Уолтер Брюггеман - Введение в Ветхий Завет Канон и христианское воображение

В первой части Книги Захарии описано видение восстановления, завершенного благодаря любви Бога к Иерусалиму. Вероятно, основанием для подобных ожиданий и представлений была забота о будущем города, точнее говоря, Храма, власть над которым находилась в руках священства.

Вторая часть Книги Захарии, иногда называемая Второзахария, главы 9–14, в свою очередь разделяется еще на две части: главы 9–11 и главы 12–14, каждая из которых открывается короткой формулой «пророческое слово», так же как и Книга Малахии. Главы 9–11 начинаются с традиционного пророчества о народах (ст. 9:1–8), за которым следует предсказание о восстановлении Иудеи (ст. 9:9–10:12). В этой книге, как и в других, пророчества о народах противопоставлены описанию благоденствия, ожидающего Израиль. В результате соединения двух знакомых тем (9:1–8 и 9:9–10:12) возникает некое подобие двухчастной структуры вроде той, которую мы видели в Книге Софонии. Как и другие пророки, описывавшие послепленную эпоху, автор книги лишь мельком касается разрушения Иерусалима и переселения евреев, сосредоточиваясь на восстановлении. Этот принцип замечательно отражен в стихах 10:8–10, говорящих как о «рассеянии», так и о «собирании», ставшем возможным благодаря осуждению других народов, участвовавших в «рассеянии» Израиля (см. Иер 31:10):

Я дам им знак и соберу их,

потому что Я искупил их;

они будут так же многочисленны, как прежде;

и рассею их между народами,

и в отдаленных странах они будут воспоминать обо Мне

и будут жить с детьми своими, и возвратятся;

и возвращу их из земли Египетской,

и из Ассирии соберу их,

и приведу их в землю Галаадскую и на Ливан,

и недостанет [места] для них.

Глава 11, начиная со стиха 4, подхватывает тему «пастыря», начатую в стихе 10:3. Здесь мы видим загадочное рассуждение о «пастырях», царях и правителях. Вероятно, этот текст представляет собой своеобразный комментарий на образ «нерадивых пастырей», описанный в Иез 34, хотя образ ГОСПОДА как пастыря гораздо более грозный. Трудно понять подлинное значение этой главы, но можно предположить, что она отражает споры по поводу распределения власти, начавшиеся после возвращения из плена.

Вторая часть Второзахарии (главы 12–14) —самостоятельный текст, также озаглавленный как «пророческое слово». В нем многократно повторяются слова «в тот день» (12:3, 4, 6, 8, 9, 11; 13:1, 2; 14:6, 8, 13). Все они позволяют подчеркнуть исключительную роль ГОСПОДА в грядущих событиях. Этот текст представляет собой странное смешение предсказаний о суде над Иерусалимом с предсказаниями о надежде для города. При этом суд оказывается очень суровым и описан во всех подробностях:

Вот наступает день ГОСПОДЕНЬ, и разделят награбленное у тебя среди тебя. И соберу все народы на войну против Иерусалима, и взят будет город, и разграблены будут домы, и обесчещены будут жены, и половина города пойдет в плен; но остальной народ не будет истреблен из города

Однако надежда не угасает:

В тот день защищать будет ГОСПОДЬ жителей Иерусалима, и самый слабый между ними в тот день будет как Давид, а дом Давида будет как Бог, как Ангел ГОСПОДЕНЬ перед ними. И будет в тот день, Я истреблю все народы, нападающие на Иерусалим

И будут жить в нем, и проклятия не будет более, но будет стоять Иерусалим безопасно

Описание суда и надежды на спасение не отличается последовательностью изложения: автор текста обращается то к одной традиционной теме, то к другой. Благодаря этому художественному приему пророку удается передать ощущение нестабильности мира, которым управляет ГОСПОДЬ, «делающий мир и производящий бедствия» (Ис 45:7). В итоге будущее Иерусалима и Иудеи оказывается в полной зависимости от воли ГОСПОДА. Заканчивается текст грандиозным видением разных народов, идущих в Иерусалим (14:16, см. также 8:20–23), город, названный «Святыня ГОСПОДУ» (14:20).

Из целого ряда деталей очевидно, что основной текст Книги Захарии сложился во время правления Дария Персидского (см. 1:1; 7:1). Однако столь же очевидно, что творческое воображение автора выходит за пределы современного ему исторического контекста. Пророк обращается к описанию будущего, открытого ГОСПОДУ. Динамичное развитие сюжета от одной части к другой (главы 1–8, 9–11,12–14) часто называется «апокалиптическим»: здесь мы видим разрушенный и воссозданный заново мир, которым управляет ГОСПОДЬ. Трудность понимания текста не должна разочаровывать или огорчать читателя, поскольку даже специально изучающие его исследователи иногда могут лишь догадываться о его значении. Ясно одно: говоря о будущем, особенно о судьбе Иерусалима, автор прибегает к радикальной яхвистской терминологии. Уильям Маккейн, исследовавший Книгу Иеремии, назвал ее текст «подвижным», имея в виду изменения, внесенные в текст редакторами, жившими в новых исторических условиях (МсКапе 1986, L). Однако «подвижным» можно назвать весь текст Двенадцати Малых Пророков, поскольку каждая из составляющих его книг неоднократно изменялась. На мой взгляд, самым заметным изменениям подверглась именно Книга Захарии, апокалиптическое видение которой «движется» от «кризиса пророка Аггея» во времена Дария (520–516 годы до н. э.) к будущему, в котором правит ГОСПОДЬ. «Движение» традиции само по себе является результатом богатого творческого воображения ее авторов, названного Гербертом Марксом «видением, похожим на сон, превосходящим всякое воображение» (Marks 1987, 227). В этих видениях описаны миры, созидаемые и уничтожаемые силой ГОСПОДА (см. Collins 1987). Все эти загадочные видения объединяет образ ГОСПОДА, творящего, разрушающего и воссоздающего Иерусалим, использующего другие народы для уничтожения города, но затем отвергающего их. Это «гипервоображение» определяется отнюдь не историческими обстоятельствами, но исключительно представлениями о ГОСПОДЕ, возвышающемся над обстоятельствами в «пророческом откровении». Читателю не следует «расшифровывать» текст, подобно толкователю снов, ему нужно всего–навсего внимательно следить за возникающими образами, стараясь понять, какая именно интерпретаторская идея стоит за каждым «видением, похожим на сон». Трансцендентный мир откровения и видений — мир ГОСПОДА, связанный таинственными узами с Иерусалимом, ожидающим «наступления дня ГОСПОДНЯ» (Зах 14:1):

Трансцендентный мир можно описать в терминах либо мифологического символизма, либо небесной географии, а может быть, при помощи и того и другого вместе. Благодаря этому проблема обретает перспективу и возможность решения. Подобные апокалипсисы, конечно, не оказывали очевидного влияния на общество, переживающее исторический кризис, но предоставляли некоторое «воображаемое» решение, внушая людям уверенность в открытом в них «знании». Основная задача апокалиптики — творческое осмысление окружающей реальности, закладывающее основу для предвидения грядущих событий