Ричард Дэвидсон - Пламя Яхве. Сексуальность в Библии

Второй вид платы – приданое (старовавилонское širiktu). Обычно оно значительно превосходило плату за невесту и выплачивалось невесте ее отцом – «эквивалент доли дочери в семейном достоянии, который сберегался для нее мужем». [1360]Приданое обеспечивало невесте личную финансовую безопасность, ибо оставалось за ней, даже если брак распадался: невеста могла пользоваться им для поддержки себя и детей в случае смерти мужа или развода. Обе выплаты не только придавали браку финансовую стабильность, но и юридически запечатывали брачный договор.

Что касается условий, на древнем Ближнем Востоке они иногда вписывались в официальный договор (особенно когда речь шла о крупных суммах денег или необычных условиях), но чаще всего письменного документа не было, а условия оговаривались перед свидетелями. [1361]

Помимо этих условий, существовали неписаные права, которые предполагались в каждом браке (в частности, необходимость хранить супружескую верность). В письменных брачных документах Вавилона (VII–III века до н. э.) одно из обычных условий состояло в том, что в случае взятия второй жены первая не должна быть пренебрегаема. [1362]Иногда обозначались условия развода (см. ниже).

Еще одно часто упоминаемое условие в древних ближневосточных брачных документах: муж должен заботиться о пище, одежде и масле для жены. [1363]Ниже мы рассмотрим видимое сходство формулировок этой обязанности с Исх 21:10, а пока отметим четкую параллель с дарами Израилю от любовников:

По-видимому, брачный договор, будь то письменный или устный, утверждался во время публичной церемонии бракосочетания. Хотя у нас мало данных о том, как протекала на Ближнем Востоке типичная церемония бракосочетания, отчасти свет проливают среднеассирийские законы (правда, в цитируемом отрывке речь идет лишь о наложнице):

Если человек желает закрыть свою наложницу, он должен созвать пять или шесть соседей и закрыть ее в их присутствии, говоря: «Она – моя жена». После этого она – его жена. Наложница, которая не была закрыта при свидетелях, чей муж не сказал: «Она – моя жена», – не супруга, но наложница. [1364](A§ 41)

По-видимому, в случае женитьбы на свободной женщине церемония была несколько иной и включала соглашение с родителями жены. Необходимость родительского согласия четко обозначена в законах Эшнунны:

§ 27 Если человек женится на дочери другого человека без согласия ее отца и матери и более того, не проведет брачный пир и соглашение для (?) ее отца и матери, она не должна жить в его доме даже в течение одного полного года; она не жена.

§ 28 Если он заключит соглашение и устроит брачный пир для (?) ее отца и матери и женится на ней, она его жена. [1365]

Процитированные законы показывают, что брак был возможен лишь в случае публичной церемонии и юридического договора. Вопреки мнению некоторых авторов секс между мужчиной и женщиной без формального договора и церемонии бракосочетания не делал их автоматически мужем и женой. Вспомним и кодекс Хаммурапи: «Если человек взял жену и не заключил с ней договора, то эта женщина – не жена». [1366]

Были попытки оспорить существование verba solemnia (т. е. декларации наподобие наших брачных обетов) в типичных ближневосточных брачных церемониях. Однако массив данных показывает «высокую вероятность того, что verba solemnia широко использовались в израильских браках» и на всем древнем Ближнем Востоке. [1367]Ученые пытаются воссоздать первоначальную (или типичную) устную формулировку в брачных договорах; [1368]в свете среднеассирийских законов (A§ 41) и особенно параллели с утверж-дениями, касающимися развода в брачных договорах [ср. также Ос 2:4 (СП 2:2)], похоже, что verba solemnia включали фразу «она – моя жена» (ее произносил жених).

Письменные договоры изложены с позиции мужчины но, вполне возможно, женщина также участвовала в устной церемонии. [1369]В свете многих ближневосточных формулировок развода, произносимых мужчиной и женщиной («она – не моя жена, и я – не ее муж», «он – не мой муж, и я – не его жена»; см. ниже), типичные verba solemnia на ближневосточных свадьбах могли представлять собой позитивный эквивалент формулировок развода. Возможно, жених объявлял: «Я (такой-то) буду твоим мужем, а ты (такая-то) будешь моей женой». Аналогичным образом, жена говорила: «Я (такая-то) буду твоей женой, а ты (такой-то) будешь моим мужем». [1370]Судя по некоторым данным, к этим словам добавлялась фраза «ныне и навеки», [1371]указывавшая на стремление к нерушимости брачного союза. Возможно, на уча-стие жены в утверждении вечности брака намекает и Ос 2:16–22 (СП 2:14–20). [1372]

Словесные формулировки могли иногда сопровождаться клятвой, утверждавшей брак в присутствии божества. Или они рассматривались как эквивалент клятвы и сами по себе являлись брачными verba solemnia . [1373]По-видимому, слова Адама в Быт 2:23 – это verba solemnia и даже клятва перед Богом (см. главу 1 и ранее в данной главе). Хугенбергер обсуждает и другие ветхозаветные отрывки, которые могут содержать прямые и косвенные указания на verba solemnia или клятвы при брачной церемонии: Ос 2:4 (СП 2:2); Ос 2:17–19 (СП 2:15–17); Притч 7:4–5 и Песн 2:16; 6:3; 7:11. [1374]

На основе древних ближневосточных материалов в целом и образного описания брака Израиля/Иудеи с Яхве в частности (Иез 16:8–13) Дэниэл Блок выделяет следующие элементы свадьбы ветхозаветных времен: [1375]

1) жених покрывает невесту своей одеждой, обозначая свое намерение защищать ее и заботиться о ней в их новых отношениях (ср. Руфь 3:9);

2) жених (добавлю: возможно, и невеста) дает клятву верности; при этом он, видимо, поднимает правую руку, призывая божество в свидетели и гаранты брачного договора;

3) жених (добавлю: видимо, и невеста) вступает в брачный договор с verba solemnia ;

4) жених омывает невесту и помазывает маслом, выражая ей свою любовь и преданность;

5) жених облачает невесту в самые лучшие одежды и украшения, какие он только может себе позволить [ср. Пс 45 (СП 44); Ис 61:10];

6) жених устраивает у себя дома роскошный пир (ср. Быт 29:22; Суд 14:10).

Пир мог продолжаться целую неделю (Быт 29:27; Суд 14:12) или даже две недели (Тов 8:20–9:2; 10:7). Ему сопутствовали пение и танцы, хвалы жениху и невесте; все радовались [Пс 78:63 (СП 77:63); Ис 5:1; Иез 33:32; Песн 4–7; ср. Мф 9:15; Мк 2:19; Лк 5:34]. Судя по всему, в день свадьбы муж надевал венец (Песн 3:11). Невеста оставалась покрытой, пока не уединялась с женихом в брачных покоях (ḥeder), где на брачной постели под пологом они доводили свой союз до физической полноты (Быт 29:23; Песн 3:4; 4:16; 5:1). [1376]Доказательством невесты девственницы служила запачканная кровью простыня, оставшаяся после первой сексуальной связи новобрачных. Судя по всему, родители невесты оставляли ее у себя на случай, если в будущем на сей счет появятся сомнения (Втор 22:13–21).