Макарий Маркиш - На пороге Церкви

– Что поделаешь, в самом деле, с трудом. Но в нецерковной среде – с гораздо большим трудом, чем в церковной.

Вот вы, к примеру, утверждаете, что это происходило в Средние века, а в действительности охота на ведьм распространилась по Европе и Северной Америке гораздо позже, во время расцвета Реформации вплоть до конца XVII столетия. Выходит, «просвещение», виселица и костер успешно идут рука об руку… Но об этом говорить почему-то не принято. Что ж тогда удивляться невежеству?

А теперь поговорим по существу дела: о ведьмах. Перед вами – статья «Ведьмы XX века», которую я когда-то перевел с английского языка для журнала «Русский пастырь» (№ 28–29, 1997).

…Иной читатель может подумать, что предмет этот в наше время настолько редкостный, что вряд ли кто столкнется с ним, хотя бы косвенно, за всю свою жизнь. Такая наивная беспечность – опасное заблуждение.

Колдовство в той или иной форме – это религия всех тех, кто от идеологии защиты окружающей среды переходит к обожествлению природы и поклонению природным силам. Но помимо того, колдовской культ женского божества, некоей «Богини», все шире и шире проникает в основы религиозного сознания феминизма. И поскольку феминизм, как социально-политическое движение за самоутверждение и особые права женщин, повсюду набирает силу и размах, мы должны ожидать появления этой зловонной струи на фарватере и без того весьма мутных массовых религиозных течений.

Причем долго ждать не придется. Недавно мы получили копию письма, отправленного православными родителями директору школы: «Мы возмущены книгой “Ученик колдуна”, которую наша шестилетняя дочка принесла из школы. Возможно ли, чтобы книга со столь детальным описанием символики чародейства и черной магии оказалась в библиотеке начальной школы?»

«Не надо паниковать, – скажут нам, – сколько поколений выросло на волшебных сказках про колдунов и ведьм!» Верно. Но то были времена, когда дети отлично видели пропасть между Добром и Злом, между Богом и сатаной. И никто не сомневался, что в окружающем мире торжествует Добро (пусть даже взгляд этот был чересчур оптимистичен) и что ведьмы – из мира зла. Иное дело теперь.

За примерами в карман лезть не приходится. Открываем наугад газету: «…В изнасиловании и садистском убийстве девочки обвиняются трое ее друзей-подростков. Сообщается, что они выбрали свою жертву, зная о ее невинности: тем самым они рассчитывали угодить сатане, которому они поклоняются» (AFA Journal, 7/1996).

Подобно известному Ученику Чародея, современные ведьмы настаивают, что их колдовство служит «добру». И неудивительно, что в наши времена ужасающего духовного невежества они находят столь многих последователей.

Нижеследующий рассказ идет от лица молодой женщины, приславшей в редакцию магнитофонную запись повествования о своей жизни и длительном участии в колдовском культе Wicca (как некогда по-английски именовались ведьмы), или «Искусство». По причинам, не нуждающимся в разъяснении, имя автора не разглашается.

«…Только сегодня, когда я стала православной, я вижу, насколько “близко к краю” я стояла. Не сжалься надо мною Господь – страшно подумать, что бы со мною было. И мне хотелось бы рассказать вашим читателям о том состоянии души, которое ведет человека в оккультный мир.

Я стала самостоятельно искать Бога еще в детстве: родители мои, вступив в смешанный брак, приняли типичное для таких случаев “решение” – не иметь никакой веры вообще. В результате, взрослея, я блуждала от церкви к церкви, побывав также и в синагоге.

Кажется, мне было лет около семи, когда мама привела меня в маленькую католическую церковь Михаила Архангела. Я помню мощное впечатление красоты и стройности латинской мессы старого обряда: свечи, ладан, облачения духовенства – все это оставило глубокий след в детской душе и не исчезло даже впоследствии.

Позже, однако, родители предпочли оставаться по воскресеньям дома. Мы вместе завтракали, читали газету, но в церковь больше не ходили. И родители никогда ничего не объясняли мне; я росла в духовной пустоте. Помню, уже подростком, я молилась Богу: “Я знаю, что Ты есть. Пожалуйста, помоги мне, научи меня, что мне делать…” Но кругом я видела только тьму («Ум ищет Божества, а сердце не находит» – А. С. Пушкин).

К моменту окончания колледжа я была насквозь пропитана двойной заразой современности: антропоцентризмом и экуменизмом. Меня привлекало поклонение Земле и движение за возврат к примитивным формам хозяйства и жизни. Все это мне очень нравилось, и я попала в ловушку: сама того не сознавая, я стала идолопоклонницей – поклонилась твари вместо Творца. И в это самое время я познакомилась с “Искусством”.

Интервью в студенческой газете анонимно представляло нескольких посвященных в “Искусство” – а точнее, его местный тайный круг. У меня были знакомые в редакции газеты; я стала просить и умолять и правдами или неправдами раздобыла номер телефона. Не знаю, кто говорил со мной, когда я позвонила: меня долго расспрашивали, во что я верю.

И – ни слова, ни звука целых три месяца. Как вдруг мне звонит “Верховный жрец” и просит встретиться с ним. Он был с виду совершенно обычным человеком, снова спрашивал меня о моих убеждениях, которые ограничивались благоговением перед жизнью и Землей. Потом он дал мне список книг; я купила их в магазине оккультной литературы и взялась за чтение… Все казалось мне очень верным и близким: “Искусство” излагалось как древняя, дохристианская религия земледельческих народов, населявших Европу двадцать пять тысяч лет назад. Никаких противоречий с христианством я не видела, потому что практически ничего о нем не знала. А между тем…

“Искусство” пытается всеми силами… проникнуть в христианские исповедания. Верховная жрица Лэйк выросла в Объединенной методистской церкви и ушла из нее, негодуя на “порабощение религии мужчинами”. Позже, однако, она с большой теплотой отзывалась о происходящих там переменах, что-де Бог у них стал более женственным и дружелюбным, “гораздо ближе к нашим верованиям” — British Columbia Report, Nov. 19, 1990.

“Искусству” обучаются ровно год и один день, после чего происходит встреча с мужчиной высокой степени посвящения (а для новообращенных мужчин – с женщиной; нужно заметить, что половая распущенность и гомосексуализм “Искусством” не допускаются). Затем следует обряд посвящения: кандидат приносит клятву верности принципам “Искусства”, а также главным божествам – Богине-Матери и Великому Рогатому богу. Принятому дается новое имя, и начинается новая фаза обучения, в которой открывается доступ к Книге теней.

Каждая ведьма должна иметь собственный экземпляр Книги теней, где записываются передаваемые из поколения в поколение законы, ритуалы, молитвы, заклятия и формулы. Я почувствовала вдруг, как передо мною открываются грандиозные двери в неведомое и я приобретаю незнакомую мне прежде и скрытую от окружающих силу.