Мирча Элиаде - Тайные общества. Обряды инициации и посвящения

В этой небольшой книге собраны лекции из цикла «Хаскелловские чтения», прочитанные мной в Чикагском университете осенью 1956 года по общей теме «Образцы посвящения». Прежде чем отправить текст в издательство, я добавил к нему введение, некоторые замечания и библиографический аппарат, но сохранил стилистику устного выступления. В том виде, в котором книга была задумана, она адресована любому читателю неспециалисту, интересующемуся духовной историей человечества. Вот почему я ограничился тем, что наметил лишь основные черты такого сложного явления, как посвящение. В противном случае объем книги пришлось бы увеличить в три-четыре раза. Впрочем, некоторые аспекты этой темы исследованы в моих предыдущих работах: «Шаманизм и древняя методика экстаза» (Париж, 1951), «Йога. Бессмертие и свобода» (Париж, 1954), «Кузнецы и алхимики» (Париж, 1956). Проблема будет вновь рассмотрена в книге «Смерть и посвящение», находящейся сейчас в работе.

Еще раз хочу поблагодарить ректора Чикагского университета, комитет «Хаскелловских чтений» и декана теологического факультета за оказанную мне честь проведения «Хаскелловских чтений» 1956 года.

Представленный здесь текст несколько отличается от английской версии, опубликованной издательством «Harper» под заголовком «Рождение и второе рождение» (Нью-Йорк, 1958). Как всегда наш дорогой ученый друг доктор Жан Гуйар взял на себя труд прочесть и внести поправки во французскую рукопись, за что я выношу ему искреннюю благодарность.

Мирча Элиаде

Париж-Чикаго,

1956–1957 гг.

Существует мнение, что исчезновение посвящения является одной из характерных черт современного мира. Будучи важной особенностью традиционных обществ, в современном обществе посвящение практически отсутствует. Конечно, различные направления в христианстве в той или иной мере сохраняют следы таинства посвящения. Так крещение в основе своей — один из обрядов посвящения; рукоположение священника также представляет обряд инициации. Не следует забывать, однако, что христианство не победило во всем мире, а стало одной из мировых религий не только потому, что объявило себя религией спасения, доступного каждому. С другой стороны, имеем ли мы право называть «христианским» современный мир в его всеобщности? Если существует понятие «современный человек», то его можно считать таковым в той мере, в какой он сам отказывается признать себя включенным в христианскую антропологию. Оригинальность «Современного человека», его новизна по отношению к традиционным культурам — это, конечно, его стремление рассматривать себя как существо исключительно историческое, его стремление жить в Космосе радикально десакрализованном. В какой мере современному человеку удалось осуществить свой идеал — это другой вопрос, которого мы здесь не касаемся. Но факт остается фактом — этот идеал не имеет ничего общего с христианским учением и изначально чужд образу человека традиционных обществ.

Этот образ человек традиционного общества старался понять и принять через посвящения. Очевидно, существует множество типов и вариантов посвящения, соответствующих различным социальным структурам и уровням культуры. Но главное здесь в том, что все пред-современные общества — те, что на Западе существовали до средних веков, а во всем остальном мире — до первой мировой войны — придавали огромное значение идеологии и технике посвящения.

Обычно под инициацией понимают совокупность обрядов и устных наставлений, цель которых — радикальное изменение религиозного и социального статуса посвящаемого. В терминах философских посвящение равнозначно онтологическому изменению экзистенциального состояния. К концу испытаний неофит обретает совершенно другое существование, чем до посвящения: он становится другим. Из различных категорий посвящения посвящение, связанное с достижением половой зрелости, с взрослением, особенно важно для понимания до-современного человека. Там, где они существовали, обряды возрастного перехода были обязательными для всей молодежи племени. Чтобы получить право быть допущенным в сообщество взрослых, подросток должен был пройти через ряд обрядовых испытаний и получить знания, заключенные в них. Только после этого он признавался ответственным членом общества. Посвящение вводит неофита одновременно и в человеческое общество, и в мир духовных ценностей. Он узнает правила поведения, производственные приемы и организацию взрослых, а также мифы и священные традиции племени, имена богов и историю их деяний и, что особенно важно, мистические отношения между племенем и Сверхъестественными Существами, в том виде, в каком они установились с начала мира.

Каждая первобытная община обладает собранием мистических традиций, своей «концепцией мира», которая постепенно открывается новичку в процессе посвящения. Неофит становится достойным духовного звания только к концу духовной подготовки, ибо все, что он узнает о поведении, производственных приемах и организации взрослых, не составляет «знание» в современном понимании этого слова, то есть объективной информации, способной совершенствоваться и обогащаться до бесконечности. Мир для него — это творение Сверхъестественных Существ, создание божественное и, следовательно, священное в своей основе. Человек живет во Вселенной, которая сверхъестественна по происхождению, и потому ее форма, и даже ее субстанция, священны. Мир — это «история» которая включает его создание Сверхъестественными Существами и все, что за этим последовало — приход Героя-Просветителя или Мистического Предка, их подвиги, их приключения, связанные с сотворением мира, и, наконец, их исчезновение.

Эта священная история — мифология — является образцовым примером: она рассказывает о природе вещей, она устанавливает все поведенческие, социальные и культурные нормы. Поскольку человек был создан и просвещен Сверхъестественными Существами, то все их деяния и поступки принадлежат «священной истории». Эту историю необходимо бережно хранить и передавать нетронутой новым поколениям. Предки получили от Сверхъестественных Существ новые культурные откровения. И поскольку традиционные общества в сущности не имеют «исторической» памяти, иногда достаточно всего нескольких поколений, чтобы недавнее нововведение начинало восприниматься как изначальное откровение. Можно сказать, наконец, что, будучи «открытым» истории, традиционное общество имеет тенденцию относить каждое современное ему приобретение к изначальному времени, рассматривая все события как вневременные, изначально мифические.