Ричард Дэвидсон - Пламя Яхве. Сексуальность в Библии

Ученые много спорили о роли мужских служителей культа (именуемых assinnu, kurgarrû или kulu’u ): сначала в них видели «культовых проституток», а недавно появилась гипотеза, что эти служители лишь служили музыкантами, танцорами и актерами, выступая на культовых празднествах. [505]Они одевались и прихорашивались как женщины, обычно носили с собой женский символ (веретено) и участвовали в экстатических плясках и самоистязаниях. Однако, какими бы ни были другие их обязанности, о которых говорят современные исследования, и независимо от того, занимались ли они регулярно «сексом за плату» (проституцией), свидетельства очевидны: эти служители вступали в обрядовые сексуальные отношения. Показательны отрывки из месопотамских текстов:

Когда kalû вытер свой анус, (он сказал): «Я не должен возбуждать то, что принадлежит моей госпоже Инанне».

Когда (мужчина-женщина. – Р. Д. ) вошел в публичный дом, то воздел руки и сказал: «Моя плата – моему покровителю. Ты – богатство, я – половина.

Мужчины берут в свои дома kurgarrûs, которые дают им детей.

«Шумма алу» предсказывает, что кто-то сочтет необходимым вступить в сексуальную связь с другим мужчиной «подобно assinnu ». В одном из текстов описана отвратительная участь этих служителей культа: «Хлеб с городских плугов (эвфемизм, обозначающий пенисы. – Р. Д. ) будет твоей пищей». [506]

По-видимому, древнее месопотамское богословие включало веру в то, что мужчина, который имел секс с одним из пассивных гомосексуальных служителей культа, получает прямой доступ к силе богини Иштар. Впрочем, к этим пассивным партнерам, очевидно, относились с презрением, хотя они и были способом получить божественную силу. Согласно месопотамской мифологии, они были превращены богиней Иштар из мужчин в женщин и тем самым стали называться «мужчина-женщина» и даже «пес-женщина». (Сравнение с псом, видимо, отражало «отвратительную трансформацию мужественности и, возможно, также совокупление в собачьей позе». [507]) Помимо эпитетов «мужчина-женщина», «пес-женщина» и «пес», считалось, что эти служители культа созданы из грязи под ногтями у бога Энки; они были лишь «разбитым сосудом». [508]

Другой месопотамский магический текст («Альманах заклинаний») состоит из ряда молитв, призванных помочь в делах любовных. Упомянуты три категории (видимо, равного уровня): «любовь мужчины к женщине», «любовь женщины к мужчине» и «любовь мужчины к мужчине». [509]По мнению многих ученых, в последнем случае речь идет о гомосексуальных отношениях, которые явно рассматриваются в более позитивном свете, чем «упоение доминирующего партнера своей властью», [510]характерное для изображений мужского гомосексуального поведения в других месопотамских текстах. Впрочем, нельзя исключать, что речь идет просто о тесной мужской дружбе без всякого гомосексуального подтекста.

Некоторые исследователи усматривали позитивные гомосексуальные отношения в эпосе о Гильгамеше: между Гильгамешем, царем Урука, и Энкиду, диким и нецивилизованным человеком, созданными богами в качестве партнера Гильгамешу. [511]Однако большинство ученых все-таки считают, что взаимоотношения этих героев не носили сексуальный характер. [512]

Уильям Моран ссылается на письмо жены Зимри-лина, марийского царя, в котором она упоминает, что у ее мужа, как и у вавилонского царя Хаммурапи, есть любовники-мужчины. [513]

Уолд отмечает, что в месопотамском искусстве (в отличие от греческого) не найдено изображений гомосексуальных сцен (даже в сценах победы, где ожидаемы акты доминации или унижения). По его мнению, редкость упоминаний о гомосексуальности в литературе и искусстве Месопотамии обусловлена важностью сохранения нуклеарной семьи и заботой о том, чтобы родились дети, сохраняющие семейное имя. С учетом этих обстоятельств Уолд приходит к справедливому выводу о степени гомосексуальной практики в месопотамском обществе:

Будь гомосексуальность в Месопотамии широко распространена, она противоречила бы целостности нуклеарной семьи, верованиям в загробную жизнь (связанным с наличием или усыновлением потомства) и сохранению этих базовых устоев общества, отраженных в генеалогических списках из вавилонских и ассирийских источников. Неудивительно, что в месопотамской литературе и искусстве гомосексуальность почти не упоминается. Сложно представить, что эта практика была распространенной. Скорее всего она ограничивалась культом. [514]

Хеттская империя (Анатолия).В хеттском законодательном кодексе (второе тысячелетие до н. э.) § 189 запрещает сексуальные отношения между отцом и сыном: «Если мужчина вступит в сексуальную связь со (своим собственным) сыном это недозволенная связь». [515]Этот закон содержится в контексте различных запретных инцестных связей, а потому должен рассматриваться скорее как запрет на инцест, чем на гомосексуальность. [516]В других хеттских текстах однополые отношения не упоминаются. Соответственно, общих выводов о гомосексуальной практике в древней Анатолии сделать невозможно.

Египет.Древнеегипетские законодательные кодексы пока не найдены, а сохранившиеся египетские папирусы и надписи в большинстве своем касаются погребальной и религиозной тематики. Поэтому понять, как относилось египетское общество к гомосексуальной практике, довольно трудно.

Свидетельств гомосексуальной культовой проституции не найдено, но египетским богам иногда приписывалась гомосексуальная практика. Одна из версий мифа «Спор Гора с Сетом» (около 1160 года до н. э.) упоминает о сексе бога Сета со своим младшим братом Гором: «Сет сделал, что у него пенис возбудился, и вставил его между ягодиц Гора. И Гор положил свою руку между своих ягодиц и принял семя Сета». [517]Далее Сет говорит, что «исполнил мужскую роль» с Гором. [518]

Хотя культовой гомосексуальной проституции в древнем Египте, видимо, не существовало, бытовала вера, что гомосексуальная связь с египетским мужским божеством благоприятна. В тексте на одном из саркофагов усопший клянется: «Я проглочу фаллос Ра». Другой текст с саркофага упоминает о сексуальных отношениях с богом земли Гебом: «Его (Геба. – Р. Д. ) фаллос – между ягодиц его сына и наследника». [519]

Судя по всему, фараоны иногда вступали в гомосексуальные отношения. Сообщается, что фараон Неферкара (Пепи II) из VI династии (около 2272–2178 годов до н. э.) регулярно навещал ночами полководца Сасенета, который был не женат (или жил без жены), – видимо, для сексуальной связи. [520]Но по этим данным нельзя определить, сколь распространена была гомосексуальность в Египте в целом или даже среди фараонов в частности: долгожитель Пепи II нравственностью не славился. [521]Барельефы из гробницы двух маникюрщиков и парикмахеров фараона Ниусерры (около 2600 года до н. э.) изображают двух мужчин в интимных позах: они обнимаются, держатся за руки и касаются носами. Фараон Эхнатон (около 1370 года до н. э.) изображен в сценах необычной близости со Сменхарой, мужем его дочери и, видимо, соправителем. Они показаны нагими (крайне необычно); Эхнатон бьет Сменхару по подбородку; Сменхара получает нежные титулы, которые вообще использовались лишь по отношению к Эхнатоновой царице и наложницам. Внешность Эхнатона женоподобна, у него раздутый живот и отсутствуют гениталии. [522]