Галина Калинина - Что играет мной? Страсти и борьба с ними в современном мире

Гнев может быть долгим и кратким. Вот вы излили его на виновника вашей катастрофы и, весело насвистывая, поспешили на работу с чув­ством глубокого удовлетворения. А может быть и так, что совершенный вами грех не дает вам покоя еще целую неделю, но не совесть мучает вас, а мысль о том, что вас так страшно обидели, а вы так слабо отомстили.

Очень трудно бороться с гневом, пылающим в тебе, и трудно удержать его внутри себя. Но потакание этой страсти крайне опасно, ибо эта страсть лишает человека разума. Психологи не­редко советуют не подавлять гнев, а выплески­вать эмоции наружу. Верующий христианин ни­когда не согласится с правильностью этого сове­та. Если выразить свой гнев один раз, то в другой сдержаться будет уже вдвое сложнее. А сдер­жишь гнев, смолчишь на обиду и попытаешься просто упрекнуть в произошедшем себя самого и свою нетерпимость — так и в следующий раз будет проще смолчать. Повторимся, что лучшим средством для христианина в минуты раздраже­ния или при вспышке гнева является повторение про себя Иисусовой молитвы: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго». Молитва не просто помогает успокоиться (как счет до 10), но призывает Господа, Который по­могает справиться со страстью. Известны много­численные свидетельства самой что ни на есть практической помощи Иисусовой молитвы.

Надо также сказать, что не все вышеописан­ные состояния происходят в такой постепеннос­ти и с некоторой продолжительностью (от не­скольких секунд до бесконечности). Иногда че­ловек в момент взрывается сильным жестоким гневом, который подобно атомному взрыву сжигает в одно мгновение всю душу. Это новое состояние называется вспыльчивостью.

Еще св. Иоанн Лествичник открыл нам, что иногда во время гнева лукавые бесы скоро отхо­дят от нас, чтобы мы не догадались, что поражены гневливостью, и не боролись с нею, превратив одиночные вспышки раздражительности в неис-цельную страсть, полностью владеющую душой. Это то состояние, о котором в миру выражаются так: «Он, правда, вспыльчивый человек, но от­ходчивый». Последним словом мы словно хотим извинить, умалить страсть гнева, преуменьшить ее роль в душе. Вот на эту демонскую уловку и следует обратить нам особое внимание, чтобы не обманывать самих себя. Часто, накричав на ре­бенка, на жену, на мужа или на подчиненного, мы успокаиваем себя: «Мол, я же не хотел никого обидеть, просто день такой, а тут еще этот (эта) попался под горячую руку со своей бестолковостью. В общем, ничего особенного и не случилось, в крайнем случае куплю подарок и все такое». Действительно, часто нам удается лестью и подарками загладить, по крайней мере с виду, причиненную обиду. Но само потакание своей вспыльчивости способно ввергнуть нашу душу в пучину этой страсти, которая, наконец, научит нас вообще всегда чувствовать себя пра­вым, даже нанося кому-то оскорбления и побои. Так и подпадем мы под Божий суд, не подозревая о своей злобе.

Это помраченное состояние души граничит с еще более худшим проявлением страсти гнева — бешенством

Само название этого состояния, производ­ное от слова «бес» показывает, что в нем чело­век уподобляется бесу, зачастую в буквальном смысле слова становясь одержимым.

Часто страсть гнева, проявляясь в бешен­стве, соединяется с блудной страстью и рождает садизм — получение удовольствие от своей яро­сти и от чужих страданий. Литература знает массу примеров бешенства, из истории же на ум сразу приходит печально знаменитая помещица Салтычиха, запоровшая и замучившая десятки неповинных людей. В нашей повседневности мы тоже с легкостью отыщем подобные примеры: это и кричащий начальник, и хватающиеся за ремень родители, и ругающиеся с продавцами или попутчиками в общественном транспорте граждане. Да что и говорить, когда каждый из нас, порывшись в памяти, отыщет там подоб­ные эпизоды своего поведения. Сколько раз мы яростно сжимаем кулаки, набираем в легкие побольше воздуха и начинаем самозабвенно кричать и изрыгать такие гадости, что посторон­ний наблюдатель почти физически ощущает бесовское присутствие в нас или рядом с нами. В таком состоянии чаще всего происходят так называемые преступления на «бытовой почве» или в состоянии аффекта, когда человек совер­шает убийство или вступает в драку «не помня себя», «выйдя из себя».

«Гнев обращается в злобу и злопамятство, когда долго удерживается и питается в сердце. Поэтому и велит Господь скоро его пресекать, чтобы не перерос в ненависть и злобу и тем не приложилось к злу большее зло. Солнце да не зайдет во гневе вашем; и не давайте места диаволу (Еф. 4; 26—27), — говорит апостол. Как пожар, если его не потушить сразу, многие поедает дома, так и гнев, если вскоре не прекра­тится, много зла учинит и бывает виной многих бед. Поэтому, по увещанию апостола, нужно сразу изгонять гнев из сердца, чтобы, усилив­шись, не причинил еще больше вреда и не погу­бил нас самих, гневающихся, и тех, на кого мы гневаемся», — учил свт. Тихон Задонский.

Злопамятство наиболее противно Богу. Ибо Господь заповедал нам прощать своего ближне­го. Мы же очень редко по-настоящему, искренне прощаем нанесенные нам обиды. Бывает, вспом­нишь обиду десятилетней давности — и вздрог­нешь. Если так, значит, не прощена та обида, а по-прежнему в сердце таится зло на человека, причинившего ее. А потом, когда удастся все-таки простить, то и подумаешь: «А что я, соб­ственно, обижался? Ничего ведь страшного мне не сделали. Это все я по глупости», — и сам на себя подивишься. Значит, прощена обида, и нет в сердце гнева. Вы можете на это возразить: есть такие обиды, которые нельзя прощать, но ведь Спаситель молился на кресте: «Отче, от­пусти им, ибо не ведают, что творят!» Господь заповедал не только прощать обижаю­щих, но и молиться за них, потому что несправед­ливо обижающие нас помогают спастись душам нашим. И святые благодарили своих обидчиков.

Мы легко, не задумываясь, говорим о себе: «Я злопаметен» или, напротив: «Я не злопамятен». Бывает и третий вариант: «Я зло прощаю, но не забываю». В первом случае памятозлобие выража­ется в стойкой неприязни к человеку, причинивше­му нам обцду. Мы так трепетно относимся к соб­ственной персоне, что не можем простить ближне­го, если он доставил нашему «я» неприятные эмо­ции. Есть даже люди, которые гордятся собствен­ным умением помнить зло. Но, как правило, дело обстоит значительно сложнее. В основном мы считаем себя людьми хорошими, умеющими про­щать причиненную обцду. Но всегда ли нам удается простить по-настоящему, всем сердцем? Не правда ли, прощение это нередко происходит только на внешнем уровне. В душе же продолжает жить гнев. Впрочем, иногда мы оправдываем свою злопамят­ность нежеланием общаться «с плохим челове­ком»! При этом в прошлом, во время общения с обидчиком, мы очень легко прощали ему «пороч­ность» и прекрасно знали про все его недостатки. Только вот не придавали им значения, пока они не касались нас лично. Мы со спокойной душой слуша­ем, как друг врет жене в телефонную трубку, но перестаем общаться с ним, когда наталкиваемся на его нечестность по отношению к нам, любимым.