используют древние пророчества, чтобы вычислить сроки нынешних событий. Многие иудеи, жившие на протяжении II и I веков до н. э., пытались понять, читая Даниила, когда же закончится их изгнание и когда Бог избавит свой народ и исправит наш мир.

Именно здесь мы встречаемся с одним представлением, которое станет чрезвычайно важным для первых христиан. Предшествующие поэты и пророки Израиля утверждали, что однажды их Бог станет истинным Царем всего мира. В Книге пророка Даниила это представление соединено с историей изгнания и возвращения домой, столь важной для Израиля. Когда Бог окончательно освободит свой народ — то есть когда языческие угнетатели лишатся своей власти и Израиль, наконец, станет свободным, — тогда истинный Бог исполнит все свои обетования, подвергнет весь мир суду и все в нем исправит. «Чудовищам», терзающим Божий народ, будет вынесен справедливый приговор, а судить их будет некий удивительный человек, «как бы Сын человеческий» — он выступит как представитель народа Божьего, оправданного после своих страданий (Дан 7). Так наступит «Царство Божие», верховное правление Бога над всем миром, и тогда зло будет осуждено и все будет исправлено. И здесь мы уже почти готовы говорить о человеке, для которого это стало делом его жизни.

Почти готовы, но еще не совсем. Во всей истории Израиля постоянно звучат четыре темы, которые мы найдем и в Ветхом Завете, и в иудейских текстах, написанных позже, и эти четыре темы составляют содержание той истории Израиля, которую мы кратко описали, и придают ей форму.

Во–первых, это тема царя. Бог обещал славное будущее Давиду, сказав, что его династия будет царствовать всегда (2 Цар 7). Однако это обетование прозвучало на фоне серьезного предупреждения через пророка Самуила о том, что все цари ведут себя одинаково: они угнетают народ (1 Цар 8). И сам Давид, и его сын Соломон достаточно ярко это продемонстрировали своим поведением. Большинство потомков Давида были слабыми или просто дурными людьми, и даже те немногие цари, которые восстанавливали жизнь страны и надлежащие формы поклонения Богу (Езекия, Иосия), не смогли предотвратить окончательного разгрома Израиля и изгнания. Удивительнейший величественный псалом 88 ставит эту проблему со всей возможной остротой. С одной стороны, Бог дал Давиду великие обещания. С другой стороны, похоже, все они оказались тщетой. Псалмопевец как бы показывает Богу обе эти истины, вопрошая: «Видишь, как обстоят дела? Что Ты намерен с этим делать?»

Однако в этой таинственной неопределенности постепенно, сначала отдельными робкими намеками, а потом ясно и в полный голос, звучит надежда на то, что однажды Израиль обретет истинного царя, непохожего на прежних, который все исправит. И тогда бедные увидят справедливость, а вся тварь будет петь от радости.

Вот как Бог осуществит свои прежние обетования. Придет новый царь, помазанный елеем и Духом Божьим (по–еврейски «помазанный» — это «Мессия»; по–гречески — «Христос»), который восстановит правильный порядок в мире. Это и будет, наконец, ответом на смутно звучащий голос, призывающий к справедливости.

Во–вторых, Храм. Как мы говорили, иудеи верили в то, что здесь небо должно встречаться с землей. Однако все повествования о Втором храме (то есть о Храме, который был заново отстроен после возвращения из Вавилона и простоял до ужасающей катастрофы 70 года н. э.) показывают, что он не шел ни в какое сравнение с древним. Даже священники, служащие здесь, относились к нему пренебрежительно, на что жаловался пророк Малахия. К тому же со времен Давида именно царь должен был бы строить или реставрировать Храм. И в первые века до нашей эры двое людей предприняли попытки использовать эти ожидания, чтобы подкрепить свои притязания на царский титул, хотя оба они не были потомками Давида. В 164 году до н.э. Иуда Маккавей поднял восстание против Сирии и добился удивительного успеха. Он одолел иноземного тирана и восстановил должное поклонение в Храме (который использовали для языческих культов). Это дало Иуде Маккавею возможность стать родоначальником царской династии, правившей более века. Затем Ирод Великий, получивший от римлян титул «царя иудейского» просто за то, что он был самым опытным полководцем из местных людей, задумал грандиозный проект перестройки Храма, который продолжали осуществлять его сыновья. Это ему не помогло: его династия завершила свое существование за несколько лет до разрушения самого Храма в 70 году н. э. Нас же здесь интересует сам принцип. Если когда–то у Израиля появится настоящий царь, он должен установить справедливость и исправить мир, но это еще не все. Царь должен также восстановить то место, где небо встречается с землей. И это будет ответом на глубинное стремление к духовной жизни, на жажду встретиться с Богом.

В–третьих, это Тора, Закон Моисеев. Вероятно, именно во время вавилонского изгнания так называемое Пятикнижие Моисея подверглось последнему редактированию и приобрело свою нынешнюю форму. Так родилась история рабства и свободы, изгнания и возвращения, угнетения и празднования Пасхи, которая одновременно говорила о том, как должны жить люди, получившие избавление. Вот как ты должен себя вести, говорила Тора, когда Бог тебя освобождает — не чтобы добиться Его благорасположения (как будто Бога можно сделать своим моральным должником), но чтобы выразить Ему свою благодарность, свою преданность, решимость жить по завету с Ним, потому что Бог совершил твое избавление именно в силу этого двустороннего соглашения. Точно такая же логика стояла за изучением Торы и за стремлением жить по ней начиная с вавилонского изгнания и до времен Иисуса, как и позже.