Александр Гурштейн - Извечные тайны неба

Нет никаких сомнений в том, что человек не остановится на достигнутом и в ближайшем будущем продолжит свое шествие в космическое пространство. Суть проблемы состоит в следующем: кто, когда, куда, зачем, сколько это будет стоить и какова логическая последовательность планируемых шагов?

Разумеется, приоритеты следующего шага, который должен последовать за этапом долговременных околоземных космических станций, обдумываются уже давно. Рассматривая космические исследования с участием человека, на начало грядущего третьего тысячелетия мы имеем только две реальные возможности: полеты на Луну или Марс, причем аргументация в пользу выбора Марса чрезвычайно сильна. Это представляло бы собой наиболее впечатляющий научно-технический вызов.

Среди других планет Марс отличается завидным количеством нераскрытых тайн. Поверхность Марса является наиболее благоприятной средой, где посланцы человечества, используя на месте необходимые для целей развития сырьевые ресурсы, могут развернуть свою деятельность в грандиозном масштабе. Благодаря энергичной рекламе, созданной преимущественно Планетным обществом США с привлечением видных деятелей других стран, кампания в пользу международной пилотируемой экспедиции на Марс обрела силу и получила серьезную политическую поддержку. Внимание к этому проекту было привлечено с советской стороны в ходе встречи на высшем уровне Генерального секретаря ЦК КПСС М. С. Горбачева с Президентом США Р. Рейганом в Москве летом 1988 г.

В полной мере отдавая должное значимости исследований Марса с участием человека в качестве перспективной долгосрочной цели, мы считаем своим долгом подчеркнуть огромные трудности в реализации подобной программы. Марс очень удален от Земли, а уровень достигнутой на сегодня космической технологии все еще недостаточно высок. Пилотируемая экспедиция на Марс будет сопряжена с весьма серьезным риском для жизни космонавтов и чрезвычайно высокой стоимостью, притом, что все средства придется вкладывать безо всякой перспективы на их экономическую отдачу. Непредсказуемые «подводные камни», отсутствие очевидных экономических стимулов – все это в совокупности даже в случае успеха экспедиции может возродить синдром, который возник в США после программы «Аполлон»: «Ну и что же дальше?…».

Вспомним, что решение Президента США Джона Кеннеди о полете американца на Луну было смелой политической инициативой, однако обратная сторона медали заключалась в том, что оно не предлагало человечеству оптимального пути в Космос ни в инженерном, ни в экономическом плане. За этот просчет пришлось заплатить слишком высокую цену, чтобы повторять его вновь, поспешив с экспедицией на Марс.

Развертывание обитаемой лунной базы составляет альтернативу, которая предпочтительнее экспедиции на Марс по нескольким соображениям. В первую очередь следует постоянно помнить, что Луна в 100 раз ближе Марса даже при его наибольшем приближении к Земле. Это обстоятельство непосредственно связано с длительностью полетов. Луну можно достичь всего за несколько дней, между тем как экспедиция на Марс и обратно требует нескольких лет. Длительность полета, в свою очередь, резко усложняет системы жизнеобеспечения и повышает требования к надежности всех остальных систем. Даже в организации радиосвязи между Землей и Луной или между Землей и Марсом существует заметная разница. Если переговоры с Луной осуществляются лишь с трехсекундной задержкой, то интервал между вопросом с Земли и ответом с Марса будет колебаться примерно от пяти минут до более чем получаса. Какие-либо медицинские или другие срочные вопросы, которые легко решаются на Луне при участии земных специалистов, в ходе экспедиции на Марс могут оказаться фатальными, поскольку космонавты вынуждены будут полагаться на самих себя в течение трех лет.

Что касается чисто экономических факторов, то при освоении Луны в обозримом будущем может быть достигнут совершенно новый уровень коммерческого и промышленного использования космического пространства. Так, в частности, Луна может стать наиболее дешевым источником получения больших объемов кислорода для заправки космических кораблей даже на околоземных орбитах. Если на Луне будут развернуты надлежащие производственные мощности, то, по-видимому, окажется намного дешевле отправлять в другие районы космического пространства металлы, керамику, стекло – именно с Луны, а не с Земли. Более крупное в экономическом масштабе освоение Космоса в следующем тысячелетии окажется в серьезной степени зависящим от лунных ресурсов.

В свете этих соображений именно создание обитаемой лунной базы может стать прологом регулярной международной космической деятельности XXI века.

Луна всегда помогала астрономам проверять свои научные концепции. В древние времена фазы Луны служили измерителем времени и контролем точности календарей. Луна послужила Ньютону «пробным камнем» для проверки закона всемирного тяготения. Она была одним из первых объектов исследований для молодой астрофизики. Она сыграла ту же роль в начале космической эры. Место Луны в ряду альтернативных приоритетов и в прошлом, и в настоящем, и в будущем зависит от того, отдаем ли мы предпочтение рекогносцировочным исследованиям или ставим на повестку дня проблему практического освоения завоеванных у природы рубежей. На примере Арктики, Антарктики, Мирового океана мы знаем, что за рекогносцировкой неминуемо должен последовать этап освоения. Крупномасштабное картографирование поверхности, включая картографирование физических свойств, геологическое районирование, геофизическую съемку, – этот рекогносцировочный этап для Луны был в основном пройден более полутора десятилетий назад. Переход к освоению не состоялся, поскольку слишком богатые возможности «снять сливки» в других направлениях сохранялись на основе уже достигнутой технологии. Освоение же Луны требовало совершить новый технологический скачок. В порядке соперничества это уже не имело смысла, а эпоха сотрудничества тогда еще не наступила.

Первые полеты к Луне советских автоматов носили триумфальный характер. Их выдающееся научное значение не вызывало споров. Не вызывали споров и полеты по программам «Рейнджер», «Сервейор», «Лунар орбитер». Острые разногласия начались при оценке научных итогов программы «Аполлон»: оправдала ли она 25 миллиардов долларов, которые были израсходованы на ее осуществление?

Главные итоги программы «Аполлон», как их формулировал Президент США в послании к Конгрессу, заключались не в научных результатах. Она стимулировала скачок в прогрессе космической техники, решала политические и престижные задачи. Если резюмировать кратко, программа «Аполлон» – дитя соперничества, а не сотрудничества. В ходе программы «Аполлон» было продемонстрировано, что человек может работать на поверхности Луны, однако требуется еще громадный дополнительный опыт, чтобы научиться создавать и эксплуатировать эффективные системы для жизнедеятельности человека в господствующих на Луне специфических условиях пониженной силы тяжести и полного отсутствия атмосферы. Совершенно очевидно, что Луна может служить полигоном для приобретения подобного опыта, который понадобится участникам пилотируемой экспедиции на Марс, чтобы прожить на его поверхности достаточно длительное время перед возвращением на Землю. Говоря совершенно серьезно, такой опыт в надлежащем объеме можно приобрести только и только на Луне.