Рэймонд Браун - Введение в Новый Завет Том I

Первосвященники и старейшины спрашивают Иисуса, по какому праву Он так себя ведет (Мф 21:28–32), и Иисус ссылается на авторитет Иоанна Крестителя. К этому эпизоду Мф присоединяет из своего особого материала притчу о двух сыновьях (21:28–32). Сравнивая власти с сыном, который обещает повиноваться отцу, но не делает этого, Иисус полемически заостряет конфликт: мытари и проститутки, которые поверили Иоанну Крестителю, войдут в Царство Божье раньше первосвященников. Резкие суждения продолжаются в притче о злых виноградарях (21:33–46), ибо в стихах 43, 45 первосвященники и фарисеи понимают, что именно на них намекает Иисус, когда говорит: «Царство Божие будет отнято у вас и дано приносящему его плоды народу» (21:43). Мф имеет в виду церковь, состоящую из иудеев и неиудеев, верующих в Иисуса. Притча о брачном пире (22:1–14), по–видимому, адаптированная из Q, — еще один случай отвержения вождей. Те, кого царь позвал первыми, недостойны и не приходят; поскольку они убивают слуг, посланных с приглашением, царь отправляет войска и разрушает их город. Эта некогда независимая притча о человеке не в брачной одежде, добавленная в качестве концовки, имеет отношение к хорошо известным евангелисту реалиям: в церковь принесено и хорошее, и плохое, и даже принявшие приглашение могут оказаться осужденными. Недостойных христиан ждет та же участь, что и тех, кому ранее было дано Царство, но кто его не удержал (ср. 8:11–12). Таким образом, ни одна из этих трех притч не говорит просто о замене Израиля церковью или иудеев язычниками. Мф ставит вопрос иначе: все недостойное в иудаизме (особенно вожди) заменяется общиной из иудеев и язычников, которые уверовали в Иисуса и правильно откликнулись на требования Царства.

Как и в Мк, затем идут три вопроса с подвохом: о налоге кесарю (Мф 22:15–22), заданном фарисеями и иродианами; о воскресении (22:23–33), заданном саддукеями; о наибольшей заповеди (22:34–40), заданном фарисеем–законником [320] В Мк (12:28–34) вопросы задает благожелательно настроенный книжник, который соглашается с ответом Иисуса. Матфей убирает все стихи, описывающие его в положительном свете, а также иудейскую молитву «Шема», с которой начинается ответ Иисуса в Мк 12:29. Возможно, это отражает разрыв Матфея с синагогой. . Затем Иисус сам задает вопрос фарисеям о Мессии как сыне Давида (22:41–46). Чтобы подчеркнуть превосходство Иисуса, Мф добавляет некоторые замечания: например, 22:33 сообщает, что толпа дивилась учению Иисуса, а 22:46 — что никто не посмел задавать Ему новые вопросы.

Обличение книжников и фарисеев (23:1–36) — своего рода мостик к последней большой речи и один из ярких образцов творчества в Мф [321] Ее источники — Мк, Q и особый материал Мф. D. E. Garland, The Intention of Matthew 23 (NovTSup 52; Leiden: Brill, 1979); AJ. Saldarini, CBQ 54 (1992), 659–680; K. G. C. Newport, The Sources and Sitz im Leben of Matthew 23 (Sheffield: Academic, 1995). . На выказанную властями в ловушечных вопросах враждебность (Мф 22) Иисус теперь отвечает резкой критикой их самих: Он обвиняет их в гордыне, любви к титулам [322] Мф 23:6–10 выступает против трех титулов, использовавшихся в иудейских (раввинистических) кругах в период написания Мф: «равви», «отец», «учитель». Опираясь на этот отрывок, антикатолические буквалисты критикуют обычай называть священников «отцами», хотя могут без проблем называть ученых «профессорами» и «докторами» (современный светский эквивалент титулов «равви» и «учитель»). В Мф обличается стремление к почестям — стремление, которое в разные времена выражается в разных титулах. Главный урок заключается в том, что, какие бы титулы ни использовались, все суть братья [и сестры] во Христе и самый великий должен быть слугой. и казуистике (семикратное «горе вам», которые являются почти антитезами блаженств в Мф 5). Первоначальное указание (23:2–3) соблюдать все, что скажут книжники и фарисеи (на том основании, что они сидят на месте Моисея), озадачивает, ибо в других местах Мф Иисус критикует их учения (например, 15:6; 16:11–12; 23:16–22). Не вполне удовлетворительно толкование, что Мф просто сохраняет это высказывание как прошлую традицию, хотя и не согласен с ним [323] Когда Матфей не согласен с Марком, он без колебаний вносит изменения; что мешало ему и в данном случае подкорректировать традицию? Может, в общине Матфея этот принцип все еще терпели для иудео–христиан как часть допустимого в царстве Сына Человеческого до жатвы в конце века (13:39)? М. А. Powell, JBL 114 (1995), 419–435, считает, что выражение «сидят на седалище Моисея» не наделяет книжников и фарисеев авторитетом учить и толковать Закон, но лишь констатирует, что в их руках находятся экземпляры Торы, а потому они и передают слова Моисея. . Книжники и фарисеи обличаются за то, что их слова расходятся с делами, а также за то, что они действуют из низменных побуждений. (Ср. критику учеников Иисуса в 7:21–23, которые называют Иисуса Господом, но не исполняют волю Божию. См. ниже, пункт (8) в разделе «Для размышлений».) Хотя семикратное «горе вам» обращено к иудейским вождям времен Иисуса, читатели Мф, возможно, слышали в нем критику синагогальных лидеров своей эпохи [324] Особый интерес представляет Мф 23:15 о книжниках и фарисеях, которые обходят море и сушу, чтобы обращать в свою веру — в иудаизм или фарисейство? М. Goodman, Mission and Conversion (Oxford: Claredon, 1994) не думает, что в данный период иудеи занимались активным миссионерством по обращению язычников. J. С. Paget, JSNT 62 (1996), 65–103, однако считает вполне вероятным, что у некоторых иудеев было миссионерское сознание. . (А современным христианам подобает видеть здесь предостережение об опасностях, которые таит в себе институционализированная религия, а потому не минуют и христианство.) Некоторые из «горе вам» касаются вопросов Закона, но последнее (23:29–35) ассоциирует книжников и фарисеев с убийцами пророков, мудрецов и книжников [325] Период от Авеля (Быт) до крови Захария, убитого между храмом и жертвенником (2 Пар 24:20–22), охватывает промежуток от начала Еврейской Библии (первой книги Закона) до ее конца (Писания). Во фразе есть неточность: упомянутый Захария был сыном Иодая, а не Варахия (BINTC 38). . Для христиан Матфеевой церкви распятие Иисуса заостряло конфликт, а слова Иисуса: «Истинно говорю вам, что все сие придет на род сей» (23:36), с их точки зрения, сбылись в захвате Иерусалима и разрушении Храма в 70 году. Глава заканчивается апострофой к Иерусалиму (23:37–39), взятой из Q. Иисусу не удалось убедить город. Поэтому Храм оставлен и пуст, и Иерусалим более не увидит Иисуса до тех пор, пока не скажет: «Благословен Грядущий во имя Господне!».

2. Речь: эсхатологическая проповедь (24:1–25:46) [326] Она содержит в 24:1–36 материал, взятый преимущественно из эсхатологической речи Мк 13, а в остальной части Мф 24 и Мф 25 — из Q и особого материала Мф. В результате возникла проповедь, которая почти в два раза длиннее Марковой. E W. Burnett, The Testament of Jesus‑Sophia. A Redaction‑Critical Study of the Eschatological Discourse in Matthew (Washington, DC: Univ. of America, 1981). .Итак, Матфей подготовил нас к длинной речи о последних временах, которая завершает цикл из пяти больших речей. Серия предостережений (24:1–36) начинается с вопроса учеников в 24:3. Уловив различие в 23:38–39, они спрашивают о гибели Храма и втором пришествии [327] Такое разграничение отсутствует в параллельном вопросе в Мк 13:4, что наводит на мысль о датировке Мф временем после разрушения Храма. . Последовательность в Мф 24 сохраняет апокалипсическую неопределенность Мк 13, где переплетаются настоящее и будущее. Несколько адаптации, видимо, проливают свет на контекст и время Мф: например, двойное упоминание о лжепророках, прельщающих людей (24:11, 24), может отражать борьбу с христианской восторженностью. В Мф 24:15 предсказание о мерзости запустения явно связано с Храмом (ср. неясность Мк 13:14) и более подходит обстоятельствам осквернения римлянами святого места. Иудейское происхождение части аудитории Мф отражено в молитве о том, чтобы бегство последних времен не случилось в субботу (24:20), — щепетильный вопрос независимо от того, соблюдали ли они еще этот день или не хотели настраивать против себя других иудеев, которые его придерживались. Марк уже показал, что точный срок Конца неизвестен, и призыв стоять па страже в Мф (24:37–51) подчеркивает, что никому не дано знать, когда придет Сын Человеческий. Предостережение о том, что слугу, не ждущего своего господина, постигнет участь лицемеров (24:51), показывает: неверных христиан (возможно, особенно церковных лидеров) Бог накажет не менее строго, чем книжников и фарисеев. Тема бодрствования характерна и для притчи о десяти девах (25:1–13) [328] Отсюда хорошо видно, что часто притча имеет лишь одну мысль. Если бы эта притча представляла собой картину идеальной христианской жизни, у мудрых дев хватило бы благородства поделиться маслом с неразумными. К. Р. Donfried, JBL 93 (1974), 415–428), считает эту притчу одним из ключей к богословской мысли Матфея. из особого материала Мф. Тема суда усиливается в притче о талантах (25:14–30) из Q — притче, показывающей, сколь по–разному могли Матфей и Лука (в 19:12–27) передавать один и тот же материал. Смысл этой притчи [329] Экзегеты спорят о том, против чего могла быть направлена эта притча во время служения Иисуса; L. С. McGaughy, JBL 94 (1975), 235–245. В варианте, который приведен в Евангелии от назареев 18 (HSNTA 1.161), наказывается не скрывший талант, а промотавший его — моралистическое толкование. состоит не в том, что надо добиваться награды заслугами, а в том, что христиане должны принципиально и творчески подходить к дару Божьему в Иисусе. Речь завершается особым материалом Мф: воцарившийся Сын Человеческий судит овец и козлов (25:31–46) [330] См. J. R. Donahue, TS 47 (1986), 3–31. . Поскольку Сын Человеческий называет Бога своим «Отцом», это Сын Божий в апокалиптическом контексте суда над миром. Замечательный принцип — вердикт основан на обращении с изгоями — последнее предупреждение Матфеева Иисуса ученикам и церкви, задающее принципиально иные духовные мерки, чем у книжников и фарисеев (ср. Мф 23), а также у мира сего с его особым почтением к богатым и власть имущим.