Алексей Лебедев - Исторические очерки состояния Византийско–восточной церкви от конца XI до середины XV века От начала Крестовых походов до падения Константинополя в 1453 г.

Больше, чем Зигавином и Никитой Хониатом, написано было полемико–догматических сочинений Николаем, епископом Метонским. Зигавин и Никита с чрезмерной любовью углубляются в прошедшее, древность. Николай же, хотя и прекрасно знаком с древнецерковной литературой, не увлекается ей до забвения о нуждах и потребностях новейшего, своего, времени. Он пишет для пользы, назидания и поучения своих современников, говорит с ними языком сильным, живым, ясным. Это, а равно сила его богословской мысли делают значение Николая в истории Греческой церкви большим. И однако же, нельзя сказать, чтобы Николай как следует был изучен в науке. До сих пор еще не определено точно место этого богослова в ряду лучших представителей церковной мысли последних веков Византийской империи. Для разъяснения этого вопроса много сделал в недавнее время немецкий ученый Дрэзеке . [1012]Одно из затруднений при изучении Николая Метонского составляет то, что произведения Николая не собраны в каком‑нибудь издании, а разбросаны по разным собраниям. Собрать все сочинения Николая редко кому удается: нужны особые усилия, чтобы достигнуть этой цели. Надобно иметь под руками по меньшей мере шесть различных изданий, в которых напечатаны сочинения Николая, изданий, из которых иные очень редки, другие малоизвестны. Даже на Западе специалисты–византинисты пишут о Николае, не зная всех уже изданных сочинений епископа Метонского . [1013]

В своем месте мы уже имели случай сказать, что Николай не имеет биографии, из его жизни мы почти ничего не знаем. Его биографию, притом очень большую, составляют его многочисленные сочинения.

Переходим к обозрению полемико–догматических трудов Николая Метонского, к каковому классу относятся почти все богословские произведения Николая. Разумеется, мы будем иметь в виду лишь те сочинения этого автора, которые перестали быть достоянием архивов и напечатаны. Все сочинения Николая, как мы сказали, отвечают живым потребностям современности. Они имеют в виду врагов веры наличных и против них обращают свою речь. Это весьма важная черта в сочинениях рассматриваемого писателя. Но нужно сознаться, не всегда точно и ясно можно судить, против кого именно направляется то или другое сочинение, по какому случаю оно написано, хотя несомненно, что оно написано ради расущной потребности. Поэтому мы прежде всего и скажем о таких догматико–полемических произведениях Николая, которые хотя и направляются против врагов и совопросников, но такого рода врагов йсовопросников, которые не могут быть точно указаны в истории: кто они были и к каким целям стремились.

Самое большое и самое капитальное сочинение Николая носит заглавие «Опровержение богословского наставления Прокла, платонического философа, чтобы читающие не увлеклись кажущейся основательностью его (наставления) и не соблазнялись в рассуждении истинной веры ». [1014]В сочинении находим как опровержение философских положений Прокла, языческого философа V в., так Я раскрытие положительных истин веры христианской. Из сочинения, притом, открывается, что оно написано против современных христиан, увлеченных языческим мудрецом, но кто эти были современники, много ли их было, в чем заключалось их увлечение, Какони заявляли о своем увлечении, устно или письменно — все Допросы, на которые дать определенный ответ трудно. Лучшую характеристику этого сочинения Николая дает Ульманн. Он говорил: «У Николая нет недостатка в остроумных и для его времени выразительных мыслях. Церковные воззрения для него — единственное мерило и лучшее выражение истины. Однако же его философия представляет собой нечто более живое, чем философия егосовременников, и в особенности ему нужно ставить в заслугу то , что основания догматов он ищет в самом Писании. Главными вождями при изучении догматов Николай выбирает Григория Богослова и Дионисия Ареопагита. В раскрытии учения о Божестве он берет их в образцы. Однако же по сравнению с Ареопагитом, он отличается ясностью, простотой и определенностью. Вообще у нeгo изложение находится в соответствии с подлежащими его рассмотрению предметами, только, несмотря на его старания, он не чужд повторений ». [1015]Как еще недостаточно изучено замечательнейшее произведение XII в. «Опровержение богословного наставления Прокла…», это видно из тех разногласий, какие до последнего времени слышались относительно даты происхождения указанного произведения. Первый (впрочем, и единственный) издатель Нйколаева произведения — Фемель — приводит мнение одного УЧеного XVII в., который думал, что оно написано после Флорентийского собора, т. е. в XV в. Правда, он с этим мнением не Оглашается, но зато и сам не устанавливает точной даты. Другой ученый — Николаи (Nicolai) — предполагал, что оно написано в девяностых годах XII в. Новейший исследователь Николаевых произведений Дрэзеке полагает, что оно написано в 30–х гг. того же XII в. Хотя в самом сочинении Николая нельзя найти определенного указания на время появления «опровержения», но тем не менее дата Дрэзеке заслуживает предпочтения . [1016]

По характеру и цели с «Опровержением» сходно другое сочинение Николая под заглавием «Богословские вопросы и ответы ». [1017]Но к сожалению, часть этого сочинения представляет буквальное заимствование из одного сочинения палестинского писателя VII в. — пресвитера Феодора.

К классу догматико–полемических сочинений Николая, относительно которых трудно определить, против кого именно они направляются, можно отнести небольшое произведение его под заглавием «Великому доместику», вопрошавшему касательно Св. Духа: «В каком смысле говорится, что Дух Св. существенно (ούσιωδώς) вселился и обитал в апостолах, и если Он точно таким лее образом обитал и во Христе, то почему и апостолы не называются Христами? А если не так (обитал в апостолах, как во Христе), то В чем различие »?» [1018]Ясно, что речь обращена к недоумевающему, go вследствие чего возникло недоумение? Есть ли оно результат совопросничества или скепсиса — решить трудно. В таком же роде встречаем у Николая и еще несколько сочинений. Вот заглавия их: 1) «Вопрошающему, есть ли предел ( 6ρος) жизни и смерти, и если есть, то как же Бог не есть виновник зла?». Из самого Николаева трактата видно, что этому богослову кем‑то представлено было письменное рассуждение, в котором неизвестный современник, рассматривая понятие о свободе воли человеческой, усматривает в этом как бы ограничение Божества и т. д. Не остается сомнения, что современник имел злой умысел поставить в затруднение богослова XII века; такой умысел мог рождаться преимущественно в уме скептическом. Но кто этот скептик? Один ли он был или таких было немало — остается неясным. 2) «Слово второе, докаливающее ту же мысль (т. е. исследующее тот же вопрос) на «сновании свидетельств Св. Писания и обличающее приверженца беспредельности (άοριστίας) в том, что он нехорошо пользуется некоторыми из них». Сторонник «беспредельности» утверждал, что еудьба людей и скотов одинакова. 3) «Слово третье, обличающее велепость предположения о беспредельности через сведение его к Невозможности» (т. е. дающего невозможные выводы ). [1019] )Другие догматико–полемические сочинения Николая направлены против определенных лжеучений, о которых или ясно говорят самые сочинения, или же они дают право догадываться об этом. [1020]Здесь мы прежде упомянем о таком сочинении Николая, которое раньше других было издано и довольно долго оставалось единственным напечатанным его сочинением. Оно озаглавливается так: «О теле и крови Христовой, против тех, которые сомневаются: оссвященный (евхаристический) хлеб и вино суть ли тело и кровь Господни ?». [1021]Сочинение это по своему происхождению может быть относимо к 40–м годам XII века и направляется, по всей вероятности против богомилов, как известно, совершенно отвергавших и пресу! ществление даров, и даже самую нужду причащения . [1022]Случаем, побудившим выступить на борьбу против богомилов, можно считать следующее: в 40–х годах патриарх Константинопольский Михаил осудил на соборе одного ярого богомила, Нифонта, но следующий Константинопольский патриарх Косьма не только снял осуждение с Нифонта, но и сделался его искренним другом. Само собой понятно, что история патриаршего распоряжения Косьмы должна была заставить богомилов высоко поднять голову, к ущербу для православных. При таких‑то обстоятельствах Николай и написал сочинение «О теле и крови Христовых ». [1023]