П Успенский - Новая Модель Вселенной

При смешении варн от шудры, вайшьи, кшатрия и брахманки рождаются соответственно айогава, кшаттар и чандала, низший из людей.

Человека, лишенного варны, неизвестного или нечистого происхождения, неарийца, хотя по внешнему виду подобного арийцу, можно узнать по его делам.

Подлость, грубость, жестокость, неисполнение предписанных обязанностей обличают в этом мире человека нечистого по происхождению.

Та страна, где появляются смешения, портящие варны, быстро погибает вместе с обитателями.

Непрчинение вреда, правдивость, неприсвоение чужого, чистоту и обуздание органов – основную дхарму для четырех варн объявил Ману.

Семя, посеянное в бесплодной почве, в ней же и погибает; поле, лишенное семян, может остаться только бесплодным.

Обучение Веде, изучение, жертвоприношение для себя, жертвоприношение для других, приношение даров и получение их – шесть занятий брахмана.

Но из этих шести занятий три занятия доставляют средства существования: жертвоприношение для других, обучение и принятие даров от чистых людей.

Три драхмы брахмана не положены для кшатрия: обучение, жертвоприношение для других и третье – принятие даров.

Они не существуют также и для вайшья – таково правило, ибо Ману, владыка тварей, не объявил эти дхармы установленными для этих двух варн.

Ради средств существования для кшатрия предписано ношение меча и стрелы, для вайшья торговля и разведение животных и земледелие; но их дхарма – дарение, учение, жертвоприношение.

Среди свойственных им занятий наиболее достойны: для брахмана – повторение Веды, для кшатриев – охрана подданных, для вайшья –хозяйственная деятельность.

Но если брахман не может существовать своими, только что упомянутыми занятиями, он может жить исполнением дхармы кшатрия, ибо тот непосредственно следует за ним.

Если он не может прожить даже обеими и если возникает вопрос, как быть, тогда, занимаясь земледелием и скотоводством, он может жить образом жизни вайшья.

Кшатрий, попавший в беду, может существовать всеми этими средствами; но ему никогда не следует даже думать о более высоком образе жизни.

Кто, низший по рождению, из жадности живет занятиями высших каст, того царь, лишив имущества, пусть немедленно изгонит.

Лучше своя дхарма, плохо исполненная, чем хорошо исполненная чужая, так как живущий исполнением чужой дхармы немедленно становится изгоем.

Вайшья, который не в состоянии существовать исполнением своей дхармы, может существовать по образу жизни шудры, не исполняя запрещенные дела и отвращаясь от этого как только может.

Шудра, который не может содержать себя служением брахману, желающий снискать средства существования, может служить кшатрию или может содержать себя, служа богатому вайшья.

Но брахману он должен служить и ради неба, и ради двойной цели, ибо для него, постоянно преданного брахману, та цель достижима.

Служение брахману восхваляется как лучшее дело для шудры; поэтому что бы он ни делал другого, все для него бесплодно.

Шудра, не могущий исполнять услужение дваждырожденному, которому угрожает гибель детей и жены, может жить занятиями ремесленников.

Не следует проживать в стране шудр, в обитаемой людьми нечестивыми, в завоеванной еретиками, в изобилующей людьми низкорожденными.

Не следует общаться с изгоями, чандалами, пуккасами, глупцами, надменными, низкорожденными, могильщиками.

Та страна, которая населена, главным образом, шудрами, полная неверующими, лишенная дваждырожденных, – быстро гибнет, измученная голодом и болезнями.

Законы Ману замечательны во многих отношениях. Они содержат много того, что люди нашего времени ищут и не могут найти, не зная даже, как подойти к тому, что им нужно. Прежде всего, совершенно очевидно, что та форма, в которой дошли до нас законы Ману, не является первоначальной. Почти весь текст представляет собой позднейшую брахманскую переработку. Из исходного текста законов Ману остались только скелет и около сотни шлок, допускающих двойное понимание; с точки зрения правящих каст они казались безвредными и потому остались без изменений. Приведенные выше отрывки – это почти все, что осталось из источника, который можно считать подлинным. Все прочее – подделки, не считая нескольких шлок в начале книги, имеющих космогоническое содержание, а также второстепенных правил, допускающих различные толкования.

В первоначальном виде законы Ману менее всего были кодексом поведения – в смысле гражданского или уголовного права. Скорее всего это был свод физических и биологических закономерностей; сам Ману являлся не столько «законодателем», сколько исследователем законов, их открывателем. Его учение о кастах – это не законодательство, а «запись» законов природы. Законы каст были для него законами вселенной, законами природы.

Определение каст в законах Ману интересно прежде всего той точностью, с которой оно устанавливает фундаментальные типы людей, а также поразительной психологической точностью описания этих типов.

Вот шлока 31 главы 1:

Ради процветания миров он создал из своих уст, рук, бедер и ступней брахмана, кшатрия, вайшья и шудру.

Эта шлока указывает, во-первых, на то, что человечество в его нынешнем виде создано для некой космической цели и играет определенную роль в жизни миров, во-вторых, на аналогию между человечеством и Брахмой. Эта идея представляет собой то же самое, что и библейское сказание о сотворении человека, которого Бог сотворил по своему образу и подобию.

Определения каст и их функций также полны глубокого смысла.

Брахманам подобает изучение Веды, обучение других людей, жертвоприношения (молитвы) за себя и за других, раздача и получение милостыни.

Следовательно, в деятельность брахмана не входит никакая борьба. Брахман не должен бороться за что-либо материальное. Он только принимает то, что ему дают. Все виды внешней борьбы принадлежат кшатриям и вайшьям. Но для кшатрия борьба позволена и утверждена только ради других, тогда как для вайшья она разрешена и ради себя.

Далее, кшатрия и вайшья могут изучать Веду, но не должны учить других; могут давать милостыню, но не должны принимать ее; могут совершать жертвоприношения только за себя, но не за других.

Главное различие между кшатрия и вайшья состоит в том, что деятельность кшатрия совершается ради других: он должен охранять народ и управлять им, повинуясь только брахманам, тогда как вайшья разрешена деятельность для себя: ему можно торговать, давать деньги в долг, возделывать землю; при этом он обязан повиноваться брахманам и кшатриям.