Сергий Мечёв - Три беседы о совести

. Если совесть наша молчит или «показывает вещи темней», это не значит, что плоха самая совесть, вложенная в нас Богом. Это свидетельствует о том, что мы сами, имея сначала очищенную совесть, не радели о ее чистоте и жизнеспособности. Иначе можно было бы сказать, что в нас нет Божественной искры, что и образ Божий несовершен, что в Самом Боге нет совершенства. Мы знаем и из нашего собственного опыта, и из мировой литературы, что каждый из нас перед тем как совершить грех, преступление, слышит удерживающий его голос совести, хотя и слабый, робкий, но все же говорящий, но мы сами отвергаем его, не видим и не хотим видеть света. Очень ярко говорит об этом Тихон Задонский: «Тако Бог в совести человеку глаголет и вопиет ему, когда хощет зло соделать: возвратися, человече! не туда, идешь ты. Уклонися от зла(Пс. 33, 15). Христианине! Хощеши ли ты отмстить, повредить или, что горше того, убить ближнего твоего? Бог в след тебе вопиет: человече, воротись! Хощеши ли блуд сотворить и осквернить тело свое? Бог вопиет тебе: человече, воротись! Хощеши ли украсть, похитить и отнять у ближнего твоего добро? Бог гремит в совести твоей: человече, возвратись! Хощеши ли ближнего твоего прельстить и обмануть? Бог тебе вопиет: человече, воротись! Хощеши ли оклеветать, осудить, обругать и опорочить брата твоего? Бог отвращает тебе от того и глаголет: человече, воротись <...> А что в совести тебе говорит, то и в слове Своем святом говорит. Совесть непогрешительная и слово Божие суть согласны. Что совесть говорит, тое и слово Божие; от чего совесть удерживает и отвращает, от того и Божие слово; за что совесть обличает, за тое и Божие слово <...> и за что совесть похваляет, за тое и Божие слово <...> Сего ради когда совесть нас от чего отвращает и удерживает: се есть глас Божий, вопиющий внутрь нас, отвращающий и удерживающий нас от зла» [8] Тихон Задонский. Сокровище духовное, от мира собираемое. 35 // Творения. М., 1889. Т.4. С.71. . Нам эта картина так знакома! Всякий, кто внимательно относится к своей совести, кто хоть иногда заглядывает в свою душу, подтвердит эти слова святого отца. Но Нил Синайскийговорит, что может быть в душе и иной голос, который говорит нам, что все обстоит благополучно, что ничего не случится с нами, если мы сделаем то и то, который заставляет совесть умолкать, и святой советует: «Свидетельницу дел твоих — совесть свою — не отсылай к помыслу, презирающему падение и сладкоречиво о нем говорящему» [9] Нил Синайский, прп. Мысли и увещания... 37 // Добротолюбие. Т.2. . Наше величайшее счастье, но вместе с тем и несчастье, состоит в том, что мы в себе самих имеем свидетеля и обличителя наших дел и обличителя «постоянного, но не непрерывного» , как говорит Иоанн Златоуст, то есть она не мучает нас в каждую минуту нашей жизни, так как мы не снесли бы этого, но ее обличение то и дело вспыхивает в нас, не давая нам уснуть. Иоанн Златоуст утверждает, что совесть делает это не однажды, не дважды, но многократно и во всю жизнь и, хотя бы прошло много времени, она никогда не забывает сделанного, но сильно обличает нас и при совершении греха, и до совершения, и особенно по совершении. Итак, совесть есть, во-первых, свидетель не безмолвный и, во-вторых, обличитель, но не непрерывный. В этом, как я сказал, наше счастье и несчастье. Непрерывное обличение нас убило бы, мы не смогли бы начать иной жизни — чистой и святой. А наше несчастье заключается в том, что, пока слышим обличение совести, мы еще хотим что-то сделать, а едва оно кончится — к деланию охладеваем. А нам следует пребывать до конца бдительными. Внимание к своей совести должно быть для христианина основным деланием. Мы имеем совесть — свидетеля не безмолвного и обличителя постоянного, но не непрерывного, имеем и укорение, и отраду, имеем все, чтобы встать от бездны греховной и бдительно идти вперед правым путем. Мы постоянно должны прислушиваться, не перестала ли нас обличать совесть, и если да, искать причину этого, помня, что «тех только одних не обличает совесть, которые или достигли верха добродетели, или ниспали в самую глубь зла» [10] Фаласий, блж. О любви, воздержании и духовной жизни... 72 // Добротолюбие. Т.3. . «Должно внимать себе, не перестала ли совесть наша обличать нас не ради чистоты нашей, но как бы утомившись» [11] Иоанн Лествичник, прп. Лествица. 5, 37. . И если мы имеем в себе этого свидетеля и обличителя, мы должны идти к нему на послушание, прислушиваться к его велениям и не отсылать его к помыслу, «презирающему наше падение и сладкоречиво о нем говорящему». Оптинский старец отец Иосифговорил: «Совесть человека похожа на будильник. Если будильник прозвонил и, зная, что надо идти на послушание, сейчас встанешь, то и после всегда будешь его слышать, а если сразу не встанешь, несколько дней подряд говоря: «полежу еще немножко», то в конце концов просыпаться от его звонка не будешь» . Всякий знает это в отношении к будильнику, в отношении же к совести мы это как будто и знаем, но не обращаем на это внимания. Кроме того, что совесть является нашим обличителем, она в то же время и судия наш неусыпный и неподкупный, как говорит Иоанн Златоуст: «Нет, подлинно нет между людьми ни одного судьи, столь неусыпного, как наша совесть. Внешние судьи и деньгами подкупаются, и лестию смягчаются, и от страха потворствуют, и много есть других средств, извращающих правоту их суда; а судилище совести ничему такому не подчиняется, но хотя бы ты давал деньги, хотя бы льстил, хотя бы угрожал или другое что делал, она произносит справедливый приговор против греховных помыслов, и согрешивший осуждает сам себя, хотя бы никто другой не обвинял его» [12] Иоанн Златоуст, свт. О Лазаре. Слово 4 // Творения. СПб., 1889. Т.1. Кн. 2. С.832. . В этом отношении совесть находится в исключительном положении, ибо ведь никто так не знает наших грехов, никто не может следить за нами постоянно, как она, а в то же время мы имеем в себе самих такого блюстителя. В этом отношении совесть есть нечто неоцененное для нашего спасения, она есть некая Божественная искра, без которой не могли бы мы спастись. Совесть — наш судья не только теперь, она и на Страшном суде будет нам первым и самым страшным судиею. Именно потому-то и будет страшен этот суд, что нельзя будет уже оправдаться, нельзя будет сказать, что обвинитель неправ.

Беседа вторая

Как бы ни был грешен человек, образ Божий всегда остается в нем и только покрыт язвами греха. «Образ есмь неизреченныя Твоея славы, аще и язвы ношу прегрешений» [13] См.: Последование панихиды: тропарь заупокойный. . Кто бы и что бы ни говорил о нас, о нашей жизни, нам важно то, как мы сами смотрим на наши поступки, как оправдывает или обличает их наша совесть, наш домашний и неподкупный судия. Святые апостолы придавали совести очень важное значение и руководствовались ею в жизни и при писании посланий. Так, апостол Павел говорит о своей деятельности синедриону: Мужи братия. Я всею доброю совестию жил перед Богом до сего дня (Деян. 23,1). Также: Истину говорю во Христе, не лгу, свидетельствует мне совесть моя в Духе Святом (Рим. 9, 1) и: Молитесь о нас; ибо мы уверены, что имеем добрую совесть, потому что во всем желаем вести себя честно (Евр. 13, 18). Подобное же говорит и апостол Петр: Имейте добрую совесть, дабы тем, за что злословят вас как злодеев, были постыжены порицающие ваше доброе житие во Христе (1 Пет. 3, 16). Если апостолы придавали такое значение совести, то и нам, стремящимся подражать им, но находящимся в состоянии постоянной наклонности ко греху, важно и необходимо присутствие в душе своего неподкупного и неусыпного судии. Другие люди могут нас хвалить или обличать, но их суд лицемерен, ибо они относятся к нам лицеприятно — или чересчур снисходительно, или, наоборот, враждебно. Совесть же, по словам святителя Григория Богослова, есть «домашнее и неложное судилище» [14] Григорий Богослов, свт. Слово 15 // Творения. СПб., [б. г.]. Ч. 2. С.234.

Читать дальше