Шри Ауробиндо - Шри Аурбиндо. Откровения древней мудрости. Веды, Упанишады, Бхагавадгита

Бог – это Сат-Чит-Ананда. Он проявляет себя как беспредельное существование, сущностная черта которого состоит в сознании, в свою очередь обладающем в качестве сущностной черты блаженством, восторгом собственного бытия. Восторг, познавая себя в многообразии, как бы стремясь к собственному многообразию, претворяется во вселенную. Это, однако, абстрактные термины, а абстрактные идеи сами по себе не могут производить конкретных реалий. Они являются безличными состояниями, а безличные состояния сами по себе не могут дать начало личной деятельности.

Это станет еще яснее, если мы рассмотрим проявление Сат-Чит-Ананды. В этом проявлении Восторг претворяет себя в Любовь; Сознание претворяет себя двояко – как идееобразующее Знание и исполняющая Сила; Существование претворяет себя в Бытие, то есть в Личность и Субстанцию. Однако Любовь не обладает завершенностью без Любящего и объекта Любви, Знание – без Познающего и объекта Знания, Сила – без Деятеля и Действия, Субстанция – без Личности, одушевляющей и организующей ее.

Дело в том, что исходные начала в реальности не вполне есть безличные абстракции. В восторге Брахмана есть Тот, кто испытывает восторг, в сознании Брахмана – Сознающий, в существовании Брахмана – Сущий; однако Брахман сам объект Своего восторга и сознания, условие и субстанция своего существования. В божественном Бытии Знание, Познающий и Познаваемое и, соответственно, также Восторг, Наслаждающийся и Объект наслаждения суть одно.

Самосознание и Самовосторг Брахмана обладает Силой сознания – его Пракрити или Майей, наделенной двумя модусами – концентрирующим при самопоглощении и рассеивающим при саморазвертывании. Концентрирующий модус присущ чистому и безмолвному Брахману, рассеивающий – активному Брахману. Именно это рассеивание Самосущего в условиях и субстанции Его собственного существования мы и называем миром, становлением или неиссякающим движением ( bhuvanam , jagat ). Тот кто становится – это Брахман, и то, чем Он становится, – это тоже Брахман. Объект любви – это «я» Любящего; действие – самоформирование Деятеля; Вселенная – тело Господа и осуществляемый Им процесс.

Поэтому когда мы рассматриваем абстрактный и безличный аспект беспредельного существования, мы говорим «То»; когда мы рассматриваем самосознающего и наслаждающегося собой Сущего, мы говорим «Он». Ни то, ни другое представление не является исчерпывающим. Сам по себе Брахман – это Непознаваемое, которое находится за пределами всех представлений о Личном и Безличном. Мы можем называть его «То», чтобы показать, что в нашем суждении мы воздерживаемся от любых терминов и определений. При условии, что мы будем иметь в виду столь же жестко-последовательное их исключение, его равным образом можно называть и «Он». Тат и Сат всегда одно и то же, это ускользающее от определений Единое.

Во вселенной существует постоянная связь между Единством и Многообразием. Она выражена в существовании универсальной Личности и множества Лиц, а также в существовании Единого и Многих, причем среди самих Многих возможно бесконечное разнообразие связей. Эти связи предопределяются игрой божественного существования, Господом, вступающим в свои проявленные обители. Сначала они существуют как сознательные связи между индивидуальными душами; затем они возвышаются, становясь средством вступления в сознательную связь с Единым. Это вступление в многообразные связи с Единым как раз и является целью и функцией Религии. Эта сущностная необходимость оправдывает существование всех религий; все они различными способами выражают одну Истину и движутся разными путями к одной цели.

Божественная Личность открывает Себя индивидуальной душе в разных формах и под разными именами. С одной стороны, эти формы и имена порождаются человеческим сознанием; с другой стороны, они являются вечными символами, открываемыми Божественной Личностью, которая таким образом конкретизирует Себя в умственной форме для множественного сознания, помогая ему вернуться к собственному Единству [75].

Это Он простер Себя в сознании относительности, и существующая в этом сознании совокупность конечных и переменных обстоятельств, зависимых от бесстрастной, неподвижной и вечной Беспредельности, есть то, что мы называем Вселенной. Sa paryagāt . В этой проекции, следовательно, имеется два аспекта: один – это чистая, беспредельная и лишенная отношений неизменность, другой – совокупность объектов в Пространстве и Времени, строящих свои отношения на основе причинности. Оба они являются различными и взаимодополняющими выражениями одного и того же непознаваемого «Его».

Для обозначения беспредельной Неизменности Упанишада использует ряд прилагательных среднего рода – «сияющее, бестелесное, беспорочное, лишенное жил, чистое, неуязвимое для зла». Для обозначения того же Абсолюта как причины, опоры, управляющего начала всей совокупности предметов и каждого объекта в отдельности, как Пребывающего во всех них в целом и в каждом из них в отдельности ( jagatyām jagat ) употреблено четыре эпитета мужского рода – «Провидец, Мыслитель, Единый, что становится везде и всюду, Самосущий» или «Самостановящийся».

Неизменность – это неподвижное и скрытое основание игры и движения, которое ровно и бесстрастно простерто во всех объектах, это samam brahma [76], дарящий свою поддержку всему, ничему не оказывая предпочтения и ни во что действенно не вовлекаясь. Безмятежный и свободный в Своей вечной неизменности, Господь проецирует Себя в игру и движение, становясь в Своем собственном существовании всем, что зрит пребывающий в Нем Провидец, и всем, что мыслит пребывающий в Нем Мыслитель. Kavir manīṣī paribhūḥ svayambhūḥ .

Чистая неизменность Господа является «сияющей». Это сияние света чистого сосредоточенного Самосознания, не нарушаемого преломлением, не разбивающегося на цвета и формы. Это чистое самосущее знание Пуруши, сознательного Духа, при том что его Мощь, его исполняющая Сила пассивна и свернута.

Этот Дух «бестелесен» – не имеет формы, неделим и не имеет видимости деления. Это единый Пуруша, равно пребывающий во всех предметах, свободный от пространственно-временного дробления, – чистый сознающий себя Абсолют.

Он беспорочен, иными словами, не имеет изъянов и недостатков. Его не коснулось, на него не повлияло то, что подвержено изменениям. Он выступает как опора столкновений между изменчивыми вещами, опора их игры в «больше и меньше», в увеличение и уменьшение, в удары и взаимопроникновения. Сам же он бездеятелен, acalaḥ sanātanaḥ [77], «неподвижен, вечен».