С. Сказкин - Настольная книга атеиста

Таким образом, по мере развития общественной практики и все большего накопления и распространения знаний об окружающем мире сфера веры все более отодвигается от границ повседневного бытия человека, находя свой объект в малоисследованных областях науки и практики.

Рассмотрение самой веры как момента реального процесса познания кладет конец попыткам некоторых богословов представить всякую веру в качестве сверхъестественного явления, в качестве дара божьего.

Но подобная характеристика веры отнюдь не снимает вопроса о различии религиозной и безрелигиозной веры. При чисто формальном сходстве данных типов веры между ними существует не только различие, но и прямая противоположность в объекте веры. В богословских сочинениях обычно для характеристики религиозной веры приводятся слова из Послания к евреям: «Вера же есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом… Верою познаем, что веки устроены словом божиим, так что из невидимого произошло видимое» (гл. 11, ст. 1, 3). В своих проповедях богословы часто подчеркивают, что религиозная вера требует верить не в то, что можно увидеть, не в то, что можно наглядно доказать, а в то, что человеку нельзя постичь и познать. В основе религиозной веры всегда лежит признание сверхъестественного. Верит ли человек в то, что мир создан богом, в божественное происхождение психики человека или в загробную жизнь и загробное воздаяние — во всем этом в основе лежит признание определяющей роли сверхъестественных сил и существ по отношению ко всему реальному, материальному миру и ко всем происходящим в нем процессам.

Богословы заявляют, что бог и весь сверхъестественный мир не могут быть познаны человеческим разумом, в них надо верить, невзирая на доводы разума, отвергающего бытие бога. Высказывания католических богословов о возможности разумного познания бога не меняют вышеуказанной оценки путей христианского богопознания, ибо и они считают, что разум только тогда приведет к богу, когда человек согласится его искать, т. е. вначале поверит в его существование. Вера в религиозных системах из вспомогательного элемента превращена в самостоятельную, важнейшую особенность сознания, имеющую, по мнению богословов, решающие преимущества перед разумным познанием, перед системами логических доказательств. В конечном итоге все христианские богословы приходят к признанию высказанного Тер–туллианом тезиса: «Верую, потому что абсурдно». Разуму человека отводится служебная роль по отношению к вере: он должен обосновывать ее, насколько сможет, и умолкать, когда оказывается бессилен обосновать объект религиозной веры.

Следует подчеркнуть, что если в гипотетическом знании те или иные идеи рассматриваются в качестве идей и не отождествляются с объективными вещами и процессами, то характерной чертой религиозной веры является то, что объект веры, существующий в сознании, объективируется. И богословы, и верующие настаивают на том, что объектом их религиозной веры является не сама мысль или понятие о боге, но именно сам бог, само сверхъестественное в качестве реально существующего.

В противоположность религиозной вере вера безрелигиозная имеет в качестве своего объекта те или иные гипотетические положения, которые формулируются на основе обобщения общественной практики, исходят из научно установленных и практически проверенных истин. Являясь основанием дальнейшей деятельности, содержание такой веры либо признается ложным, либо подтверждается в ходе практической, экспериментально научной проверки, приобретая значение научно обоснованного знания. Такая вера выступает как побочный, вспомогательный элемент в процессе развития знания.

Кроме гносеологического аспекта вера имеет еще и психологический аспект, ибо для веры характерно не просто знание о чем–то, а эмоциональное отношение к этому. Следует, видимо, отличать веру от убежденности, поскольку убежденностью обычно называют уверенность человека в истинности таких идей и представлений, которые могут быть научно доказаны, хотя в данный момент они и не признаны всеми. Иначе говоря, вера и убеждение отличаются по своему объекту, и объектом убеждения обычно является доказуемое положение. С психологической же стороны, т. е. как личная уверенность в истинности данного положения, они проявляются одинаково. Подобное различение веры и убеждения представляется необходимым в связи с тем, что богословы, объявляя веру даром божиим, присущим каждому человеку, называют верой и убежденность ученых, отстаивающих свои теории. В действительности же убежденность, например, Галилея в том, что Земля вращается вокруг Солнца, что Луна является небесным телом, вращающимся вокруг Земли, опиралась на строгие научные формулы, эксперименты и астрономические наблюдения. Это было знание, а не вера, но знание, которое необходимо отстаивать, защищать, и, естественно, поэтому от ученого требовались твердость, личное эмоциональное отношение к этому знанию.

Из всей совокупности сведений, которыми располагает человек, объектом веры или убеждения становятся лишь те, которые имеют значение для его личной повседневной деятельности. Круг таких сведений определяется особенностями самой деятельности человека, его практическими и духовными интересами.

Чем же порождается такое эмоциональное отношение к идеям и представлениям, или, иначе говоря, как объяснить психологический аспект веры? Богословы уверяют, что эта способность к вере заложена в душе человека самим богом при создании его. И дело, по их представлениям, заключается лишь в том, в чем находит удовлетворение эта присущая человеку жажда веры — в истинной ли вере в величайшую ценность, в бога, как у христиан, либо в вере в те или иные земные и, следовательно, преходящие ценности. В действительности же данное явление объясняется психофизиологическими особенностями строения человека, с одной стороны, и специфически человеческими особенностями освоения окружающей действительности — с другой. Начнем с последнего момента.

Отличительной особенностью всей деятельности человека, за исключением чисто рефлекторных актов, является то, что она носит целенаправленный характер. Прежде чем действовать, человек вначале ставит цель, намечает пути и средства достижения этой цели. Подобная особенность человека выработалась в процессе общественного труда и постоянно воспроизводится в трудовом процессе. В процессе общественной практики, как и в ходе индивидуальной практической деятельности, не только подтверждаются те или иные представления, но перед человеком возникают новые, не учитываемые ранее проблемы. Сама практическая деятельность ставит человека перед новыми проблемами и требует их разрешения. Таким образом, человек приступает к практическому осуществлению своей цели, испытывая подчас недостаток информации о путях и средствах ее достижения. Поскольку сама цель имеет для человека жизненно важное значение, как, например, охота для охотничьих народов или выращивание урожая для земледельцев, постольку от него требуется упорство в достижении цели, уверенность в том, что он достигнет конечного результата. Ему приходится перебирать и пробовать многие приемы, средства, только часть из которых может привести к желаемому результату. Подобное продвижение по частично неведомому пути требует от человека уверенности, помогающей мобилизовать его духовные и физические силы.