Михаил Гринберг (Зеленогорский) - Жизнь и деятельность Архиепископа Андрея (Князя Ухтомского)

Любовь Христова как сущность церковного предания

Моя исповедь у о. Феодора дала мне совершенно новые чувства. Я понял, что жизнь Святой Церкви — есть жизнь Христовой любви в людях, подлинное ее пребывание на земле, а не воспоминание о ней. Благодать-то и есть Христова любовь, живущая в людях... Это есть сила Св. Духа. Об этой силе Св. Духа и говорил Господь Спаситель, когда говорил, что Утешитель святый научит вас всему и напомнит вам все, что Я говорил Вам (Иоанн 14, 25), что Дух Истины прославит Меня, потому что от Меня возьмет и возвестит вам (Иоанн 14, 15). Эти слова я читал ранее, но не чувствовал их подлинного значения. Мне нужно было самому впитать в себя эту Благодать Христову, почувствовать силу Святого Духа в любви Христовой, которая жила в о. Феодоре, чтобы уверовать в нее, узнать ее также осязательно, как тот хлеб, который я ел в тот незабвенный для меня день. В тот день я нашел, что слова Господа: «Се Я с вами во вся дни до скончания века» (Мф. 28, 20).

Отделение Церкви от государства

Закончив формирование религиозно-философского мировоззрения, которым я уже живу и существую 26 лет и в котором только укрепляюсь, я, разумеется, не мог забыть о том, как живет и как должна жить Св. Церковь.

В Академии я вполне определенные ответы имел в двух книгах: проф. Кипарисова «О церковной дисциплине» и проф. Заозерского — «О церковной власти». Эти книги, как и другие академические труды, были прекрасны по

177

принципам, но не совсем удовлетворительны по исполнению...

Ректор Академии архимандрит Антоний Храповицкий всегда твердо воспитывал нас в том взгляде на церковную жизнь, что Церковь должна быть свободной, что она должна управляться Соборами, что без Соборов церковной жизни нет.

Восстановление Соборного управления Церковью архим. Антоний ждал от восстановления русского патриаршества. Можно сказать, что Московская Академия в период 1891-1895 гг. и Казанская в 1895 году до 1900 года были воспитаны на идее патриаршества и Соборности.

О гневе Божием

Подготовившись продолжительным чтением свято-отеческих писаний (Иоанн Златоуст, Григорий Богослов, Макарий Великий, Исаак Сирин), я для своего главного курсового сочинения взял тему догматического характера: «О гневе Божием».

Писал я это сочинение тому профессору Беляеву, который написал сочинение «Любовь Божественная».

Две трети этого сочинения моего в 1902-04 гг. были напечатаны в двух брошюрах, под заглавием «Истолкование библейских изречений, касающихся искупления человека» и «О любви Божией на Страшном Суде Христовом».

О, эти прекрасные полтора-два года, когда я писал это сочинение.

Бог есть только любовь, все остальные свойства Божий, как правда, правосудие, гнев и пр. — это только человеческие, ограниченные представления о божестве.

Благодать одна действующая и в молитвах и таинствах. Это есть промысел Божий, всегда ищущий спасения человеческого. Так определяют одни святые отцы. Другие определяют благодать как силу Божию, очищающую нас

178

от грехов. Благодать по существу своему есть переживаемое и ощущаемое человеком чувство теплой любви и благодарности к Господу Спасителю и Богу Отцу и ко всей Святой Церкви. Это чувство есть дар благодати Божией...

Этика и инороднический вопрос (выписка)

Вступив в жизнь, по правде сказать, кроме благонамеренности и честности, в своем распоряжении я ничего не имел. Ни опытных знаний, ни каких-либо воодушевляющих идей, никакого такого придания школа мне не дала.

Получив аттестат зрелости и кончив Академию, я вынужден был очень и очень дозревать в той академии, которая называется жизнью. На великое счастье мое я принял себе за правило жизни учиться всегда и у всех — даже и малого ребенка, если он говорит что-нибудь достойное внимания.

Первое серьезное дело, на которое я был командирован жизнью — это просвещение осетин в качестве инспектора осетинской Ардонской (на Кавказе) миссионерской семинарии. С большим страхом ехал я туда! Не имея специальных знаний, не имея никакого опыта жизни, я вдруг сделался руководителем других...

Приехав в Ардон, я застал превосходное поле для деятельности: я видел юношей, не испорченных глупым семинарским богословием, и затем прекрасную низшую народную школу, которая подготовляла ребят к семинарии. В существе дела наша миссионерская семинария была просто учительской семинарией с повышенной программой по богословию и философии...

Мы, Ардонцы, заставляли осетинских детей любить их родину, язык, свою деревню — одним словом искренно их воспитывали патриотами... Так происходило обрусение инородцев, когда сами инородцы с удовольствием русели, с любовью к своей родине и к своей семье и с уважением к русским...

179

Да, мы неисправимые идеалисты, но были безусловно честны в своем идеализме. Мы хотели работать на пользу Церкви, самоотверженно служить людям и Правде Божией.

Я решил быть священнослужителем, несмотря на нежелание матери. Мне была возможность быть священником в известном Крестовоздвиженском братстве Черниговской губ., которое было основано Н.М. Неплюевым.

Последний приглашал меня к себе. Но для священства нужно было жениться, а я был напуган женщинами. Вернее, я был напуган идеалом девушки и женщины, который я себе составил.

А идеалом моим была Святая Нина просветительница Грузии. Прочитав ее жизнеописание, я преклонился перед величием ее духа и ее жизненного подвига. По ней я расценивал всех остальных и все получали оценку не весьма высокую.

В 22 года я был иеромонахом. Я пошел служить духу, освобождению человеческого духа от всяких препятствий к его свободе и свободе развития человеческого духа*.

II

ВСЕМ—ВЕЗДЕ

Письмо к православным христианам о новых церковных нестроениях

Не смущайтесь, братия, от этих нестроений и разномыслей. Читайте 1-е Поcл. ап. Павла к Коринф. Апостол пишет, что надлежит быть в Церкви и разномыслиям, чтобы открылись среди христиан искуснейшие (гл. П, ст. 13). Но самые раздоры и ссоры в Церкви — это великий соблазн и великое горе.

* Все вышеприведенные записки перепечатаны в том виде, в каком они сохранились.

180

В маловерном Коринфе, как в нашей нечестивой Москве, были церковные партии. Одни говорили: я Павлов, а другой: я Апполосов. А в нечестивой Москвы ныне кричат: я Тихоновец, а я Евдокимовец, а я ни туда ни сюда. Это великий грех. Помните: Глава Святой Церкви Христовой — Сам Иисус Христос, а не папа Римский и не Патр. Московский и не Тихон и не самозванец Евдоким. Поэтому архиереи, раздирающие Церковь Христову своими греховными страстями только погрешают перед Господом. Воистину восстали ныне лжепророки, чтобы обманывать, если возможно и избранных.