Барт Эрман - Великий обман. Научный взгляд на авторство священных текстов

Согласно другому объяснению, авторы не называли себя из расчёта на то, что в анонимном варианте их повествования будут иметь больший авторитет. Если евангельские истории об Иисусе исходят от определённого автора, то в некотором смысле теряется универсальность их восприятия – они становятся уже чьей-то версией событий, а не рассказом «вообще».

Есть, в частности, одна причина думать, что именно это имелось в виду евангелистами. Она касается стиля изложения. Во всех четырёх Евангелиях история Иисуса представлена словно продолжение истории народа Божьего, как она изложена в Еврейской Библии. В Ветхом Завете история Израиля после смерти Моисея раскрывается в книгах Иисуса Навина, Судей, 1–4 Царств. Все они написаны анонимно. Эти книги охватывают историю богоизбранного народа в период от завоевания Земли обетованной (Навин) до взлётов и падений во времена харизматических правителей, называемых судьями (книга Судей) и ряда царей (1–4 Царств). В библейской истории содержится обетование первому подлинно великому царю, Давиду, что у него всегда будет наследник на троне израильского правителя (2 Цар 7:14). Но заканчивается эта история катастрофой, когда вавилонские армии сокрушают нацию и лишают её царя власти (кон. 2 Цар).

Многие иудеи ожидали, что в будущем Бог исполнит свое обещание Давиду и дарует нового помазанника, нового «мессию», чтобы тот правил народом Израиля. Евангелия написаны так, чтобы показать, что на самом деле этот мессия не кто иной, как Иисус (см. Мк 1:1; Ин 20:30–31). Конечно, Иисус не соответствовал образу ожидаемого иудеями мессии [171] Для знакомства с палитрой ожиданий иудеев относительно будущего мессии, см. John J. Collins, The Scepter and the Star (New York: Doubleday, 1995) и мой краткий обзор в пятой главе. . Он пришёл не как великий царь, подобный Давиду, а как пророк, говорящий о будущем царстве Божьем. Сам он даровал это царство, не воцарившись в Иерусалиме, а умерев на кресте, даруя спасение. Это было спасение не от врагов Израиля – римлян, а от главных врагов Божьих – сил греха и смерти. Иисус победил эти злобные силы своей смертью и воскресением и вскоре должен вернуться как царь всей земли.

Такова идея Евангелий, и она подана в этих книгах словно продолжение анонимно написанной истории Израиля, как та была изложена в писаниях Ветхого Завета. Это видно, например, в самом раннем Евангелии, от Марка, которое начинается цитированием серии ветхозаветных пророчеств о пришествии мессии, и затем представляет Иисуса тем, на кого эти пророчества указывают. Это видно в Евангелиях от Матфея и Луки, которые изображают рождение Иисуса как исполнение предсказаний из Писания, используя образность и язык, в большой степени основанные на ветхозаветных повествованиях, для придания своему вступлению «библейской» атмосферы. Это видно даже в Евангелии от Иоанна, которое начинается с мощной поэмы о пришествии Христа в мир в конце времён в выражениях, крайне напоминающих историю сотворения мира в книге Бытия (Бытие: «В начале сотворил Бог небо и землю», Иоанн: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог»).

Евангелисты, каждый по-своему, изображают историю Иисуса как продолжение истории народа Божьего, Израиля. В Иисусе исполнились все чаяния авторов и пророков Ветхого Завета. Поэтому для тех, кто написал Евангелия, имело смысл оставаться анонимами, как это делали почти все, кто писал библейскую историю до них.

Анонимность евангелистов сохранялась десятилетиями. Когда писатели начала второго столетия ссылались на Евангелия или цитировали их, они никогда не упоминали их названий или авторов. Даже в 150–160 гг. н. э. Иустин Мученик цитирует стихи из Евангелия, но не указывает его названия. Иустину все эти книги известны как просто собрание «Воспоминаний Апостолов». Прошло около века со времени появления Евангелий, прежде чем они получили имена Матфея, Марка, Луки и Иоанна. Впервые это зафиксировано в сочинениях Иринея Лионского около 180–185 гг. н. э.

Иринеем был написан пятитомный труд, известный сейчас под названием Против ересей, который был направлен против ложных учений, свирепствовавших среди христиан его времени. Там в одном месте он пишет, что еретики (т. е. лжеучители) заблуждаются потому, что либо использовали ненастоящие Евангелия, либо использовали не все Евангелия из четырёх настоящих. Некоторые еретические сообщества пользовались только Евангелием от Матфея, другие – только от Марка и т. д. Ириней считает, что подобно четырём ветрам, разнёсшим евангельское благовестие на четыре стороны света, должно быть именно четыре и только четыре Евангелия, и эти Евангелия – Матфея, Марка, Луки и Иоанна [172] Ириней Лионский, Против ересей, 3.7.11. .

Современному читателю подобный аргумент может показаться неубедительным, но ему не составит труда понять, почему подобные Иринею ортодоксальные писатели настойчиво говорят об этом. Тогда ходило множество Евангелий, и христиане, обращавшиеся к ним, хотели знать, какие из них были законно признаны. Для Иринея и его единоверцев авторитетом могли обладать только те Евангелия, что имели апостольское происхождение. Авторитет Евангелия основывался на его авторстве. То есть уровень авторитета автора должен был соответствовать уровню апостола или его близкого спутника, рассказ которого можно было отнести на счёт апостола. В 155 году, когда творил Иустин, цитирование Евангелий без их атрибуции было вполне приемлемо. Но в обращении было так много других Евангелий, что книгам, которые активно цитировались ортодоксальными христианами, вскоре понадобилась апостольская сертификация. С тех пор они стали известны как Евангелия от Матфея, Марка, Луки и Иоанна.

Почему к концу второго столетия были выбраны именно эти имена? Несколько десятилетий до этого ходили слухи, что деяния и учение Иисуса описаны двумя авторами, бывшими значительными фигурами Древней церкви. Эти слухи можно встретить у Папия Иерапольского ок. 120–130 гг. н. э., то есть где-то за полвека до Иринея. На основании доброго свидетельства [173] Папий говорит, что получил эти сведения от человека, знавшего апостолов. Иными словами, это информация из третьих рук. См. след. прим. Папий утверждал, что апостол Матфей записал речения Иисуса по-еврейски, а другие сделали их перевод предположительно на греческий язык. Им же было сказано, что, будучи спутником Петра, Марк придал стройный вид его проповедям об Иисусе и сделал из них книгу [174] Полный текст комментариев Папия см. в Bart D. Ehrman, The Apostolic Fathers, 2 vols., Loeb Classical Library (Cambridge, MA: Harvard University Press, 2003), 2:103. .

Ничто не указывает нам на то, что, говоря о Матфее и Марке, Папий имел в виду именно те Евангелия, которые были впоследствии названы их именами. На самом деле всё, что он говорит о них, противоречит «нашим» Евангелиям: Мф является не сборником речений Иисуса, а повествованием о нём, его учении и деятельности; оно было написано на греческом, а не древнееврейском; и написано оно было не независимо от Марка, как предполагает Папий, а на основе известного нам Евангелия от Марка. Что касается Мк, то в нём ничто не говорит в пользу его происхождения от рассказов Петра; с тем же успехом оно может быть отнесено и к другому своему герою (например, Иоанну, сыну Зеведея). Да и в принципе ничто не даёт повода думать, будто Мк основано вообще на чьих-либо рассказах, не говоря уже о Петре. Напротив, оно исходит из устной традиции, зафиксированной «Марком» уже через несколько десятков лет её существования.